А даже если и помнит, приняла бы она его таким, каким он стал? Захотела бы провести время с Эндрю Монтгомери... или тем мальчишкой, которым он был раньше? Или у неё перед глазами мелькали бы долларовые значки?

Внутри полыхнуло чувство вины. Как он смеет о таком думать? Это не сработает. Он не позволит. Ханне уж точно не нужно все его дерьмо и предложение временного брака. Кроме того, какая женщина в здравом уме вышла бы замуж за незнакомца?

— Давай все выясним о ней? Возможно, у нее есть парочка долгов, студенческая ссуда, медицинские счета или склонность к азартным играм. Я скину сообщение в...

— Нет необходимости.

— Есть, — не согласился Блейк. — И я уже отправил запрос.

— Отправь новый и отмени.

— Эх, мне уже прислали ответ. — Блейк нахмурился. — Проклятье. Ничего, что бы ты мог ей предложить, кроме денежного вознаграждения. Только не говори, что ты выше этого, договорись?

— Как, черт возьми, тебе удалось получить информацию о Ханне? Я не говорил тебе фамилии.

На губах Блейка заиграла дерзкая улыбка.

— Мы архивируем истории поисковиков всех компьютеров компании, включая твой.

«Вот дерьмо!»

— Прекрасно. Но я отказываюсь...

Блейк наклонился вперед.

— Эндрю я хочу тебе сказать совершенно откровенно. Ты должен принять решение, причем немедленно. Часики тикают, сорок восемь часов, которые дал тебе Уильям... отчет начался вчера после отправки электронного письма.

— Твою мать! — Дрю провел рукой по лицу. — Я позвоню Алексис. Она поймет.

— Пять лет с Алексис Джордж. Только подумай об этом. Пять долгих лет. Она не согласится на брачный контракт без многомиллионного вознаграждения.

— Деньги не проблема. Но время, — неохотно признал Дрю. — Пять месяцев «встречаний» было для меня более чем достаточно. — Приставучая и зацикленная на себе. Если откровенно, Алексис с детства ни капли не изменилась.

— Ханна Миллер твой единственный шанс. И очень паршиво, что, вероятно, она пошлет тебя подальше. В принципе, как и любая нормальная женщина.

— Ты вообще на моей стороне или как? — проворчал Дрю.

Блейк провел пятерней по волосам.

— Я голос разума. Без приличного мотива Ханна никогда не согласится, и тысячи людей потеряют рабочие места. Мне придется вернуться домой и опять стать истинным джентльменом. — Он прерывисто выдохнул. — Подумай о детях, Эндрю. Обо всех детях, которых мне придется зачать, чтобы обзавестись наследником и желательно не одним.

— Заткнись!

Блейк минуту ухмылялся, а потом стал серьезным.

— Я, возможно, немного преувеличил о себе, но остальное...

Блейк прав. От него зависели тысячи. Он это ненавидел, но знал — совесть не позволит развернуться и уйти. Все предельно просто. Или он женится и сохранит тысячи рабочих мест, или откажется от требований отца, и все люди окажутся на улице.

Медленно Дрю вытащил бумажник и открыл его. А потом осторожно вытащил пожелтевший листок бумаги и потряс им перед Блейком.

— Она скажет «да». У меня есть ее долговая расписка.

Ханна стояла в холле и наблюдала, как последняя семья, погрузив вещи в минивэн, покидает «Волшебные дюны».

Это время года она всегда считала сладко-горьким. Завтра персонал начнет подготовку курорта к зиме. Белье сложат, перекроют краны, в бассейне наполовину спустят воду. Освободят морозильники, а все скоропортящиеся продукты передадут в местные столовые для нуждающихся.

После этих приготовлений «Волшебные дюны» будет похож на курорт-призрак. Усугубляла эффект стилизация под прошлый век с темными древесными акцентами и изящными люстрами. Порой, в те дни, когда она вместе с дедушкой и бабушкой приезжали проверить курорты заходили в главный холл, она словно наяву слышала игру Биг Бэнда[2] и звон бокалов.

Бабушка с дедушкой всегда утверждали, что у нее просто разыгралось воображение. Сами виноваты — это же они задурили ей голову прибрежными легендами Северной Каролины и историями призраков.

