Почти сразу заработали двигатели, означая, что мы не разобьемся. Минута спокойного полета немного остановила выработку адреналина.

— Что случилось? — спросила я почти сровным голосом.

— Неисправность джета. Держись, посадка будет тяжелой.

— Посадка?…Почему…

Я не успела договорить, потому что почувствовала снижение, а потом резкий удар и всплеск: мы приземлились в озере недалеко от берега.

— Возьми под сидением чемодан, — прозвучала очередная команда, которую я безропотно выполнила.

Мужчина в это время боролся с заклинившей крышей, и она очень скоро поддалась его напору. Вымокнув по колено и без единой царапины, я очутилась на земле. Вегару повезло меньше: он порезал руку о стекло и теперь пачкал песок обильно льющийся кровью.

— Поможешь? — спросил он, садясь на камень.

Я несмело кивнула и, следуя указаниям, открыла чемодан, который был набит всякой всячиной. Тут и сухпаек, и аптечка, и средства связи, даже инструменнты положили. Обработала поврежденную ладонь спреем и наложила клейкую повязку.

— Спасибо, — поблагодарил мужчина. Вроде искренне.

Я опять кивнула.

— Попробуем быстро подать сигнал службе безопасности, — сказал он и принялся возиться с непонятными мне усройствами.

Я же встала и немного прошлась. Радовало, что тело больше не била дрожь, и теперь я могла анализировать произошедшее.

Мы чуть не погибли.

Находимся черт знает где.

Надзиратель меня спас.

Конечно, у него не было причин бросать меня в терпящем крушение джете, но факт остается фактом — я у него в долгу. А еще это озарение, снизошедшее до меня на борту.

Я поняла, что обманщица. И обманываю прежде ввсего саму себя. Не выйдет из меня хладнокровный убийца. Не предрасположена я к жестокости. Кажется, мой максимум — это дать отпор Михаилу и его секте.

А я мнила себя сильной и волевой личностью, которая преодолеет все препятствия и не будет ни о чем сожалеть. Избрала неверный путь, исходя из ложных представлений о своем характере.

Легко ли отнять жизнь?

Вчера я бы сказала, что да, если преследуешь благие цели

А сейчас мне тошно от одной мысли о своих недавних намерениях.

Кем я себя возомнила? Героем произведеия Достоевского?

"Тварь ли я дрожащая или право имею?"

Тварь и не имею.

И почему я такая идиотка?

Почему я не обратилась к собственной душе, когда принимала решение? Почему игнорировала ее все это время? Вплоть до сегодняшнего дня. Несколько минут назад, глядя на Надзирателя, я почувствовала себя ничтожной. Ведь Вегар не заслуживает смерти за свои деяния, он не тиран и не кровавый диктатор, он обычный арлеан. А я, получается, невежественная дура, которой по боку чужая жизнь. Я пошла по головам, разрушая судьбы, чтобы получить желаемое.

Хотя сама виновата в том, что Азу забрали.

Прости малышка, ты достойна лучшей матери.

Что же мне делать?

От самобичевания отвлек гул приближающегося воздушного судна. Оно аккуратно приземлилось рядом. Оттуда вышли арлеаны в охранной форме работников усадьбы. Они четко доложили Надзирателю о ситуации с нашим джетом и сопроводили нас внутрь.

Я помнила о требовании не беспокоить Вегара, но, расположившись, в кресле по правую руку от него, не удержалась от вопроса.

— Они говорили о каком-то сиве. Мы из-за него упали?

— Это прибор, глушащий электронику. Против него разработано много систем, но на черном рынке собирают новые, усовершенствованные модели.

Я не ожидала такой развернутый ответ, поэтому продолжила узнавать подробности.

— Получается, на нас напали?

— Да.

— А спасательный аппарат? Почему он работал?

— У меня всегда с собой мини-блоки питания. Полноценно хватило бы на один полет, но пилоты тоже нуждались в эвакуации.

— Ничего себе, — прошептала я ошарашенно. — Спасибо. Вы рисковали, но помогли всем.

Мужчина скривился, будто услышал нечто неприятное, и отвернулся к окну. Что с ним? Хотя мне без разницы. Да, без разницы.

