Я нерешительно замерла у ворот. Дети часто жестоки, но какими будут взрослые? Поначалу мне показалось, что они не лучше: смотрят волком, кто-то с вилами, кто-то с топорами… Но ведь они были в своем праве. Какое-то чудище, а суеверные крестьяне все незнакомое и необъяснимое записывали в «чудищи». Вышло из леса, детей перепугало. Что им еще оставалось делать? Правильно — защищаться.

— Чёйн-та вы девочку напугали? — сухой старческий голос звучал грозно. Так мать отчитывает своих нашкодивших детей.

— Тык ента, ведьма из леса! Детей напугала, вон у меня Малька-то заикаться стала.

Повернула голову на звук и увидела старушку в простом платье из грубого льна. Ее кожа была сухая и сморщенная, но глаза остались яркими, небесно-голубыми. Я даже невольно залюбовалась.

— Ага. Ты верь этой козе больше, она тебе еще скажет, что полола в огороде грядку, на нее прыгнула жаба и теперь ее надо лечить, иначе она покроется бородавками, — проворчала старуха, медленно приближаясь. Каждый шаг стоил ей огромных усилий. Сначала она переставляла деревянный посох, после опиралась на него и делала шаг, кряхтя и ворча.

— Ну так от жаб же бородавки! — искренне ответил мужчина и я позволила себе засмеяться.

Это было на самом деле очень грустно, но лучше повеселиться, чем впадать в уныние. Пропасть в знаниях между горожанами и крестьянами была огромной. В городах таких глупых суеверий не встретишь. А между мной и этими людьми… Они слишком далеко, не знают ничего. Корнелия когда-то объясняла, что это пережитки прошлого, что это выгодно, когда люди привязаны к земле. Но мне было сложно это понять, ведь человек знающий может принести куда больше пользы.

Пока я размышляла, старушка приблизилась ко мне на расстояние пары шагов, крестьяне смотрели на нее как на сошедшую на землю богиню. Их можно понять — смелая и мудрая. Часто в деревнях единственным источником знаний были такие вот долгожители. И лекарь, и бард, и писец, и еще куча всего — все в одном. Казалось бы — отдай ребенка такой старушке, пусть научит, да вот подати платить надо, пусть лучше гусей пасет.

— Да успокойтесь уже, не ведьма она! — старушка зло стукнула посохом и повернулась ко мне: — Пойдем, милочка, оденем тебя нормально. А эти шалопаи, — она повернулась к крестьянам, — сейчас пойдут дела делать. Гости у нас, а они с вилами до сих пор стоят!

Она проводила меня к маленькой избе на краю деревни, я бы даже сказала чуть на отшибе: у самого частокола, перед домиком небольшой луг, через который идет узенькая едва заметная тропинка.

— Спасибо, — наконец осмелела до того, чтобы подать голос.

Я понимала, что они бы набросились на меня. Точно так же, как понимала и то, что, если не сдержусь и мой внутренний дракон возьмет верх, от деревни останется лишь выжженный пустырь. Сложно было понять, за что я благодарила больше: за теплое отношение или за чистую совесть, но старушка появилась очень кстати.

— Да не за что, драконка. Ты не злись на них, они люди добрые, но невежественные, боятся всего непонятного, — она открыла дверь, приглашая в маленькое светлое помещение.

Вошла и по привычке принюхалась: молоко, свежая выпечка, сушеные травы. Именно так в детстве представляла себе дом ведьмы из сказок.

— Вы знаете, кто я? — шепотом спросила, помогая старушке закрыть дверь.

— Знаю. Я Ведающая, вижу суть живых существ. Внутри тебя — огромный сильный дракон. Но ты — не он, это странно. Он хочет разрушений, огня, крови… а ты сама добрая. Я таких еще не встречала.

Старушка остановилась напротив окна, яркий свет позволил мне видеть лишь очертания ее фигуры, которые начали меняться прямо на глазах. Я охнула, когда навстречу мне шагнула девушка, не старше меня.

— Узнала? — со смехом спросила она, садясь на скамейку и как ни в чем не бывало начиная разминать травы в ступке.

Я так и стояла у двери словно громом пораженная. Да, надо было лучше учить историю. Вообще надо было все учить, как Корнелия говорила.

— Да, она говорила тебе дельные вещи. Но ты была ребенком, не кори себя. Дети должны быть живыми, а не ходячими копилками знаний. Ты выучила то, что хотела. Это главное, — девушка вновь улыбнулась, словно ободряя меня.

Шумно вдохнула. Богиня! Я встретила богиню, самую настоящую! От абсурдности всего происходящего ущипнула себя за руку. Все же вдруг это очень длинный и очень реальный сон, а я все еще в пещере и скоро придет Дрейк.

Девушка засмеялась.

— Нет, ты не спишь. И что с того, что я богиня? Я же не стала от этого менее живой, — она поправила выбившийся из толстой русой косы локон и вернулась к травам. — Я живу здесь, помогаю людям…

— Боги всесильные… — тихо прошептала, но она перебила:

— Да, но представь себе, что все, чего ты хочешь добиться, можно получить щелчком пальцев! Это попросту не интересно. Ну, может кому-то и нравится, но явно не мне.

— Значит легенды правдивы? — удивленно спросила, разглядывая широкие доски пола и пытаясь отвлечься.

— Боги, дитя… — я непроизвольно улыбнулась: такое восклицание из уст богини выглядело весьма забавно, — Конечно правдивы. Их же писали реальные люди о нас — реальных богах. Ты чего на пороге замерла, иди садись. Дверь подпирать не нужно — не отвалится. Пусть домик и выглядит не очень новым, поверь, уж уют-то богиня способна себе обеспечить.

Я засмеялась. Она была такой непосредственной и искренней, что сразу вызывала доверие. Опустилась на лавку, и девушка тут же впихнула мне в руки кружку с травяным отваром. Богиня нахмурилась, щелкнула пальцами, и напиток стал теплым.

— Ну да, да… я пользуюсь своей божественной силой. А почему нет? Разве это преступление? Но травы я собирала и сушила сама. Попробуй? Как тебе? Может надо что-то поменять? — она тараторила без умолку.

Я сделала глоток и погрузилась в свои мысли. Травы были подобраны изумительно, раскрываясь друг за другом, они оставляли приятное послевкусие.

Ведающая была одной из почитаемых богинь, пожалуй, даже одной из наиболее почитаемых. К ней обращались за советом, знаниями. Она же оберегала от необдуманных решений. В легендах рассказывалось о том, что богиня живет среди людей как простая смертная, скрывая свою сущность и помогая по возможности. И, что удивительно, ничего не прося взамен. В храмах Ведающей не существовало никаких обязательных податей: ни за молитву, ни за помощь. Это было удивительно, ведь ее лекари считались лучшими. Но самое поразительное то, что люди по своей воле, без принуждения, благодарили богиню. Кто чем мог. Я часто в детстве видела на алтарях травы, еду, ткань… Не дорогую, но от всего сердца.

— Не проси ничего — и тебе помогут. Поначалу, конечно, тяжело нам приходилось. Мои дома были бедны, но мы сделали это вместе. Те, у кого было доброе и щедрое сердце. Мы помогаем всем, а все помогают нам. Пусть это и не афишируется, но статистика весьма проста — многие приходят ко мне. И лишь один из десяти не благодарит осознанно, один из десяти не имеет никакой возможности отблагодарить сразу, но делает это позже.

— Но ведь оказанная помощь может стоить дороже подношения, — неуверенно пробормотала я под нос. Было стыдно думать о таком рядом с таким светлым созданием.

— А это уже мои божественные проблемы. Кто я буду, если не смогу сделать своих последователей счастливыми? Понимаешь, это все-таки ответственность. Об этом многие забывают, но не я. Впрочем, мы отвлеклись, как тебе чай? Расслабься и пей, это ведь важно: пить медленно, спокойно.

Прикрыла глаза и сделала маленький глоток. Чай был терпким и кислым. Я предпочитала сладкие чаи, но то ли божественная сила, то ли он действительно был хорош.

— Вкусно, — улыбнулась, робко глянув на богиню

— И все? Почему никто не может сказать правды? — она выглядела огорченной, и я поспешила продолжить:

— Очень интересное сочетание, но я больше сладкие люблю. Прости… те.

Богиня улыбнулась.

— Зачем на «вы»? Ты ведь тоже дракон, такой же, как и я. Мы все равны.