Оскорбился он, понимаешь, что человек соблазнился высотой полета! А ты где был, хранитель, чтобы уберечь этого своего единственного человека от соблазнов? И не надо тут о задержании и устранении! В первый раз, что ли? Чему ты Тошу столько раз учил? Выбрал человека - несешь за него ответственность. До самого конца. А еще лучше - и после него.

А человек твой, между прочим, действительно ваше общее дело продолжил. В полном, к тому же, одиночестве. Не дожидаясь ниоткуда помощи и не прося ее. Пока ты в тишине и покое виноватых искал и интервью раздавал.

Более того, ты позволил устранить себя, мощнокрылого профессионала, как птенца неоперившегося. И даже без тебя так и не удалось, похоже, совратить твоего человека за все это время - иначе не пришлось бы прибегать к нетипичным в родных пенатах прямолинейным методам и делать ему столь открытое предложение. Нужно напоминать о первоочередной задаче хранителя при возникновении прямой угрозы человеку?

Когда Стас снова вышел на связь, в список допустимых способов решения этой задачи абсолютно органично вписались штурм подразделения аналитиков, ликвидация блокпоста на обитаемом горизонте, временный союз со всеми темными и открытый вызов отцам-архангелам из эмиграции на земле. И плевать, что они взяли привычку мои мысли подслушивать! Пусть слушают и обращают особое внимание на степень моей решимости и твердость намерений.

- Выпустили, - коротко отрапортовал Стас, и я сбился с шага.

- Что за предложение было? - спросил я.

- У них работать, - процедил он сквозь зубы. - Больше ничего не говорит. Вообще. Только, что уже согласилась.

- Не будет этого! - яростно выдохнул я.

- Согласен, - ни капли не удивил меня он.

- Когда мои придут? - приступил я к практической части решения основной задачи хранителя.

- Тут проблема, - медленно проговорил Стас. - Им разрешение дали, но завтра днем. Я же считаю, что Татьяну нельзя больше к аналитикам впускать. От греха.

- И? - согласился я с ним.

- Своих пришлю, - решительно заявил он. - Под утро. Чтобы прямо за ней. И погоню организовать не успели.

- А ты? Потом? - максимально свел я разговор к телеграфному стилю.

- Потом не будет, - хмыкнул он. - Даром она, что ли, у нас стажировалась?

- Говорили, что тут группа усилена, - предупредил я его, чтобы его самоуверенность не сыграла со всеми нами злую шутку.

- За это отдельное спасибо, - опять зазвенел нездоровым воодушевлением его голос. - Мои орлы уже перья топорщат и клювами клацают. Не вздумай спать улечься.

Захотел бы - не смог. Перетаскивать к двери шезлонг было бы слишком подозрительно, а я от нее оторваться не мог. Стоило на пару шагов отойти - тут же назад притягивало, чтобы не пропустить случайно шум карательных крыльев.

В конечном счете, я устроился возле нее на земле, прямо в пыли, привалившись спиной к стене здания. Периодически я и ухо к ней прижимал. Не слыша ничего, кроме тишины - с каждой минутой все более зловещей.

Ни малейшего сомнения, что отцы-архангелы слушали наш со Стасом разговор. И хоть вели мы его иносказательно, общее направление наших мыслей вычислить можно было. И если это они подталкивают Татьяну в самое закрытое из наших подразделений, то вряд ли позволят разрушить свои планы в самый последний момент.

Нужно было блок ставить, как только Стас начинал говорить.

Нужно было вообще остановить его, когда он в подробности вдаваться начал.

Нужно было хотя бы спросить у целителя, насколько усилили моих охранников.

Нужно было…

Я чуть не подавился этим словом. Перевел взгляд на шезлонг, за которым возвышалась невидимая стена, которую я ковырял столько дней…

Я просто поверить в это не мог. Все это время я вел себя, как обычный человек: воображал себя знаменитым беглецом из застенков, строил теории заговора и жаловался. В частности, на преимущества земной реальности перед ангельской. Вместо того, чтобы вспомнить, в какой нахожусь, и воспользоваться своей собственной уникальной особенностью.

