— Нормально-нормально всё! Я в порядке! — вскочил я, отряхиваясь. И по сжавшимся губам миссис Лестер до меня дошло, что в следующий раз она меня с радостью доведёт до состояния обморока лично.

— Хорошо.

Это была Рейн, тихо сказавшая нам слова уже в нашей реальности.

— Поедем на моей машине.

Для убедительности я покивал головой, но не удержался от того, чтобы не пожать плечами. Моё сознание сопротивлялось и одновременно поддерживало. Сам того не понимая, я оказался за рулём и с Рейн слева от меня. Вестер и Клео устроились позади, оба засуетились, как будто я, отец семейства, вёз жену и детей в парк аттракционов.

До чего же глупые мысли тогда оседали в моей голове! Как я на это согласился? Нет. Как я мог это предложить? Смешно. Настал кризис.

— Трогай, — не теряя привычки манипулировать всем своим окружением, бросила Рейн, отвернувшись к окну. Видела она этого или нет, но её горячее дыхание заставляло окно запотеть — она уткнулась в него лбом и так и сидела, пока мы не поехали. По всему пути нас окружало облако первого снега, который непременно растает к утру. Странно, что он вообще шёл да ещё так рано. К Рождеству, вероятнее, он выпадет и превратится в лужи ещё раз сто, а в канун праздника моя семья будет опять с сожалением думать о том, что даже снеговика не слепишь. Мои родители точно застряли в прошлом и меня в будущее тоже пускать не намеревались. Подумав об этом, я закатил глаза — совсем на считанные доли секунды. Терять связь с дорогой не следовало. Шины поскрипывали, и, как бы ни выглядела Рейн, я не мог спешить, если только кто-то из компании не хотел въехать в чей-то дом.

— Долго ещё? — еле слышно спросила Рейн. Я нахмурился.

— Ты не знаешь, где ты жив…?

Но предложение я так и не закончил, бросив взгляд в сторону девушки. Глаза её были закрыты, а по щекам стекал то ли пот, то ли слёзы, то ли злополучная вода. Сейчас было не разобрать. Одно было ясно точно — ей нужно было оказаться на горизонтальной поверхности как можно скорее.

Распрощавшись с ребятами возле крыльца дома Рейн, я не спешил. Засунув руки в карманы куртки, провожал глазами Клео и Вестера, которые отправились домой пешком. Они шли по тротуару, и их волосы постепенно становились белыми от мороза и снега. Рейн сейчас лежала внутри своей квартиры, всё такая же бледная и потерянная. Она даже не сказала, болело ли у неё что-то, кружилась ли голова или тошнило. Уложив её, мы спросили её об этом, но Стивенс всего лишь поблагодарила нас за помощь.

— Однако, Флеминг, тебе не помешали бы уроки вождения. Едешь ты хуже черепахи.

И хихикнула, правда, тут же осеклась и прикрыла глаза. Больше мы ничего от неё дождались, как бы ни пытался достучаться до Вестер. Синий скрыли веки, тонкие руки дёрнулись, одна ладонь оказалась под щекой, и Рейн повернулась на бок. Дышала она в этот раз громко. Дышала, и уже хорошо.

Я пробовал курить, и меня это занятие не увлекало, но сейчас я подумал: а не так и плохо было бы выкурить сигаретку-другую. В конце концов, после подобного люди хватаются и за алкоголь. А мне только дым хотелось выпустить. Пусть пройдёт через легкие и останется там на несколько мгновений. Он бы помог мне расслабиться, думал я.

И вместо того, чтобы сейчас запутываться в лишних и словах и мыслях, мне просто хотелось закурить — всего-то.

— Эй, мистер!..

Но этот проходивший мистер посмотрел на меня, как на сбежавшего с психушки, и ускорил шаг, когда я попросил его о сигарете.

— Да ну вас, — я махнул рукой. Пусть идёт. Я тоже пошёл, сел за руль и всё ещё мог вдыхать этот липкий аромат апельсинов, всегда исходивший от Рейн. Спорю, он въелся даже в пластик. Я усмехнулся. По привычке потянулся за телефоном в карман, чтобы проверить, не писал ли мне кто-то за всё то время, что мы провели, спасая Рейн. Вот ведь близко она была от… чёрт возьми!

