И откуда только взялась у этих ребят их леденящая кровь репутация?

Сложнее всего было выпытать у них описание их ощущений в присутствии других ангелов в невидимости. Этим они мне тоже Игоря напоминали, но постарше - из него точно так же каждое слово о его внутреннем мире клещами вытаскивать приходилось.

Оказалось, и в дальнейшем подтвердилось, что все сотрудники Стаса определяли невидимых собратьев по ощущению опасности. К первому землетрясению вскоре добавились шорох, словно ядовитая змея в траве подползает, тяжелый взгляд в затылок, сгусток темноты на месте ангела в невидимости, ощущение пальцев на шее, отдаленный звон сигнализации в ушах…

Нужно было найти способ усилить каждое из них, чтобы оно пробилось сквозь кокон инвертации - и затем как-то нейтрализовать, чтобы оно не душило, глушило и ослепляло своего хозяина. Прийдя в совершеннейший восторг, мое воображение заработало на полную мощность.

Домой, после занятий, мы с моим ангелом уже совершенно открыто вместе отправлялись. Нужно же ревизору, уже вернувшемуся к наблюдению за группой, ознакомиться с прогрессом обучающегося по индивидуальной программе.

Каждый день я упрямо делилась с моим ангелом этим прогрессом - он, казалось, не слушал меня, погрузившись в какие-то свои размышления.

На мои вопросы о том, чем занимаются мои соученики, и особенно Тень, он отвечал неохотно и односложно.

Дома он обычно заявлял мне, что ему нужно подумать над отчетом, и отправлялся во двор.

Чтобы чем-то занять себя, пока он перебесится, я начала по вечерам записывать каждый случай проникновения в инвертацию. И неожиданно для себя увлеклась их сравнением и анализом.

Через пару дней, просидев над этим анализом всю ночь и с интересом рассматривая его результаты, я вышла во двор.

- Слушай, - обратилась я к моему ангелу, лежащему на шезлонге с закрытыми глазами и руками, заброшенными за голову, - у меня тут что-то вроде психологического портрета ребят Стаса получается. Может, ему покажем?

- А может, Игорю позвоним? - ответил он, не открывая глаз.

- При чем здесь Игорь? - растерялась я. - Мы же ему вчера звонили - что у него нового могло за день появиться?

- При чем здесь Игорь? - вскочил мой ангел с шезлонга. - А может, ты вспомнишь, что у тебя … у нас ребенок там один остался?

- Да он уже не ребенок! - неожиданно для себя принялась я оправдываться. - И он там совсем не один!

- Ах, да, конечно! - крайне неприятно улыбнулся он. - Как я мог забыть? Он же у Марины под надзором. А ты случайно не обратила внимание, что он уже не только на нее, но и на Стаса работает?

- Да что в этом плохого? - Я все еще пыталась его урезонить. - Что плохого в том, что он учится? Рано или поздно ему этот опыт пригодится.

- В самом деле! - вообще оскалился он. - Что плохого в том, что все учатся? Причем работать на Стаса. Чего волноваться? Ведь рано или поздно мы все здесь, под его руководящей дланью, соберемся и будем жить все вместе долго и счастливо. А может, даже раньше? - Глаза у него сузились, как две бойницы. - Что ему стоит пойти нам всем навстречу и довести до конца ту аварию, которой ты помешала?

На земле говорят: «Небеса на голову обрушились». Я не знаю, что на меня обрушилось здесь, но мне вдруг стало нечем дышать.

- Замолчи, - еле выдавила я из себя и, круто развернувшись, ушла в комнату.

Там я аккуратно рассортировала свои записи - описание каждого случая отдельно, таблицу их сравнительных характеристик и мои заключения на другом краю стола. Вдохнуть полной грудью все никак не получалось.

Нужно на воздух. Куда-нибудь. Подальше отсюда.

Я вышла из комнаты и двинулась, механически переставляя ноги, в проему в палисаднике. Неосторожно глянув на моего ангела. Опять горло перехватило.

- Ты куда? - толкнуло меня в спину его голосом.

- На занятия, - только и хватило у меня воздуха в легких.

- Рано еще! - Это слово, к которому он только что прицепился, меня словно кнутом хлестнуло.

Оно вертелось у меня в голове всю дорогу к павильону. Рано.

Рано успокаиваться, что мой порыв остался без последствий.

Рано радоваться, что я хоть кому-то здесь оказалась нужна.

