— Иди ко мне, я угощу тебя парочкой «джексонов»*! — поманил я стриптизершу купюрами.

Вертя упругой задницей, Ванда зашагала к краю сцены, соскочила с нее и приблизилась ко мне. Взобралась на стойку, не забывая демонстрировать окружающим свои прелести. Убийственные шпильки оказались в опасной близости от моего опустевшего стакана. Развернувшись, она встала на четвереньки, коснувшись темными сосками полированной поверхности столешницы и сильно прогнулась.

Зеленые купюры зашуршали, когда я просунул их под тесемку трусиков, попутно погладив гладкую кожу.

— Хочу тебя трахнуть. Сейчас, — озвучил прямо свои намерения и отвернулся, чтобы налить себе еще, нисколько не сомневаясь, что она придет.

Выступление закончилось, я не успел налить себе третий стакан, когда почувствовал, как плеча коснулась теплая ладонь.

— Дик, ты сегодня такой хмурый, — промурлыкал высокий женский голос прямо в ухо. — Пошли, развлечемся?

Я окинул стройную фигурку блондинки помутневшим от выпитого взглядом.

— Конечно, детка. Надеюсь, ты оставила трусы на сцене. Боюсь, я порву их на тебе прямо сейчас.

Послушная и игривая Ванда потянула меня за собой, и я не стал сопротивляться. Мы свернули в коридор для персонала, дошли до гримерки. Пока она возилась с ключами, я запустил руку ей между ног, где уже было влажно. Ванда издала одобрительный звук. Хорошая девочка, заводится с полоборота. Держу пари, стриптиз ей нравится куда больше гимнастики.

Дверь отворилась, и мы ввалились внутрь, в небольшую комнатенку. Включенный свет отразился одновременно в четырех гримерных зеркалах, каждое — с лампами по контуру. Не теряя времени, я дернул ширинку, выпуская наружу взбунтовавшийся член.

С гримерного стола полетели какие-то баночки, когда нагнул на него стриптизершу, лицом прямо к зеркалу. Ванда взвизгнула, но покорно сделала, как мне хочется и даже пошире расставила стройные ноги, демонстрируя гладкую как у девочки промежность, блестящую влагой. В зеркале отражалось ее лицо, ярко накрашенный рот был приоткрыт от вожделения.

— Трахни меня, Дик! — заскулила она. — Засади своего питона по самые яйца!

— Чертова нимфоманка!

Я раскатал по стволу тонкий латекс и сделал как она просит. Вошел резко, но сразу не поместился, пришлось втискиваться рывками, по частям, так что она коротко взвизгнула, но приняла весь объем.

— Так? Так ты хотела, да Вишенка?

— Да, Дик! Еще! — ее совершенно не смутило то, как я ее неосознанно назвал.

Хотя и Ванда тоже не ее имя. Просто кличка.

Я вышел почти до конца и снова вошел, доворачивая бедрами, жестко. Похоже танец на сцене ее не на шутку завел, внутри было скользко и горячо. Я не боялся ей навредить, двигаясь все быстрей и не сдерживаясь. Намотав волосы на кулак, заставил Ванду изогнуться так, что у нормального человека сломалась бы спина в пояснице и представлял, что трахаю маленькую чистенькую сучку, которая умудрилась за один вечер взорвать мне мозги.

От каждого толчка сотрясался стол, грозя развалиться. С него продолжали падать какие-то вещи. Плевать!

Ванда вскрикивала, подмахивая тощим задом, совсем не похожим на тот аппетитный, но тоже вполне ничего. Выпустив ее волосы, я безжалостно смял грудь, другой рукой принялся массировать клитор. Потом прижал влажный от смазки палец к анусу, надавил и оказался внутрь. Помутневшие от страсти глаза расширились, она изрыгнула ругательство, но я знал, что ей нравится. Мы трахались словно кролики, разве что дым не шел.

Ванда кончила первой, мне повезло. Вряд ли бы мне сегодня удалось продержаться достаточно долго. Я вытащил член, стянул и выбросил латекс в корзину внизу, после чего расслаблено оперся на стол кулаками, пытаясь отдышаться после дикой скачки.

— Дик, Мне больно!

Ванда завозилась, пытаясь меня оттолкнуть. Я слишком сильно прижал ее к твердому краю и, спохватившись, отодвинулся.

