Но по распространенной среди федералов байке, «У Алихана» безопасно, так как хозяин снабжает боевиков продуктами и, якобы, даже приходится родственником кому-то из амиров. Хотя, скорей всего, причина крылась в другом: на расположенной рядом АЗС круглосуточно находилась вооруженная охрана, а бизнесу лишние проблемы не нужны.

Сам Алихан к слухам о себе относился иронично, и сам их охотно распространял.

– А я им и сказал, – отвечал он на вопросы об отношении с моджахедами. – Это вы федералов кормите, а не я! Я с них деньги беру, а вы им деньги даете, когда через посты проезжаете…

После такого объяснения военные обычно смеялись и охотнее расставались с денежными знаками.

Инженерная разведка прошла по трассе недавно, и пока посетителей не было, Алихан скучал за столиком у окна. Это был пятидесятичетырехлетний грузный мужчина в дорогом спортивном костюме светло-серого цвета, с аккуратной черной бородой и абсолютно лысый. Он маленькими глотками прихлебывал из чашки черную жидкость, наполнявшую помещение ароматом хорошего кофе. Двадцатилетняя официантка, она же повар, Амина возилась на кухне. Всегда аккуратная, она и сейчас была в чистом белом отглаженном платке и таком же чистом белом фартуке. Поставив в холодильник большую разделочную доску со свежеслепленными мантами, она включила теплую воду и зазвенела посудой в мойке.

– Оставь посуду! – громко сказал Алихан, глядя в окно. – К нам клиент идет.

Амина наскоро вымыла руки и вышла в зал. Через минуту дверь отворилась, и в кафе вошел Умар. На нем были изрядно поношенные синие джинсы, короткая темно-синяя куртка и надвинутая на брови черная шапка типа «Орех».

– Ас-саляму алейкум! – поздоровался он.

– Ва-алейкум салам! – кивнули ему в ответ хозяин с официанткой.

– Пачку «Парламента» и чай с лимоном! – заказал Умар.

– Иди, сделай чай! – распорядился Алихан, поднимаясь из-за стола. – Я сам сигареты дам.

Амина вернулась на кухню, а хозяин подошел к полке с сигаретами, взял оттуда пачку, отдал ее покупателю. Взамен тот протянул сложенную пополам пятидесятирублевую купюру. Алихан сунул ее в карман, отсчитал сдачу. Умар сел за ближний столик. Амина поставила перед ним белую с синими цветами чашку на блюдце, и молча удалилась.

Выпив свой чай, посетитель поблагодарил и вышел. Алихан вынул из кармана купюру, развернул ее… На белом поле банкноты простым карандашом было написано: «102». Согласно шифру, составленному УФСБ по Чеченской Республике, это означало, что агент «Ветер» просит срочной встречи с куратором в точке номер один в 17 часов 15 минут. Но Алихан этих подробностей не знал, его задачей было лишь как можно быстрее передать полученный код по цепочке. Впрочем, и звенья этой цепочки были сокращены до минимума.

– Аминатка! – позвал Алихан. – Одна побудь пока, я за сливочным маслом съезжу. Я скоро.

Масла в холодильнике было достаточно, и Амина поняла: дело не в нем. Но хозяин – он сам себе хозяин, мог бы вообще не объяснять, куда ему надо отлучиться.

– Поняла, иду! – ответила девушка с кухни.

Алихан прошел по узкому коридору мимо кухни, и вышел через служебный ход. Амина заперла за ним дверь.

Ровно в 17 часов 15 минут две темного цвета машины остановились на обочине пустой в это время трассы в трех километрах от Ортсхой-Юрта и выключили ближний свет, оставив габаритные огни. В сумерках только опытный взгляд мог издали определить, в первой – «Жигули» десятой модели, а во второй – пятидверную «Ниву». Водитель «десятки» – в короткой кожаной куртке, под которой скрывался пулезащитный жилет «Кора», широких гражданских брюках, тяжелых ботинках и с компактным пистолетом-пулеметом «Кипарис» на боку – вышел, открыл капот, под его прикрытием направил фонарик в сторону шелестящей рядом лесополосы и мигнул три раза. Потом еще три. И, через паузу – еще. Из темного массива деревьев, пригнувшись, выбежал человек и, скользнув тенью, запрыгнул через открытую дверь на заднее сиденье «десятки». Водитель в ту же минуту захлопнул капот и обе машины продолжили движение в сторону Ортсхой-Юрта.

