А вот темный лицедей давно уже к Татьяне подкрадывался.

И обличье вдруг себе менять собрался.

И я сам его попросил глаз с нее не спускать…

Святые отцы-архангелы, улавливаете ход моих мыслей? Это же типичная тактика темных: отвратить объект своего интереса от всего его окружения, лишить его защиты и поддержки и подчинить беспомощную жертву своей полной власти. Ведь с Галей именно так и было, когда она ко всем нам спиной повернулась и ничего, кроме своего искусителя, на знать, ни видеть не хотела.

Но если Галю мы тогда отстояли, то Татьяны им и подавно не видать. Пока я жив - а я вечен. И обязательства на себя просто так не беру.

Так что попрошу вашего внимания, святые отцы-архангелы еще ненадолго - до развязки рукой подать. Уж простите - трагик из меня никак не получается, завершу я вашу пьесу срыванием масок.

Прямо руки зачесались. Задрожав от нетерпения, я рывком вызвал в памяти картину леса у ручья. Не рассчитал. От длительного безделья сил слишком много накопилось - картинка перед глазами тоже задрожала и начала двоиться. Я бы даже сказал, вращаться - словно меня то по одну, то по другую сторону от поваленного дерева забрасывало.

- Да отключись ты! - раздался у меня в голове протяжный стон.

От неожиданности я отпрянул. Почему-то не в ту сторону. Судя по ракурсу, меня занесло на камни у ручья. Позади ствола.

- Не остановишь лет движенье, - перешел отчаянный стон в пафосное завывание, - и притяжение близких душ.

Да неужели? Ты смотри, как запел! Может, учуял близость провала? Знаю я их темную привычку в чужих мыслях шарить.

- С какой это стати я отключаться должен? - спросил я, чтобы со своими собраться.

- При встрече мысленных вызовов, - заговорил он своим обычным тоном - снисходительным, - более мощный интеллект неминуемо подавляет более слабый. Мне не хотелось задеть твое самолюбие.

Точно. Учуял. Цену себе набивает. Похоже, этот великий интеллект действительно может на расстоянии за чужими мыслями шпионить. И не исключено, что его вот так - ни с того, ни с сего - ко мне потянуло, чтобы обсудить условия почетной капитуляции.

- Чего ты хотел? - дал я ему шанс добровольно во всем сознаться.

- Как хозяин переговоров, - промурлыкал он, - я предоставляю право первого слова гостю.

Однако. Высокий интеллект решил сразу начать с высоких ставок. Вынудить меня прямо в лицо ему обвинение бросить. И потребовать, небось, доказательств. И выяснить заодно, что мне известно. И найти, тем временем, самые естественные объяснения. И превратить, таким образом, свою капитуляцию в торжество справедливости над бездоказательной клеветой. Известная тактика - я сам не раз так поступал.

- Да я, собственно, хотел узнать, как Татьяна, - не дал я ему шанса бить меня моим же оружием. - Стас говорит, что она держит себя в руках, но я удостовериться хотел.

- Как она это делает? - быстро спросил он совершенно другим тоном.

- Что делает? - подобрался я в ожидании первых признаний хвастливого интеллекта.

- Она не держит себя в руках, - объяснил он, - она полностью себя заблокировала. Разум щитом прикрыть несложно - это тоже мыслительный процесс. А вот как она эмоции отключила?

Понятно. Значит, он на ее чувствительной струнке играл, а теперь та вибрировать в ответ перестала. В принципе, совершенно естественно - Татьяна всегда не головой, а сердцем думала. И пронырливый интеллект, видимо, решил, что этим инструментом он уже овладел в совершенстве.

- Какое тебе дело до ее эмоций? - дал я себе шанс убедиться в обратном. - С чего ты взял, что она их заблокировала? Она с тобой общается, что ли?

- Общается, - лишил он меня этого шанса. - Но при этом не общается, - швырнул он его мне назад.

- В смысле? - крепко ухватился я за него.

- Она всегда представлялась мне светилом, - заговорил он, явно подбирая слова, - в котором материя находится в постоянном движении. Волнами прокатывается по поверхности, под которой происходят совершенно невероятные процессы, и лишь изредка совершенно фантастические идеи протуберанцами выбрасывает.