— Прости.

Отошел и плюхнулся в пошарпанное кресло, не делая попыток застегнуться.

Ванда немного пришла в себя. Повернулась, взобравшись на стол, и дразня меня развела в ноги стороны.

— Вишенка, — манерно растягивая слова произнесла она таким непохожим на Шерон голосом. — Меня еще никто так не называл. Забавно.

— Забудь! — резче, чем хотел рыкнул я.

Не знаю, почему меня это разозлило?

— Лучше иди сюда крошка и сделай мне еще раз приятное, — подмигнул ей, смягчая свои слова.

Необидчивая Ванда скользнула ко мне и опустилась на колени. Ухватила член умелой рукой. Пальцы с красными ноготками едва смогли обхватить его целиком.

— Отличная татушка, — усмехнулась она, погладив питона на моей коже. — И размер тоже отличный.

— Тебе нравится? Можешь его поцеловать, — усмехнулся я, откидывая голову и закрывая глаза.

Мягкие губы сомкнулись на моем стволе, шаловливый язык скользнул по головке.

Соси детка, соси…

Резкая трель телефона помешала уплыть в текучее, успокаивающее удовольствие. Кто-то из барменов переключил внешний звонок на мой личный телефон. Как же не вовремя!

— Слушаю!

— Хей, привет! Как дела? Меня зовут Хлоя! — раздался на том конце возбужденный женский голос.

*«джексон» — двадцатидолларовая купюра.

В автомобиле повисла напряженная тишина. Водитель то и дело поглядывал в зеркало, а время от времени даже оборачивался назад, что изрядно нервировало.

Подруга он-лайн больше не появлялась, ее значок «в сети» погас сразу после звонка и больше не загорался.

— Не верится, что такую красотку отпустили одну, — с неприятным намеком хмыкнул таксист.

Его интонация мне совсем не понравилась, поэтому я решила проигнорировать попытку завязать разговор. Темные глаза в зеркале снова устремились на меня. Бррр, какой же неприятный тип! Быстрее бы доехать до дома Хлои.

Через двадцать минут машина таки припарковалась по заветному адресу. Я уточнила стоимость поездки и передала купюры. Внезапно мои пальцы схватила потная мясистая рука.

— Что вы творите?

— Красотка, давай прокатимся с ветерком. Я умею быть очень обходительным. Обещаю, тебе понравиться.

— Пошел к черту! — я дернулась, вырываясь из захвата и распахивая дверцу.

Чуть не потеряв одну из туфель, выскочила на дорогу и что есть сил побежала к дому Хлои, с ужасом прислушиваясь не топают ли за спиной мужские ботинки.

Только когда замок щелкнул за моей спиной, выдохнула облегченно. Неужели у меня такой беззащитный или, наоборот, доступный вид. Кто-то из однокурсников говорил, что одинокая женщина чувствуется по неуверенности, но я-то точно не одинокая.

Зайдя в лифт, поднялась на нужный этаж и нервно вдавила кнопку звонка. Тишина. Позвонила еще, на этот раз дольше и активней.

Наконец, с той стороны послышалась возня, и дверь медленно отворилась. Передо мной предстала зареванная подруга. Глаза красные, опухшие. Дорожки потекшей туши на щеках. Она вспыхнула и бросилась мне на шею.

— За-зайка! Это настоящий кошмар!

Хлоя обняла меня, громко всхлипывая. Язык у нее заплетался. Чувствовалось, что подруга успела уже утопить немного горя на дне бутылки.

— Может, пустишь меня внутрь?

Хлоя покорно отступила, и я заперла за нами дверь, раз я тут единственная рационально соображаю.

Хлоя отстранилась, небрежно стирая слезы рукой тем самым лишь сильнее размазывая косметику.

— Как хорошо, что ты здесь. Нам надо выпить!

Она резко развернулась и, шлепая тапками, двинулась в сторону кухни. Н-да, ситуация действительно запущенная. Я быстро разулась, бросила сумочку на комод и отправилась следом за ней. На пороге замерла, оценивая последствия самобичевания Хлои. В крошечном помещении словно пронесся ураган. Главная виновница состояния подруги — бутылка крепленного вина — стояла практически пустая на столике. Рядом валялись остатки шоколадки и кое-как нарезанных фруктов.

Понятно. Наливается на пустой желудок.