Мне нужно выбраться отсюда. Мне. Лично. Так, как никогда и ничего не было нужно прежде.

Я встал и медленно пошел вдоль стены здания, выставив вперед руку. Через несколько шагов она коснулась невидимой преграды. Я опустил ее, закрыл глаза и вложил в следующую мысль всю отчаянность своей надобности.

Открыв глаза, я увидел перед собой все ту же картину. Снова поднять руку я решился не сразу. Она не встретила никакого сопротивления. Все еще не позволяя себе надеяться, я медленно развернулся и, зажмурившись, резко ткнул рукой вперед. Уй! Для верности я вскинул и другую. Боль вполне могла мне привидеться. Но не дважды.

Потом мне пришлось присесть. Ноги сделались ватными, и голова кружилась. Но по эту сторону стены даже пыль была другой - более плотной, не взлетала при каждом шаге.

Нужно Стаса предупредить. Ну что, съели, отцы-архангелы? Давайте, погоню организовывайте. Мне всего лишь нужно будет направить ее по ложному следу.

Я пошел вдоль прозрачной стены, старательно понурившись. И все время касаясь ее, на всякий случай, плечом. Дойдя до центра полукруга, я повернулся к зданию лицом, закинул голову и неторопливо обвел взглядом окна над дверью. Прощально помахав рукой каждому из них.

После чего тут же инвертировался.

Глава 20. Противник

Вот честное слово, у меня и в мыслях не было превращать трагедию отцов-архангелов в детектив с мазохистом в главной роли. Засевшим в кустах на месте преступления, чтобы понаблюдать за суетящейся там полицией.

Отвесив прощальный поклон своим соглядатаям, я собирался немедленно удалиться. В смысле, после извещения заинтересованных сторон об изменениях в планах.

- Пусть орлы на насестах сидят, - произнес я со скромным достоинством, вызвав Стаса.

- Не понял, - ожидаемо отреагировал он.

- Все уже сделано, - обтекаемо объяснил я, надеясь на его сообразительность. - Сейчас направляюсь к месту назначения.

- Ты где? - не менее ожидаемо потребовал он полного доклада.

- Не важно, - ответил я не так ему, как другим возможным слушателям. - Как доберусь, сообщу.

Теперь нужно было обеспечить себе доступ к этому самому месту назначения. Я вызвал темного гения.

- Занят, -  хлестнуло меня, не успела еще толком сформироваться перед моими глазами картина леса у ручья, и контакт тут же оборвался.

Вот же натура темная! То готов все бросить и бежать помогать мне стену крушить, а как всего лишь дверь мне открыть, так отвлечься на пару минут не может. И главное - деваться теперь некуда, придется ждать, пока он освободится. Я же только что своими руками от Стаса намертво отгородился. Не возвращаться же назад - вдруг закон надобности опять исчерпался. Надо было с шезлонгом с обнимку к нему взывать.

Я с грустью глянул на свой единственный в последнее время источник относительного комфорта. Стоящий буквально на расстоянии протянутой руки от меня и абсолютно не доступный.

И тут дверь в здание распахнулась. Я еще успел удивиться отсутствию зубодробительного скрежета, как из нее вывалилась толпа внештатников. Удивление сменилось облегчением. От того, что Стасу не пришлось меня освобождать - охрану мою усилили в добрый десяток раз. Если бы орлы Стаса их всех заклевали, пришлось бы нам завал на лестнице расчищать, прежде чем по ней спускаться.

От нечего делать я принялся наблюдать за ними. Стена, похоже, глушила-таки все звуки, и через проделанное мной отверстие лишь смутный гомон доносился. Но по выражениям лиц мне вовсе не сложно было догадаться, что за реплики они то и дело бросали.

Как они там носились! Сначала хаотично, по всему моему загону и с растопыренными руками. Я только посмеивался - поднырнуть под эти руки и проскользнуть под ними смог бы самый молодой и неопытный хранитель.

Потом они выстроились в шеренгу у одного края стены и двинулись к другому, как загонщики на охоте, дичь поднимающие. Ну-ну, они бы еще сетью вооружились, подумал я, очень надеясь, что отцы-архангелы не пропустят и это мое пожелание.