От нового пассажира пахло холодом, прелой листвой и дождем. Он быстро осмотрелся. Рядом, зажав между коленями автомат, сидел Салавди – его куратор. В пиджаке, спортивных брюках, кроссовках и кепке он походил на местного механизатора. Лет десять назад он и был механизатором. В тусклом свете от подсветки панели приборов лицо его казалось неестественно темным. На водителя Умар, когда садился, внимания не обратил.

Сейчас тот пригнулся к рулю и сосредоточенно вел машину. Он не обернулся, не поздоровался, но ясно было, что это не Зураб, постоянно сопровождавший местного фейса[41]. Почему произошла замена? Это против правил… Если всем «светить» секретного информатора, то скоро он станет на голову короче! Впрочем, уже поздно – раз он сел в машину, то обратного хода нет… Вздохнув, Умар раздвинул усики чеки «Ф-1» и спрятал гранату в карман.

Моросил мелкий дождь, стеклоочистители работали в прерывистом режиме. В салоне было тепло, чисто и пахло одеколоном. Умар поймал себя на мысли, что отвык уже от комфортных условий, даже такого простого, как ехать в обычной легковушке, а не брести пешком под дождем, или трястись в холодной и грязной грузовой попутке.

– Ну, здравствуй, Ветер, – нарушил молчание Салавди. – Давно не виделись.

– Салам! – сдержанно ответил Умар.

– Что случилось? То от меня прятался, никакой информации не давал, а тут вдруг сам на связь вышел…

– Дело касается моей семьи. Амир отправляет Джамалутдина с шахидкой в Москву. А брат хочет убежать с ней. Ты же понимаешь, что тогда люди Саббаха расправятся со всеми нами?! Поэтому мне нужна ваша помощь…

– Подробней! – потребовал Салавди. – Что за шахидка? Где конкретно хотят взрыв сделать? Когда? На чем поедут туда?

– Мадина из Алай-юрта, дочь Сулумбека, что живет возле мечети. Конкретное место и время я не знаю. Но очень скоро. Я хочу, чтобы ты спрятал мою семью. И Мадины тоже.

Салавди покачал головой, вздохнул.

– Да, дело серьезное. Этот вопрос не нашего уровня. Такие проблемы должны решать люди с большими погонами и полномочиями. Из Центра.

– Тебе до таких людей ближе, чем мне или брату. А времени совсем нет. И я не могу каждый день уходить из «Гнезда».

– Даже не знаю, – неуверенно сказал Салавди.

Водитель кашлянул, и голос куратора окреп.

– Впрочем, я могу познакомить тебя с человеком, который решает такие вопросы!

– Я готов. Только нужно ехать прямо сейчас!

– Не нужно никуда ехать. Этот человек здесь.

– Где? – не понял Умар. – В «Ниве»?

– Ближе. Слышал такую поговорку: «Не знаю, кто он, но водитель у него – полковник»? – сверкнул в темноте белыми зубами куратор.

– Мне сейчас не до шуток! – начал терять терпение Умар.

«Десятка» сбросила скорость, съехала на обочину и остановилась. «Нива» проехала вперед, и тоже остановилась. Умар интуитивно понял, что она набита вооруженными людьми.

Водитель повернулся, положив локоть на спинку сиденья.

– Салавди не шутит! – сказал он по-русски, без малейшего акцента. – Я действительно полковник из Москвы. Называй меня Вампиром. И я могу перевезти всех членов твоей семьи в безопасное место.

Умар удивился так, что минуту не мог ничего ответить. Полковник из Москвы везет обычного чеченского опера, старлея – это было против всех правил. Хотя каких таких «правил», Умар и сам не знал. Кто его знает, какие у «фейсов» правила?

– Что я должен сделать? – наконец спросил он.

– Правильный вопрос, – похвалил Вампир. – Только не «я», а «мы»!

– Что?

– Ты и Джамалутдин. Вам обоим придется выполнить мои поручения.

– Ну, это ясно, – буркнул Умар. – Услуга за услугу…

– Точно. Ты познакомишь меня с братом…

– Но…

– Что, «но»?

– Джамалутдин не очень доверяет русским. Ему лучше иметь дело с земляком…