Рано надеяться, что я сама буду решать свою судьбу.

Рано строить планы, рано гордиться своими успехами, рано верить в свои силы - пока рядом со мной находится мой всезнающий, всевидящий и, главное, все себе позволяющий ангел.

Разумеется, он и сейчас оказался прав - в павильон Стаса я пришла слишком рано. Но он был открыт, и я юркнула в свою обычную комнату и так и просидела там, глядя прямо перед собой и безжалостно давя любую появляющуюся мысль, пока не пришел очередной сотрудник Стаса.

Обучение в тот день шло хуже, чем даже в первый день. Мне явно не хватало металла в голосе. Да и откуда было ему взяться - инструктор мне на этот раз попался совсем молоденький, который еще ярче напомнил мне Игоря, его совсем недавний образ. Точно так же тушуясь при каждой неудаче, явно виня в ней себя и все же упрямо не сдаваясь перед ней.

Кое-как мы все же справились. Но когда этот мальчик поблагодарил меня, сияя, как новая копейка, и пошел к выходу, я поняла, что больше не могу.

- Подождите, - бросила я ему вслед, - скажите тем двоим, что с ними мы потренируемся завтра. Я … не очень хорошо себя чувствую.

- Каким двоим? - недоуменно глянул он на меня через плечо.

- Ну, тем, за дверью, - кивнула я в ту сторону. - Сегодня я не могу. Мне нужно уйти.

Он медленно повернулся, хлопая глазами, посмотрел на меня, потом на дверь, снова развернулся, быстро подошел к ней, открыл, потряс головой, негромко бросил несколько слов и снова обернулся ко мне, плотно прикрыв дверь за собой.

Образ сияющего ребенка передо мной исчез - на меня смотрел цепким взглядом весь подобравшийся охотник.

- Как Вы узнали, что их там двое? - отрывисто спросил он.

- Не знаю, я просто знаю, - коротко ответила я, чтобы побыстрее освободиться.

- А сейчас где они? - Он чуть подался вперед.

Я глянула в сторону двери.

- Один ушел, а другой вон туда переместился, - указала я глазами на стенку по другую сторону двери.

Сотрудник Стаса коротко присвистнул, снова глядя на меня с восхищением.

- Ну, так я пойду? - замямлила я от неловкости.

- Да, конечно, - встряхнулся он. - Отдыхайте, но завтра мы Вас ждем.

Я тут же ушла. Понятия не имея, куда идти. Не к себе в комнату. Там все еще слышны слова моего ангела. Правоту которых мне снова придется признать - их смысл, если не форму.

Я так увлеклась занятиями с сотрудниками Стаса, потому что подсознательно нашла в них замену Игорю. Я и в Тень-то вцепилась, потому что увидела в нем будущее воплощение нашего сына. И когда он оказался слишком похож на него своим недоверием и строптивостью, я с легкостью переключилась на тех, кто охотно подчинялся мне и взирал на меня с восторгом и чуть ли не преклонением.

Я отказалась от сына ради благоговения посторонних? Я забыла о нем, потому что не получала от него изъявлений благодарности? И кто я после этого?

Я не помню, где я бродила в тот день. Очнулась я в заросшем лесу. Когда заметила краем глаза нечто совершенно ему чуждое.

Повернув голову, я всмотрелась в редкие просветы в густой листве. Точно. Колеблющиеся очертание фигуры. Двигается медленно, но не скрытно. Иногда останавливаясь. Ищет, что ли, что-то?

Я оглянулась по сторонам. Чуть дальше, прямо передо мной, промелькнула еще одна фигура. И, по-моему, еще одна, - но совсем далеко - может, и показалось. Куда это я забрела? Мой ангел говорил, что где-то в этом лесу темные располагаются…

Испугаться я не успела. Вдобавок к видениям перед глазами, в нос мне ударил запах вареной картошки, а в ушах зазвенело отчаянное «Татьяна-Татьяна-Татьяна-Татьяна…».

Это меня, что ли, ищут? Сколько же времени я уже тут брожу? Это мой ангел панику поднял, не найдя меня после занятий, или ему доложили, что я раньше с них ушла? Я не хочу! Я не хочу, чтобы на меня облаву устраивали! Я не хочу, чтобы он на меня снова орал - еще и при посторонних. И инвертироваться уже не поможет. И по деревьям лазить я так и не научилась…