— Тебе относительно повезло. Мне вот не разрешили перейти, — ни с того, ни с сего разоткровенничался я. — Так, тебе уже выходить? — сменил я тему, когда понял, что автомобиль начал тормозить возле линии невысоких домиков. На самом деле, мне не особо-то хотелось сегодня разговаривать с незнакомками, ведь мне пока вполне хватало событий в жизни.

— Как жаль, — искренне расстроилась девушка, шумно выдохнув. Я только сейчас заметил, что она чуть дрожала, и во мне что-то упало от мысли, что ей могло быть холодно всё это время. На её плечах ничего не было, сама она была в тонком блестящем платье, а я-то оделся и в рубашку, и в довольно тёплые джинсы, и в куртку, чтобы никакая осенняя непогода не встала на моём пути.

Водитель уже обращался к девушке с просьбой передать деньги, а я только тогда проснулся от мыслей и отвлёкся от разглядывания Бренды. Она взмахнула короткими волосами и испуганно, протрезвев, уставилась на таксиста. Ни слова не говорила.

— Я заплачу! — воскликнул я, нарушая молчание и обращаясь к водителю. Перед тем как Бренда покинула салон автомобиля, она прошептала мне быстрое «спасибо» и так же неожиданно, как и появилась рядом со мной на сиденьях, исчезла за ближайшим поворотом. Случай с деньгами, похоже, её немного растряс, и потому, пока она не ушла, я видел, что её походка стала чуть увереннее, но при этом Бренда шла, обхватив себя руками за плечи и изредка спотыкаясь на каблуках.

***

Когда я уже подходил к дому Вестера, я принял решение не рассказывать ему о моём неожиданном знакомстве и странной девушке. Если поначалу мне казалось вполне возможным поделиться этим, то чем сильнее я приближался к двери, тем больше пресекал эту мысль. Спустя время мне казалось это не таким уж и важным, да и я сомневался, что мы могли с ней ещё когда-либо встретиться, поэтому во всём этом не было никакого смысла. Решимость по поводу этой идеи возрастала ещё и по той причине, что я слышал, пусть и глухо, голоса, доносившиеся из дома Цукерманов. Значит, Вестер позвал не меня одного, и что-то намечалось.

Переминаясь с ноги на ноги, я стоял возле двери, уже постучав, и продолжал слушать стрекотание сверчков в траве, доносившееся отовсюду, чуть ли не из моей головы. Свет полной луны падал на асфальт, а ещё в этой части города было так мало фонарей, что я мог видеть россыпь звёзд на тёмном полотне. Только отворив дверь, Вестер, чересчур громко для ночного времени суток, поприветствовал меня и едва не затолкал в дом, не дав более возможности поглядеть на улицу. Я терпеть не мог его излишней холеричности, проявлявшейся в этих скоростных и непредсказуемых движениях. Я только и успел тяжёло выдохнуть, расправив складки на куртке, как тихий голос позади меня произнёс:

— Привет, Флеминг.

Повернувшись, я встретился глазами с Клео. Она выглядела довольно неплохо, и это наталкивало на мысль, что ничего страшного, к счастью, не успело произойти. Засунув руки в карманы свободных льняных брюк, девушка ждала, пока я сниму обувь и пройду дальше в коридор.

— Привет, — я улыбнулся.

— Да-да, шалом и вам, ребята, но сейчас не время не для любезностей. Нам повезло, что мои родители уехали к родственникам, так что, поторопимся, — протараторил Вестер и на удивление любезно предложил нам зайти на кухню. Я прекрасно помнил то, что там было сложно уместиться компании, и втайне надеялся, что мы и в этот раз несильно потесним друг друга.

Стоило мне зайти в комнату, как я заметил Рейн, апатично мешавшую ложкой чай в маленькой кружке. Словно не замечая моего присутствия, она сказала:

— Время идёт, ребята. Давайте собираться.

Я ничего не говорил. Хочет продолжать играть в детские игры — пусть играет. Что поделать, если не все люди хотят взрослеть. Я только и успел так подумать, как Рейн подняла, наконец, свои глаза и, отставив чашку в сторону, добавила:

— Флеминг, в следующий раз просыпайся скорее, — она сделала паузу, непонятно чему улыбнувшись. — Потому что, будь ты президентом США, ты бы точно был Дэвидом Атчисоном.

