Следующий день у дочери был свободен от мероприятий, и они решили поехать морем в Петродворец. Несмотря на субботний день, народу на катере было мало – билеты на рейс купили на Дворцовой пристани напротив Эрмитажа и уже через полчаса пришвартовались на пристани Петергофа. Вот тут пришлось постоять в очереди за билетами на вход: было очень много то ли китайцев, то ли японцев, да и немцев, надо сказать, то же. Иногда в толпе слышалась и русская речь. В этот день парк Петродворца напоминал настоящий муравейник из людей. Отреставрированные фонтаны искрились позолотой в струях воды, в каплях которой играли на солнце множество радуг. К ним было не подойти, так как со всех сторон этих фонтанов люди фотографировались на фоне золоченых скульптур, находящихся в центре искрящихся струй. В сам дворец стояла огромная очередь – шансов попасть туда не было никаких.

Она великолепно знала этот парк, причем как Нижний, так и Верхний. Потолкавшись немного возле «Самсона» – центрального фонтана, они решили дойти до «Монплезира» – летнего дворца Петра, чтобы показать детям «потешные» фонтаны с сюрпризом. Все повернули в боковую аллею… В это время дочери на смартфон пришло какое-то сообщение, и она, как дятел, застучала в ответ по клавишам.

Они медленно шли по парку, который был просто великолепен: высоченные вековые деревья с развесистыми кронами, подстриженные газоны с изумрудной травой, белые мраморные скульптуры на фоне живых шпалер из высоких кустарников, скамейки в тенистых ротондах, солнце и легкий морской бриз с Финского залива. Все расслабляло и навевало воспоминания о студенческих годах, и его регулярных приездах к ней в Ленинград… К сердцу приливала нежность от этих воспоминаний.

…Секрет «потешных» фонтанов был вовсе не в секретных камешках, на которые согласно легенде надо было наступить, чтобы внезапно брызнули струями спрятанные в камешках трубки с подведенной водой. На самом деле в определенном месте в кустах прятался оператор, который, дождавшись наибольшего скопления детворы в нужном месте, нажимал на рычаг и, тут же… от неожиданности… раздавался визг и хохот! Все облитые водой пускались врассыпную.

Именно в этот момент она увидела за струями воды… ЕГО – он шел по гравиевой дорожке с широкой улыбкой на лице и сияющими глазами, держа в руках свой смартфон. Завидя жену с дочерью, повертел головой, и театрально высоко, как цапля, поднимая ноги, подкрался к тому месту, откуда пулей, все мокрые, выскочили внучки. Визжа и не разбирая дороги, выскочив из фонтана, они наткнулись прямо на него. От двойной неожиданности глаза их просто округлились от восторга – на этот эффект он и рассчитывал. Приняв на себя порцию детских писков, восторгов и обниманий, он подошел к ней и дочери, с которой заговорщически перемигнулся. Очевидно, они оба приготовили ей этот сюрприз. Дочь отошла немного в сторонку поговорить по только что зазвонившему телефону. Они остались вдвоем.

Она тоже поначалу улыбалась ему, ожидая, что он хотя бы чмокнет ее в щеку… И постепенно внутренне сжималась в недоумении от происходящего и от неожиданности этого «сюрприза», к которому не была готова. Разговор был ни о чем – так… светская пустая болтовня – он говорил с ней, как с посторонней, на общие «английские темы погоды» и не задал ни одного конкретного вопроса: его не интересовало, где они побывали, как доехали, чем занимались. От этого в ее глазах появлялось выражение изумления, которое она никак не могла скрыть. С языка готов был сорваться ненужный провоцирующий вопрос… Очевидно, он что-то почувствовал и через две минуты заявил, что ему «уже надо идти, так как автобус организаторов конференции через пятнадцать минут отъезжает… и его одного ждать не будет!» К ее глазам предательски подступали слезы. Так и не поцеловав, он повернулся к ней спиной и ушел, по дороге переговорив о чем-то с дочерью. Она стояла и смотрела ему вслед – дрожали руки, и ломило затылок: «Не мой… уже чужой…» – стучало в голове.

Очевидно, выражение ее лица было такое, что дочь спросила:

– «Мам, что у вас происходит?»