Гад. Это же надо такой комплимент завернуть - тут никакое светило не устоит. Нужно будет запомнить.

- Я уже давно хочу понять, как их выбрасывает, - продолжил темный гений, - из чего они формируются, что их выталкивает. Только слепит светило, когда в него вглядываешься. В этом смысле, - усмехнулся он, - ее мысленный блок фильтром мне служит, сводя сияние к приемлемой яркости.

Понесло. Святые отцы-архангелы, настоятельно прошу вас стать свидетелями признания из первых уст в нарушении неприкосновенности личной мысленной защиты.

- А теперь, представь себе, - предусмотрительно снизил голос обвиняемый, - светило замерзло. Покрылось непроницаемой оболочкой, сохранившей вздымающиеся волны и зачатки протуберанцев, но в полной неподвижности. Можно подойти, но уже ничего не видно - даже взгляд скользит по поверхности, как по льду.

Молодец. Татьяна. От всех забаррикадировалась.

И я тоже. Не зря ей про подводную лодку рассказывал. Она мой образ усовершенствовала, иллюминаторы устранила, чтобы всякие любопытные интеллекты свой длинный нос туда не совали.

И Игорь - точно наш сын. Теперь уже никаких сомнений. Ангельскому родителю мысленный процесс потомка всегда в истинном свете открывается. У Игоря он напоминает могучий водный поток: от меня он взял мою любимую стихию, от Татьяны - вечное движение. С завихрениями, всплесками и периодическими гейзерами.

- Вот я и спрашиваю: как она это делает? - оторвал меня от знакомой картины голос темного гения. - Эмоциональный щит никогда долго не держится, и закрепить его невозможно. В материальном мире такое открытие можно сравнить только с полным растворением в пространстве - вместо простой невидимости. Ты представляешь себе его значение?

- Это - умение Татьяны, - решительно отверг я призывы к моей ангельской сознательности. - Захочет - расскажет.

- Да я спрашивал! - бросил он с досадой. - По-моему, она даже не поняла, о чем я говорю.

- Значит, не хочет, - с огромным удовольствием ввернул я.

- Нет, значит, нужно ее разблокировать, - поправил он меня, - чтобы она услышала и поняла.

Тревога. С этого заносчивого интеллекта станется придумать, как Татьянину подводную лодку разгерметизировать. У наблюдателей. Ее же там утопит - сигнал «SOS» не успеет послать!

- Послушай меня, и внимательно, - бросил я все силы, как и положено хранителю … ну ладно, бывшему, на спасение своего … ну ладно, бывшего человека. - Это - давнее Татьянино умение. Я с ним уже сталкивался. Тормошить ее сейчас не только бесполезно, но и небезопасно. Как медведя в спячке.

- Какого медведя? - недоуменно перебил меня он.

- А такого, который зимой спит, - вспомнил я о том, что он понятия о земле не имеет. - Разбудишь - мало не покажется. Выход один - ждать, пока она сама проснется.

- Долго? - капризно протянул темный гений.

- Терпеливо, - наподдал я ему напоследок. - А то взорвется светило - изучать будет нечего.

Святые отцы-архангелы, смиренно прошу прощения за впустую потерянное вами время. Со срывом масок небольшая заминка образовалась. Может, этот темный интеллект и врет, но, похоже, загонять Татьяну в кататонию было совершенно не в его интересах.

Одним словом, придется всем нам терпеливо ждать до тех пор, пока она из нее сама выйдет и сама же расскажет, кто ее постоянно с пути истинного, более опытными собратьями проложенного, сбивал. Согласитесь, свидетельства жертвы являются наиболее весомыми в опознании преступника.

Также хотел бы привлечь ваше внимание к возможности ускорения обнародования этих свидетельств. Я не стал только что упоминать о ней исключительно из желания сохранить эту информацию только для представителей светлой части нашего сообщества.

Разумеется, я знаю, как вывести Татьяну из себя. Замечу без ложной скромности, что за многолетнее пребывание рядом с ней на земле был найден не один способ сделать это и каждый из них доведен до совершенства.