В качестве „золота“ использовали поталь — состав из свинца, меди и пр., по цвету напоминающий золото.

Для разрисовки заставок и миниатюр употребляли бронзовый порошок.

На дорогих книгах украшения делали сусальным золотом. Черную краску для заставок приготовляли из сажи, которую собирали с ламп и коптилок и разводили на камеди. При письме употреблялись карандаши, перочинные ножи, „напилочки“ для точки ножа, песочницы. Для линования писчей бумаги служила тиракса — тонкая доска с наклеенными на нее нитями. На тираксу накладывали чистый лист бумаги; по которому водили деревянным валиком или рукой.

Переписка рукописей требовала большого времени, так как в день писали не более 10–11 листов текста на бумаге размером в четвертку.

Книга обряжалась в переплет, деревянные корки переплета покрывались телячьей кожей (опойком), бархатом или сукном. Кожаный переплет украшался тисненым орнаментом».

Хотя выше говорится о технике написания богослужебных книг в годы, когда старообрядцы могли уже пользоваться фабричными чернилами, красками и карандашами, все же по своему общему облику рассказ хорошо передает картину работы переписчиков книг в древности.

Мы можем только добавить некоторые любопытные детали.

Вот, например, как изготавливались чернила в России. Рецепт XVII столетия: «Первое устругав зеленые корки ольховые без моху молодые, и в четвертый день положити кору в горшок и налити воды или квасу доброго, или сусла ящного, а коры наклади полон горшок и варить в печи, и гораздо бы кипело и прело довольно бы день до вечера и положи в горшок железины немного…»

Теперь пора и заглянуть в древние рукописи. Возьмем один из документов, любой из имеющихся в обширной библиотеке копий историко-архивного института. Не сомневайтесь, он написан по-русски, и, кстати, очень разборчиво. Написан в XVII столетии. Только для того чтобы прочесть эту рукопись, необходимо знать графику древнего письма, начертание отдельных букв и правила их написания. Оказывается, в XVII веке графика письма значительно отличалась от современной.

Документ был написан так называемой скорописью. Скоропись — особая графика письма, которой пользовались при составлении всякого рода делопроизводственных документов, в частной переписке и т. п. Писали скорописью, экономя время и бумагу и мало обращая внимания на красоту букв и их разборчивость.

Появилось скорописное письмо сравнительно поздно — во второй половине XIV века, но широкое применение оно получило лишь с конца XV столетия, когда создается Русское централизованное государство, когда оформляется система органов управления отдельными отраслями государственной жизни, а значит, увеличивается и делопроизводственная переписка.

Скорописный приказной документ, челобитная в тот или иной приказ писались не так тщательно, как богослужебные книги или литературные памятники. Скоропись не только ускоряла письмо, она явно портила почерк.

В Москве, первоначально на Ивановской площади, там, где высится и по сей день колокольня Ивана Великого, стояла приказная изба. Каждый приказ, ведавший той или иной отраслью государственной жизни, имел здесь свои помещения и свое крыльцо. В приказах — бояре, дьяки, подьячие. Боярин, обычно думный боярин, — высший, так сказать, чин в государстве — глава приказа. Но главой он был номинально. Практически всеми делами заправляли приказные дьяки, немного позже, в XVII веке, — думные дьяки. В их подчинении находятся подьячие-писцы. Вот писцы и составляли делопроизводственные документы, переписывали всевозможные бумаги, готовили материал для докладов царю и боярской думе.

В течение XVI–XVII столетий, по мере того как Русское централизованное государство развивалось и расширялось, приказная система претерпевала множество изменений. Одни приказы появлялись, другие исчезали, одни разрастались, другие «сокращали штаты». В среднем в приказе насчитывалось человек 50, но были и такие, как Поместный приказ, в котором числилось 900 человек.