— Через двадцать минут собрание персонала, — заявил Аллен.

С хмурым видом Ханна обернулась.

— Я что-то не помню запланированной летучки.

Аллен пожал плечами.

— Объявили только что. Новый владелец хочет со всеми встретиться.

Ханна кивнула.

— Я приду.

Ее раздирало любопытство, кто же вчера вечером купил курорт. Где-то около полуночи. Это что-то неслыханное, даже невероятное, ну или, судя по слухам, что-то вроде того.

Она не очень-то доверяла слухам. По крайней мере, Ханна знала, что такие сделки не проворачивают быстро, переговоры могли длиться в течение многих месяцев. В любом случае, пока работе ее дедушки и бабушки ничего не грозит — да и кому-либо из сотрудников — и они смогут спокойно в следующем году уйти на покой, Ханне совершенно все равно, кто купил курорт.

Пригладив сизо-серую униформу, она заскочила в кафе, чтобы перед встречей перекусить. Ханна встала ни свет ни заря и занималась подготовкой номеров к зиме, поэтому не спустилась к завтраку, а на ланч перехватила легкую закуску.

Внутри кафетерия почти никого не было кроме парочки слоняющихся туда-сюда сотрудников.

— Индейка и бекон? Или они отчалили на подводной лодке? — спросила Ханна повара.

Тони усмехнулся.

— Возможно, я кое-что спас, только для тебя.

Ханна поцеловала его в тонкую как бумага щеку.

— Ты мой спаситель! — потом вытащила из кармана наличные, чтобы расплатиться и спросила. — Когда Лейла приедет?

Тони всегда сверкал как новая монета, когда разговор заходил о его внучке и ее новой должности на «Волшебных дюнах» — менеджера по работе с прессой.

— Через неделю или две, как только устроится на новом месте. Возможно, курорт будет закрыт, но Лейла будет завалена работой.

Ханна улыбнулась.

— Не могу дождаться, когда снова ее увижу. Интересно, что она такого придумает.

— Я тоже. Ты знаешь, в стоимость входит напиток и чипсы, — напомнил Тони. — И увлекательная беседа с твоим покорным слугой.

Ханна рассмеялась. Тони всегда любил пофлиртовать и находил о чем поболтать с каждым клиентом, который делал заказ в кафе. И занимался этим еще до ее рождения.

Стащив бумагу с сэндвича, она откусила большой кусок и сказала с набитым ртом:

— Я работала, но сичасспису на собрание.

Тони как-то странно на нее посмотрел.

— Это только для сотрудников?

Ханна пожала плечами, уплетая за обе щеки вкусный сэндвич, прежде чем схватила пакетик чипсов и бутылку воды.

— Спасибо, Тони.

— Не беги с полным ртом, — крикнул со смехом старик.

По привычке Ханна сбавила скорость. Почти весь персонал относился к ней как к дочке. Они суетились, хвалили и читали ей нотации с первого класса и до выпускного.

Некоторым людям могли не нравиться лишние навязчивые родители, а другие просто не смогли бы этого понять. Но это место и люди, которые здесь работали, были для нее вторым домом.

Что ж, в жизни матери такого не было, потому что она позволила какому-то мужику увести ее из этого рая. А Ханна решительно настроена не допустить подобного в своей жизни. По этой причине она предпочла работать полный рабочий день и ходила на вечерние курсы в местный колледж. Даже встречалась только с теми парнями, которые не планировали покидать Внешние отмели[3].

Единственный недостаток — это сильно сужало ее варианты, а время ведь бежало неумолимо, и на последнее свидание она ходила давным-давно.

«Когда меня последний раз касался мужчина...» — Ханна вымучено улыбнулась, а могла ли она Фишера считать таковым. Большую часть времени он соответствовал своему имени и вел себя как подросток.

Фишер больше всего на свете любил рыбачить. Он помнил календарь приливов и отливов лучше, чем то, когда у них назначено свидание и какой ее любимый цветок.

Ханна ела на ходу. Покончив с сэндвичем, она принялась за чипсы и запила их водой.