По-моему, я должна была сказать что-то еще, объяснить, но крепкие объятия и грубоватое "наконец-то" напрочь лишили способности думать. Меня пьянили поцелуи, хотя и до них в голове царил странный дурман. Но он не беспокоил. Он позволял сосредоточиться на ощущениях.

Я ведь впервые во власти чистой страсти.

Когда внутренности скручивает от потребности гладить, трогать, сжимать, и ты не отказываешь себе в удовольствии, но этого все равно мало.

Через ворот я пробралась под совершенно лишнюю в данной ситуации одежду и с восторгом прошлась по литым мускулам широкой спины.

— Кри…Крис, — похрипел Эрин в мои губы и впечатал меня в стену, немного приподнимая.

Я без подсказок уловила его намерения и переместила руки на крепкие плечи. Немного подтянулась и оплела ногами мужскую талию. Идеально. Теперь я могла выгибаться и прижимать его ближе.

Невыносимо близко. Недостаточно близко.

И от невозможности достигнуть желанного единения хотелось плакать. Что сделать, чтобы эта сводящая с ума потребность исчезла? Не мучила меня больше?

Я слышала свои рваные всхлипы и пыталсь заговорить, обличить ощущения в слова, но не выходило. Агония лишь набирала обороты, и Эрин ей помогал. Он целовал жадно, порывисто, переключаясь с губ на шею, щеки, подбородок. Прикусывал и лизал мою кожу, словно пробовал на вкус перед тем, как съесть. Ужасно дико и первобытно. И вместе с тем прекрасно.

Жар в самом сокровенном месте побуждал ерзать в поисках облегчения. Вегар утробно застонал и чуть опустил меня. Внезапно острый импульс прошелся по венам, когда наши бедра встретились.

Мужской член.

Мысли на мгновение прояснились.

У меня сейчас будет первый секс. С Надзирателем. Он дорвется до желанного, проникнет глубоко… И тут все опять помутнилось, стоило представить, что будет дальше.

Реальность оказалась слаще любой фантазии. Эрин без промедлений освободил меня от кофты и накрыл ладонями сразу обе груди. Помял, перекатывая соски, и я ахнула от удовольвствия и новой вспышки похоти. Умоляюще посмотрела на мужчину, но он был занят — с голодом в глазах следил за собственными манипуляциями с моей грудью.

— Эрин, — шепнула я и впилась ногтями в его предплечье.

Он с трудом отвлекся, подарил мне быстрый поцелуй и, перехватив поудобней, перенес мое безвольное тело на кровать. Я завороженно следила за тем, как Вегар раздевается. Попыталась сама стащить с себя штаны, но он успел первый.

— Крис, какая же ты…нежная, — проговорил он, легкими движениями рисуя узоры на моей голени. — Я мечтал к тебе прикоснуться. Здесь.

Пальцы погладили коленку.

— Здесь.

Сместились выше.

— И здесь.

Я без стеснения раздвинула ноги. Короткий вскрик перерос в протяжный стон, когда мои складочки трепетно обласкали. А потом снова и снова, размазывая влагу и надавливая на что-то особенно чувствительное.

— Нет, нет, нет, — в бреду подступающего экстаза повторяла я.

И вдруг все прекратилось.

— Нет, — чуть ли не плача запротестовала я и инстинктивно потянулась к застывшему статуей Эрину. — Еще, еще…

Он навис надо мной, невероятным образом умудяясь не соприкасаться.

— Ты… — лицо мужчины приобрело странную ожесточенность. — Ты точно хочешь?

— Да, — выдохнула я, оплетая его руками и ногами. — Да.

Я чувствовала себя так правильно под ним. Так естественно. Я будто знала, как действовать. Где приподняться, когда повернуться, чем прижаться.

Каждое поглаживание, каждый поцелуй достигал цели. Я плавилась, взрывалась и улетала куда-то. И тем не менее оставалась привязана к этому мужчине. Сросталась с ним, переплеталась, хотела поглотить его.

Он входил резкими отрывистыми толчками, не до конца, словно останавливал себя. Мне было больно, когда он ворвался первые три раза, но потом Эрин замер, дыша через раз, и я смогла привыкнуть к распирающму давлению. Низ живота все еще тянуло от неудовлетворенности, поэтому когда движения возобновились я расслабилась, погружаясь в непонятный транс.