Я выругался вслух, добавив к слову целую тираду нецензурного. Геройство требует жертв, и этой жертвой стал телефон, который я оставил у Вестера. Я долго не думал: заведя двигатель, рванул вперёд, распугав стаю голубей. В зеркале заднего вида они взмыли вверх. Мне бы не помешала такая же супер-способность. Излишний скрип шин уже доносился до меня со стороны. Я смотрел выпуск новостей о катастрофе. Она — там, я — здесь. Такую скорость наш городок видел нечасто. На одном из поворотов руль опасно дёрнулся, но я успел его сдержать. Я просто бежал. Бежал, бежал и бежал. От чего? Не знаю. От всего. Просто несся куда-то, и даже не потеря телефона стояла во главе «побега». Я достиг дома Цукерманов, вышел, захлопнув за собой дверь, и увидел, что свет нигде не горел. Конечно, Вестер ведь шёл пешком с Клео. Он мог и автобус проигнорировать, но зато понадеяться на себя. Кто-кто как не Вестер лучше всех бегал под дождём и даже не задыхался после этого?

Мне бы позвонить ему, но… с помощью чего?

— Эй, мистер!

Но «мистеров» не было. Был только розовый закат, ещё одна стайка птиц и пустая улица. Снег перестал идти, небо избавилось от груды облаков. В соседних окнах отражался малиновый цвет солнца. Ну и как Вестер мог застрять где-то в центре города?

Выдохнув, я даже прошёлся туда-сюда, отлипнув от одного положения на асфальте. Ради интереса приблизился к входной двери и подёргал ручку. Надежда умирает последней, ведь так? В моём случае она тоже восстала из пепла — дверь скрипнула и открылась. На меня повеяло ароматом домашнего супа, но в коридоре поселилась темнота и тишина. Пусто. Если кто-то не научился закрывать дверь, моя ли это была проблема? Я был другом Вестера, но не вором и мне нужен был только мой телефон. Только где-то на кухне. Как раз там, где витал аромат специй и горел мягкий жёлтый свет, но не сегодня, ведь в этот раз комната погрузилась в молчание. Опустение. Вряд ли кто-то был против звука моих шагов. Ящики в моих руках скрипели, хрипели, издавали звуки старости, и мне не хотелось, чтобы они рассыпались в порошок, но в любом случае я не мог найти телефон. Если память мне не изменяла, я оставлял его прямо на столе, но нигде, абсолютно нигде не было признаков его присутствия.

Я перерыл, кажется, все ящики. Успел налюбоваться на десятки видов самых различных специй, посчитал всю посуду, хранившуюся в доме Цукерманов, столкнулся с пятёркой абсолютно пустых ящиков. И нигде не было телефона. Я прошёлся по коридору, для убедительности просмотрел каждый угол. Вернувшись на кухню, принялся искать дальше. В одном из ящиков блеснул металл, и я затаил дыхание. Рука сама потянулась вперёд, чтобы провести по гладкой поверхности рукоятки. Мне не привиделось?..

Слева от меня, как раз со стороны двери, скрипнула половица под чьим-то весом. Я перевёл взгляд. Вестер выглядел потрёпанным, но дело было даже не в этом. За него всё говорило его лицо, как будто вмиг осунувшееся.

— А я тебе как раз телефон принёс, — в его руке озорно сверкнул и потух экран блокировки, с которого я улыбался в футбольной форме. Старая фотка, которая каждый раз напоминала мне о выпускном классе. Вестер не спеша приблизился, не переставая смотреть на меня. Я тоже глядел на его лицо. Убрав руку от пистолета, я, тем не менее, не спешил захлопнуть ящик. Мне требовались объяснения.

— Спасибо, — выдавил я, будто это в моём доме нашли оружие. Я молчал. Вестер молчал. Прокашлявшись, я продолжил. — Ничего не хочешь мне сказать?

Цукерман отчётливо понимал, о чём шла речь, даже если не смотрел вниз — на пистолет, на котором теперь были мои отпечатки. Зайдя на кухню, я включил свет, и теперь над нашими головами мигала лампочка. Даже она ощущала электричество, которое исходило не от неё. Вестер тоже откашлялся и, вздохнув, повернулся ко мне боком. Он запрокинул голову и прикрыл глаза. Я видел, как поджались его губы. Примерно через минуту я всё-таки дождался его слов:

— Это не то, о чём ты подумал, Флем. Я не собираюсь убивать ни тебя, ни семью, ни школу. Это просто оружие, но… оно таковым не станет, пока ты его не используешь, — продолжал он и уже повернулся обратно, протягивая ладонь в сторону пистолета. Я в ту же секунду захлопнул ящик с характерным треском. Не удивился бы, если ещё одно такое действие заставило весь кухонный гарнитур рассыпаться на куски.