Не только дьяки, но и подьячие делились на несколько «статей»: старые, средние и молодые. Средние и молодые, как правило, «белили» документы, то есть просто переписывали их набело с черновиков. Григорий Котошихин, подьячий Посольского приказа, хорошо знал, как это делается: «А лучится писать о чем грамоты, а думный дьяк приказывает подьячему, а сам не готовит, только чернит и прибавляет что надобно и не надобно. А как изготовят, и тех грамот слушают наперед бояре, и потом они же, бояре, слушают вдругорядь с царем все вместе… А на всяких делах закрепляют и помечают думные дьяки, а царь и бояре ни к каким делам… руки своей не прикладывают, для того устроены думные дьяки; а к меньшим ко всяким делам прикладывают руки простые дьяки и приписывают подьячие свои имена».

Основную массу входящих в приказы документов в виде всевозможных челобитных писали своеобразные нотариусы, или, как называли их в России, площадные подьячие.

Они «кормились пером», «стояли на площади». И действительно, в начале возникновения этой корпорации площадных подьячих они стояли в полном смысле этого слова на площадях перед зданиями приказов в Москве или местных канцелярий в провинциальных городах. Это были колоритнейшие фигуры. В черном прорезном плаще, с чернильницей, висящей на боку, с гусиным пером за ухом, с рулоном бумаги под мышкой. Потом площадные подьячие обзавелись палатками. Поначалу же, найдя клиента, они разворачивали на его полусогнутой спине рулон бумаги. Клиент излагал суть дела, а площадной писал его по установившейся формуле: «Лета 7180 году июня в 20 день. Царю Государю и Великому князю всеа Великие, и Малые и Белые России самодержцу Алексею Михайловичу бьет челом холопишко твой Васька Шкуртов…»

В конце XVII века в Москве на Ивановской площади площадных было 24 человека. В некоторых городах число их доходило до 12. В Москве площадными подьячими ведала Оружейная палата.

Эти подьячие считались знатоками письма, и их не раз приглашали в качестве «экспертов», чтобы дать заключение о том или ином документе.

Так было в конце XV–XVII веков.

А как же писали до XV века?

До XV века рукописные книги и актовые документы писались так называемым уставом (это до XIV века, а потом в нашей графике господствовал полуустав). Полуустав, с одной стороны, немного напоминает скоропись, а с другой — устав. Уставом писались в основном богослужебные книги и важнейшие документы государственного значения.

Даже в XVI–XVII веках, когда скоропись господствовала безраздельно и в России существовало уже книгопечатание, в монастырях книги переписывались уставом. Уставная графика была воспроизведена и в печатных шрифтах. В отличие от скорописи уставное письмо неторопливое, тщательное.

Но научный работник должен не только уметь читать устав, полуустав, скоропись. По начертанию букв он должен уметь определить, когда возник документ, где был написан, а иногда и кто был автором его. Такое умение дается не сразу, а только в результате длительного наблюдения за тем, как от века к веку менялись начертания букв, способы их соединения и т. п.

Конечно, по одной или даже по нескольким буквам трудно еще определить время написания документа. Нужно хорошо представить весь его внешний облик, изучить содержание. Даже беглый взгляд на графический рисунок документа подскажет опытному палеографу время его написания. Например, количество так называемых выносных, надстрочных букв значительно увеличивается в XVII веке по сравнению с XVI веком. В XVII веке письмо более связное, строчная буква часто очень причудливо связывается с надстрочной или единым росчерком пера соединяются две надстрочные буквы. Появляется очень много слов, которые писцы писали сокращенно: князь (кнзь), месяц (мсц), милость (млсть), сердце (срц), день (днь, де), монастырь (мнстрь, мрь) и т. п.

Конечно, не все древние документы нужно датировать, так сказать, палеографически. Большинство имеют даты. Но исследователю приходится и эти даты проверять, переводить их на современный календарь. Делая списки, копии документов, переписчики, сами не очень грамотные, часто ошибались в прочтении цифр, ведь в древности цифры обозначались буквами, а в результате — неверная дата.