Все ощущения усилились. Терпкий запах проник в легкие, на кончике языка осела пряность, кожа горела, слух улавливал мои стоны вперемешку с мужскими, рычащими. Всего было так много, что я не успевала поймать главное — собственную разрядку. Она вспыхиывала перед глазами, простреливала в напрягшемся теле, но в лоне саднило. И чем быстрей врезался Эрин, тем больней становилось.

Но вот он качнулся раз другой, впился в мои губы, смял грудь и содрогнулся.

— Моя, Крис, ты моя, — шептал он немного безумным голосом.

— Что? — я же потерялась.

Меня накрыло нарастающей паникой.

— Я у тебя первый, — еще один обжигающий поцелуй.

— Да. Точно, — повторила я, потихоньку осознавая произошедшее.

Но почему? Я не собирлась с ним спать! Дурман отступал, являя мне неприглядные последствия: липкий пот, боль между ног, стыд, звон в ушах и дезориентрованность.

— Пусти, — я задыхалась под его весом.

— Что случилось? Ты плачешь?

Я кое-как перебралась на край кровати и первым делом закуталась в простыню. Холодно. Как же холодно. И пусто внутри. А еще ужасная слабость мучила истерзанное тело.

— У тебя кровь, — я сквозь пелену слез выхватила бледное лицо Вегара и вг олос разрыдалась.

Не видела и не слышала ничего вокруг, но очнулась, когда знакомый врач попал в поле зрения.

— Не трогай, — рыкнул Вегар. — Если нет необходимости, — добавил после глубокого вздоха.

— Кристина, — Аросим беспрестрастно взглянул на меня. — Тебе больно?

Я натянула простынь выше и кивнула.

— Это…не…то, — заикаясь проговорила я. — У людей…всегда…всегда так в…

Я не смогла произнести.

"В первый раз, черт возьми!"

И я не понимаю, как он случился!

А ведь я сама проявила инициативу, повинуясь накатившей эфории. Лстилась и напрашивалась на продолжение. Это было совершенно мне несвойственно, слишком быстро, слишком нобдуманно

— Я не хотела, — выдавила из себя жалобно.

— Не смей. — до меня донесся злой голос Вегара, но он обращался к врачу. — Я ее не насиловал.

— Вижу, — спустя минуту отозвался тот. — Нет следов применения силы. Значит, ее отравили. Либо она психически нездорова. В любом случае, мне жаль.

Находиться в комнате, где произошло то, что до сих пор не укладывается у меня в голове, я не собиралась. А ночевать одной в каюте мне не позволили. Одноместная палата с круглосуточным наблюднием стала альтернативой. В любом случае сейчас не до споров.

Кажется, Вегар и правда допускает вероятность того, что я ненормальная. Смотрит уж точно как на душевнобольную, которая в любой момент может сотворить какую-нибудь дикость. Подойти ближе чем на метр явно бится, лишь взгляды обспокоенные бросает и хмурится. Я бы высказала ему свое негодование, если бы не усталость. Во время сбора анализов для выявления ядовитого вщества, я то и дело клевала носом, а потом и вовсе отрубилась.

Это даже к лучшему. Иначе изводила бы себя мыслями и воспоминаниями, усугубляя итак нервозное состояние.

Зато утром благодаря сну и успокоительному смогла без истерик принять тот факт, что меня отравили.

— Нофатрод. Новейшая разработка на чером рынке, — произнес доктор. — Он притупляет области мозга, отвечающие за рациональное мышление, и активирует те, которые ответствнны за размножение. Не оставляет никаких следов в организме уже через несколько минут после завершения воздействия, поэтому его невозможно выявить. А значит, что-либо доказать.

— То есть вы лишь предполагаете? — непонимаще спросила я.

— Знаю наверняка. Повезло, что на простынях сохранились образцы крови.

Я густо покраснела и вжалась в спинку кровати. Но доктору Аросиму, по-моему, чувство такта было не присуще, потому что он развил интересующую его тему.

— Любопытно у людей устроена половая жизнь. Наши женщины испытывают небольшой дискомфорт во время первого секса, но вагинальные мышцы быстро растягиваются и становятся эластичными. Почему у вас это сопровождается кровяными выделниями и болезненностью?