— Почему? — я нахмурился и наблюдал за тем, как Рейн поднималась из-за стола, направляясь в сторону выхода из комнаты. Правда, до коридора тут была-то всего пара небольших шагов, никак не больше. Но ответа от Рейн я не дождался — только заметил, как её морозные глаза стрельнули в сторону Клео, которая в это время подошла к окну и опёрлась руками о подоконник, посмотрев на меня. Вестер отсутствовал. Рейн прошла мимо, погружая мир вокруг себя в цитрусовое царство — кошки, наверное, к ней подойти боялись.

— По некоторым данным, Дэвид Атчисон стал президентом США на один день, пока не произошла инаугурация следующего, да вот только большую часть дня он… проспал, — пояснила Клео, несмело обнажая зубы в улыбке.

Всё ясно. Я сам улыбнулся одним уголком губ, пока Рейн не видела. Да, её вера в меня была неоспорима.

— А вот и я! Я нашёл только три фонарика, но думаю, кто-то из нас с радостью поделится, — забежал с этими словами Вестер. Я пропустил тот момент, когда он облачился в куртку, накинул на плечи рюкзак с заплаткой и схватил в руки чёрные ручные фонари с отколупавшейся в некоторых местах краской.

— Что я пропустил? — я удивлённо оглядел друга с ног до головы. За всеми этими разговорами о президентах я совсем забыл спросить, в чём же состояла причина позднего собрания.

Все вокруг превратились в молчаливые статуи. Лампочка на потолке с тусклым желтоватым светом замигала, попеременно окуная узенький коридор и маленькую кухню во мрак. Рейн застыла по левое плечо от меня, Вестер и Клео стояли друг рядом с другом возле подоконника. Кажется, предстояла какая-то долгая история, не так ли? И почему я всё время что-то пропускал? Почему люди вокруг меня так сильно хотели иметь секреты, посвящая меня лишь в тысячную часть их составляющих?

— Мы едем за город, Флеминг, — неуверенно начала Клео, принимая из рук Вестера фонарь.

— Искать Саванну, — грубо прозвучал голос парня. Только откашлявшись, он сумел нормально продолжить. — Я же говорил, что Саванна и раньше сбегала от нас. Только не уточнял, куда, — он поджал губы в улыбке. — Поехали, — бросил он напоследок, откидывая чёрные волосы со лба. Невооружённым глазом было видно, с какой силой напрягались скулы Вестера, как его взгляд становился хмурым, чуть ли не таким, какой имела Рейн. Это пугало, но речь шла о Саванне. Вся причина. Я больше не задавал вопросов, не лез в чащу очередных вопросов и с трудом дающихся ответов. Я отстал и быстро кивнул головой в знак согласия. Кого я мог обмануть, если поступал точно так же? «Мы договорились не волноваться о Саванне, и мы не будем, помни это» — твердил сам себе я. На удивление, это работало. Стоило мне сказать что-то вроде того, что я был готов ехать, как статуи вмиг ожили, зашевелились и принялись даже что-то обсуждать. Уже стоя возле выхода и обуваясь, Вестер бодро говорил:

— Буду надеяться, что родители не решат вернуться пораньше, а иначе — придумывайте отмазку. Может, хоть вам поверят, — говорил он, стараясь вместить ногу в меньший по размеру ботинок. При этом он тихо выругался и продолжил. — Вот что значит носить одну и ту же обувь четыре года.

Я мысленно содрогнулся и странно поглядел на друга. Было так непривычно, что кто-то не мог позволить себе порой даже самого необходимого. После этого я порядочное время думал об этом и, только выйдя на улицу, решил оставить этот вопрос.

Недоумевая, как мы будем искать такси на конце города, я всё же молчал. Мне стоило выработать привычку не задавать слишком много вопросов. Однажды, Саванна меня в этом даже упрекнула. Я еле слышно усмехнулся. Хорошо, что никто этого, кажется, не услышал.

С тихим интересом я ждал, куда же нас поведёт Вестер, как всегда, шедший впереди нас. Автобусная остановка? Чей-то гараж? Мы шли по улице в том направлении, куда в тот злополучный вечер бежала Саванна, останавливавшая меня от следования за ней. От этой мысли меня едва не передёрнуло, хоть это и можно было списать на холодную осеннюю ночь. Сейчас было настолько тихо, что слышались только шаги нашей компании и вновь — сверчки. Пока никто ничего не говорил, я тоже хранил молчание, думая лишь о том, куда нас приведёт Вестер, пока он в одночасье не воскликнул: