Когда они поднялись на площадку, то бой стих: Алха в окровавленном комбинезоне сидел, закрыв глаза, прислонившись к основанию снесенного памятника Ленину, из-за которого они и отстреливались. Вокруг валялись сотни гильз и кольца от гранат. Между укрытием и казармой, без признаков жизни, раскинулся на земле Магомед. У двери казармы лежали трупы пяти моджахедов. Фасад был поклеван пулями, особенно вокруг обгоревших окон, из одного наполовину выпал моджахед, его руки беспомощно свисали вниз. В нескольких окнах металось пламя.

– Магомед выскочил, и их гранатами закидал, – очнувшись, тихо сказал Алха. – Но сейчас они очухаются, там еще много осталось…

– Идти можешь? Быстро в бункер Саббаха!

– Гу-гух! Гу-гух! Гу-гух! – работал внизу «Утес», свидетельствуя, что Умар еще жив.

– Заканчивай, Умар! Догоняй нас! – прошептал Аюб, словно тот мог его услышать.

Док поддерживал Монтану, Аюб закинул себе на здоровое плечо руку Алхи. Так они доковыляли до входа в бункер. Когда уже заходили внутрь, «Утес» внизу смолк. Зато со стороны казармы вновь послышались выстрелы. Следовало ждать продолжения атаки. Но они уже выполнили свою работу. Аюб закрыл тяжелую дверь, закрутил штурвал запирания и включил блокировку. Эта дверь, теоретически, должна была выдержать близкий ядерный взрыв. Ближайшие минуты должны были показать – так ли это…

Все повалились прямо на пыльный бетонный пол. Отдышавшись, Док встал, нащупал на стене старинный поворотный выключатель, и вдоль длинного, идущего внутрь горы, туннеля загорелись тусклые лампочки в защитных колпаках.

– Нужно подальше отойти! – сказал Док. Он был единственным, у кого оказались целы все конечности, да и сил у него было побольше, чем у других. Хуже всего пришлось Алхе: он получил касательное попадание в шею и прямое в грудь. Монтана и Аюб отделались ранениями мягких тканей, но ослабели от потери крови.

– Да, – согласился Аюб. – Но сначала надо кровь остановить…

Док когда-то был врачом. Разорвав майку, он наложил жгуты Аюбу и Монтане. Осмотрев Алху, только печально покачал головой. Но зайдя в бункер Саббаха, он нашел ящик с медикаментами и оживился. Кое-как, они перенесли Алху на кровать, и Док принялся оказывать ему помощь. Монтана и Аюб навалили на ковер старые теплые куртки и легли на них, отдыхая.

– Если помощь придет вовремя, он выживет, – сказал Док. – Я ему промедол вколол, антибиотики. Тут как раз для таких случаев лекарства.

– Ну, понятно, что не геморрой лечить, – сказал Монтана. – Вколи и мне чего-нибудь…

Алха действительно стал дышать ровнее, похоже, он заснул. Со стороны двери раздался какой-то приглушенный звук, бункер содрогнулся, словно от удара землетрясения.

– Это они нас достать хотят? – спросил Док. – Взрывчатки тут до хрена!

– Надеюсь, атомной бомбы у них нет, – сказал Аюб. И он был прав.

Несколько десятков уцелевших моджахедов столпились вокруг двери в бункер. Только что они взорвали под ней ящик минометных мин и с огорчением обнаружили, что это не причинило ей ни малейшего вреда.

– Надо найти запасные выходы, – сказал Пуля, который принял командование на себя. – Где-то должны быть два или три выхода…

– Давай обыщем все вокруг!

– Мы посмотрим в расщелине!

– А мы залезем наверх…

Но тут сверху донесся нарастающий рев двигателей, и у моджахедов появились совсем другие заботы. В небе показались вытянутые тела двух ударных вертолетов «МИ-24», которые действительно напоминали крокодилов, за что и получили соответствующее прозвище. И они входили в боевой разворот…

Док нашел продукты и спирт. Они вскрыли консервы и жадно набросились на еду. Монтана выпил разбавленного спирта и уверял, что ему сразу полегчало.

– Нам нельзя, – сказал Док.

Аюб поднял палец, указывая на скальный потолок.

– Когда Аллах не видит, то можно!

Вертолетная пара прошлась над бывшим военным городком. Реактивные снаряды и пушечный огонь смели разбегающихся моджахедов, кому повезло – те укрылись в соседнем тоннеле, не имеющем входной двери, но надежно укрывающем от воздушной атаки. Потом «крокодилы» сделали второй заход, накрывая склон горы и прилегающую территорию учебного лагеря.

– Гу-гу-гу-гу-уу-у… – загудел бункер от разрывающихся на поверхности реактивных снарядов.

– Началась дискотека, – сказал Аюб, и выпил вторую порцию спирта.

– Умара жаль! – сказал Док. – Он нас несколько раз спас… Он кто?

– Простой чеченец, как и мы с тобой, – ответил Аюб. – Мы спасли его семью, а он, как настоящий мужчина, вернул долг!

– Гу-гу-гу-гу-уу-у…

– В «Гнезде» сейчас Джаханнам[47], – сказал Монтана.

– «А те, которые несчастны, – в огне, для них там вопли и рев», – процитировал Аюб фразу из Корана.

Больше они не разговаривали. Просто молчали, и слушали, пытаясь представить, что сейчас творится за металлическими дверями, отделяющими их от ада.

Еще не осела пыль от разрывов снарядов, как на территории дымящегося «Гнезда» приземлился «Ми-8» с таинственным московским спецназом.

– Пошли! – крикнул командир, и пулеметчик первым выпрыгнул наружу, за ним посыпались остальные «спецы», которые сразу же включились в работу…

Вампир выбрался из вертолета последним. Спрыгнув на землю, он сполна ощутил позвоночником всю тяжесть бронежилета. Спецы же, словно не чувствуя тяжести защиты и боекомплекта, перекатывались боевыми тройками от дерева к дереву, от препятствия к препятствию, «зачищая» подозрительные места профилактической очередью или броском гранаты. Еще дымились воронки от ракет и снарядов, тут и там лежали трупы, попадались разбросанные по земле куски обгоревшего человеческого мяса. Черный зев уходящего в скалу туннеля, несомненно, являлся подозрительным местом и туда дважды выстрелили из «Шмеля», после чего никто не мог уцелеть.

Когда боевая работа подходила к концу, и Вампир отдал все нужные команды по документированию результатов, раздался шум еще одного вертолета, и неподалеку от «восьмерки», ожидавшей группу с работающим двигателем, приземлилась вторая, почти такой же – камуфлированной расцветки, только с несколько другим оттенком.

В открытом проеме кабины Вампир узнал фигуру Мухтарыча – командира группы «Сандал». Тогда, на совещании в Ханкале, он не соврал, что не его люди являются «третьей силой», и не его вертолет совершал несанкционированные вылеты: «Сандал» не был ему подчинен и имел свой вертолет, базировавшийся в Моздоке. Вампир с приданными ему силами и средствами лишь обеспечивал действия сандаловцев.

Мухтарыч и Нижегородцев обнялись. Из вертолета выпрыгивала вторая часть группы. Некоторые были ранены.

– Что с нашими ребятами? – спросил полковник – Потери есть?

– Не знаю, – честно ответил Вампир. – Они должны быть в бункере Саббаха.

– А где бункер?

– Пойдем, посмотрим…

Офицеры подошли к вделанной в скалу и наглухо закрытой двери. На вид она казалась не поврежденной, лишь закопченной и испачканной кровью.

Вампир рукояткой ножа отстукал по стали условный знак: три точки, тире, три точки… Удары звучали очень глухо, он даже усомнился, что их слышно внутри, и повторил серию. Но его услышали.

Противно заскрипели втягивающиеся ригели, и дверь тяжело приоткрылась. Мухтарыч, Вампир и двое спецназовцев рванули ее на себя, и наружу медленно вышли перевязанные Аюб и Док. Сквозь бинты проступала кровь.

– Где остальные? – спросил Мухтарыч, обнимая их по очереди.

– Алха и Монтана внутри, их надо в госпиталь, – ответил Аюб. – А Магомед в раю. Тело возле казармы… Его тоже к нам погрузите…

Вампир отдал приказ, и «спецы» потащили раненых в вертолет. Аюб осмотрелся. За какой-нибудь час все неузнаваемо изменилось: бетонная площадка и дорожки перепаханы стальным дождем, от беседки, в которой любил проводить время Саббах, ничего не осталось, Абдаллах и Хуссейн, оскалясь, задрали бороды в чужое для них небо… Самого Саббаха двое военнослужащих в резиновых перчатках грузили в толстый пластиковый мешок, еще один фотографировал всю картину.