Итак проблем выше крыши.

***

В комнату я шла, еле переставляя ноги. Хотела отсрочить неизбежное, но оно настигло меня задолго до места назначения — прямо из-за угла выскочил гнусный предатель. Я всем видом излучала презрение, но он не среагировал и потащил меня на открытый балкон.

— Ты сама виновата. В записях указала, что останешься в усадьбе, — жестко отчитал арлеан.

— Неделю назад, — прошипела я и отодвинулась как можно дальше от него. — Вы знали, что все может измениться.

— Такие операции готовятся ни один день, — не уступал мужчина.

— А предупредить?

— Слишком опасно, — быстро выпалили арлеан и продолжил, не дав мне снова возмутиться. — Но завтра все закончится. Мы нашли идеальный яд.

В моих руках оказался флакон величиной с указательный палец. Первым порывом было выбросить его, но разум возоблодал. Все-таки это очень опасная штука, мало ли кого убьет.

— Спрысни поверхность, до которой Вегар точно дотронется. Смотри, чтобы на твою кожу не попало.

— И как…как… — мне вдруг стало трудно говорить.

— Постепенно. Он умрет в течение месяца. К тому моменту ты будешь в безопасности.

— Хорошо, — сказала я и поспешила к себе в комнату.

Захлопнув дверь, поставила флакон на стол и на час закрылась в ванной. Пока стояла под душем, мозг искал пути отступления, подбирал нужные слова, генерировал оправдания. Я собиралась идти к Надзирателю и признаться во всем, но отчаянно трусила. Как же жалко я буду перед ним выглядеть.

Наверно, разрыдаюсь.

Облачившись в повседневную одежду — свободную лиловую кофту и черные легинсы — я покинула ванную комнату с четким намерением следовать с повинной к Вегару.

Но этого не потребовалось. Он сам пришел ко мне. И теперь сидел в одном из кресел, задумчиво крутя в руках яд, призванный его отравить.

Я улетела в отпуск, поэтому проды будут по мере возможности. Желаю и вам отдохнуть и провести время с пользой) Спасибо за звездочки и поддержку))

— Не ожидал, — произнес мужчина спокойно, но при этом испепелял меня взглядом. — Обычно я без ошибок определяю преступников.

— Я… я бы не смогла… — оставалось лишь отчаянно тараторить, в надежде, что сумбурный поток слов дойдет до слушателя. — Я хотела рассказать…правда. Они ведь и меня чуть не убили!

— Знаю, это неприятно, — с сарказмом протянул Надзиратель.

И у меня все оборвалось внутри. Он не сжалится. Уничтожит, разорвет, заставит страдать, но не пощадит. Предчувствуя скорый конец, я решила попросить о последнем желании — увидеть Азу или передать ей что-нибудь от меня. Но Вегар не позволил мне озвучить свою просьбу.

— Твои мотивы понятны, — сказал он жестко. — Они очень человечны. Я дам тебе возможность избежать допроса, надо лишь назвать имена причастных.

— Риса и…не знаю имени. Он каа. Высокий, темные волосы. Со мной связывались только они, — тихо ответила я, смотря в сторону.

— Назови всех или отправишься на очень неприятную процедуру, — вдруг рявкнул мужчина, который почему-то вмиг растерял присущее ему хладнокровие.

— Я больше никого не знаю.

Вегар нахмурился, изучая мое лицо. Не знаю, что он хотел обнаружить, но с каждой секундой его брови сходились все больше и больше.

— Уведите ее к дознавателю, — коротко проговорил он в браслет.

Я задохнулась от страха и умоляюще посмотрела на того, кто вынес приговор.

Тут же в комнату вошли двое охранников и под конвоем повели меня куда-то. Путь оказался долгий, но, когда мы прибыли на место, я захотела еще поплутать по коридорам, потому что белое помещение без окон с громоздким стулом посередине пугало неимоверно.

Нас встретил улыбающийся арлеан-Тоги. На нем был костюм под стать обстановке — ослепительно белый. Тонкими пальцами он перебирал разноцветные баночки на столике, бормоча себе под нос что-то непонятное.

Он будет меня пытать?