– «Пока не знаю… У него есть любовница, а может быть и женщина, к которой он собирается уйти…» – для дочери это явно была неожиданная информация. Та немного помедлила, и вдруг выпалила:

– «Слушай!!! Гони ты его в шею!»

– «Что ты так резко?! Я не могу… Давай пока не будем на эту тему…» – она немного отвернулась и сглотнула ком.

В воскресенье перед самым отъездом они с дочерью сгрузили чемоданы в вестибюле и вместе с журналистами пошли в итальянский ресторан недалеко от гостиницы. Очень долго ждали заказ. Минут сорок не приносили даже яблочный сок детям, а те – голодные – ждали свою пиццу. Все уже начали возмущаться и грозить официантам, что «щазз» уйдем отсюда в другой ресторан»! Тогда Майя сказала:

– «Мама, не волнуйся, я реСу этот вопрос!» – и пошла вслед за официантом на кухню. Громко спросила поваров:

– «А когда будет готова моя пицца?»

Ей что-то там ответили, но она потребовала назвать точное время готовности. Ей также громко сказали: «Через пять минут!» Она вернулась довольная и заявила старшей сестре Лизе, что «их пицца будет готова через 5 минут».

Лиза дико округлила глаза и заявила:

– «5 минут – это оч-ч-чень долго!»

Майя соскочила со стула и снова пошла на кухню:

– «Знаете сто!! Моя сестра сказала, что 5 минут – это оч-ч-чень долго!!! Когда будет готова моя и Лизина пицца?!» – и опять гордо удалилась, как маленький пузатый гномик.

«Задолбанные» ею повара, уяснившие, что ребенок – «супер деловой», и просто так от них не отстанет, «во избежание» уже через несколько минут принесли детям по пицце и по соку, а дочь с журналистами еще 30 минут ждала свой заказ.

…Из-за этого всего выехали поздно, ехали всю ночь, дети на заднем сиденье «кемарили» в своих креслах, и только под утро, совсем разбитые, они приехали домой. Затекли и гудели ноги. Все сразу легли спать – очень хотелось вытянуться во всю длину на кровати.

***

Вернувшись к себе домой, она постоянно думала о случившемся в Питере… «накручивала» себя мыслями и образами, нервничала.

Как-то, не выдержав внутреннего нервного напряжения, вошла в «ВКонтакте» и набрала ФИО этой Людмилы… Практически сразу попала на нужную страницу. Оказалось, что та, действительно, была моложе их, но не на десять, как она сначала думала, а – на целых пятнадцать лет! И… она была замужем!!!!! На странице была размещена ее совместная с мужем фотография – они сидят нарядные в обнимку и, улыбаясь, с любовью смотрят друг на друга. Он – симпатичный плотный моложавый мужчина с короткими густыми светло-каштановыми волнистыми волосами, зачесанными назад, с приятной улыбкой на широком лице, бывший подводник: «На таких людей можно положиться по определению – надежны, как скала…» – подумала она. Появилось какое-то неприятное ощущение – поначалу она не могла сформулировать его причину.

…Самым шокирующим было то, что жила эта Людмила в том же подмосковном городке, где находилось предприятие, куда практически каждую неделю она ездила за исходными данными для отчетов… Это был настоящий сюрприз!

В голове все эти месяцы варилась каша: реальные события наслаивались одно на другое, из подсознания память вытягивала прошлые воспоминания их долгой совместной жизни, мозг все это обрабатывал, создавая свои картины и образы происходящего… Рефлексия… мысли… неврозы… тихие слезы… Сил никаких не было. Надо было с этим уже что-то делать. А решение в голову все не приходило.

Чем больше она обо всем думала, тем отчетливее понимала всю неразрешимость ситуации для себя. Обладая богатым воображением, она прокручивала различные варианты событий: и если он уйдет, и если он останется. Представить себе первое она была не в состоянии – во всяком случае, она отчетливо поняла, что своими руками выгнать его не сможет. Несмотря на первый порыв! Просто она его любила… как Принца из юности. Он был для нее той базовой ценностью, которая фундаментом лежала в основе всей ее жизни, даже несмотря на все ее многочисленные «рытвины и колдобины». Без него она будет просто пустой потухшей оболочкой… Получается, единственное, что она определенно решила: «Сама инициировать разрыв не буду… – пусть он это сам делает!»