Значит, в деле японка и немец, вооруженные, несомненно, пистолет-пулеметами. Василий припомнил старые фильмы о революции и гражданской войне. Вроде бы из автоматического оружия там фигурировали только пулеметы "максим", хотя речь шла о более поздних временах. Уж не постарались ли господа ученые из будущего? Делают в своей Женеве оружие для международных террористов. А может этот "немец" и есть Ростислав Вельяминов, а "японка" — его баба-азиатка из ЦЕРНа? Никитина постоянно раздражали подчеркнуто европейские манеры физика. Василий вызвал секретаря и продиктовал поручение для московского отделения ПС.
Пусть разберутся с обстоятельствами заварухи в ближнем Подмосковье и обязательно раздобудут экземпляр автомата. И почему в МВД не обратили внимание на происшествие в Ростокине? Святополк-Мирский, при всем его либерализме, на дурака не похож. Может, эсеровские эффектные покушения на министров и губернаторов затмевают подмосковное мочилово? Справятся ли с заданием московские пээсовцы? Это ведь не глотку драть на митингах, ученые из будущего обведут соратников вокруг пальца. Придется откомандировать в Москву Кошелева…
Петру Сергеевичу поручение пришлось как нельзя кстати. Уже месяц ему приходилось хитрить, чтобы скрыть от начальства интерес к московским делам. Во время ростокинского происшествия он тоже приезжал в первопрестольную — проверять анонимки с обвинениями в адрес руководства московского отделения ПС. Доносы оказались не ложными: изрядная часть добровольно-принудительных пожертвований от коммерсантов в фонд союза оседала в карманах "ревнителей православия". Однако Кошелев не стал спешить с докладом Зубатову и, тем более, Никитину. Опытный чиновник справедливо рассудил, что милость начальства преходяща, а замазанные компроматом московские функционеры никуда не денутся. К тому же Петра Сергеевича коробил карьерный взлет Никитина. Потомственному дворянину было зазорно подчиняться собственному протеже, недавнему бродяге, душегубу из женевских трущоб, пусть и принимаемому при двору. Будучи скептиком и просто умным человеком, Кошелев давно разочаровался в православии, но предпочитал не демонстрировать это. В конце концов, Генрих IV сказал свою знаменитую фразу еще три века с лишним назад. Если православие требуется для карьеры, придется стоять со свечками и молиться. Чиновник про себя посмеивался над пророчествами Василия, но несколько сбывшихся предсказаний заставили Петра Сергеевича задуматься. Недавно Кошелев прочитал фантастический роман господина Уэллса "Машина времени". Черт его знает, может и в самом деле путешествие во времени возможно? Вот только никак не соответствовал Никитин ожидаемому облику человека будущего. Не совсем дурак, но далеко не мудрец. Ограничен, мелочен. Пожалуй, в роли мелкого жандармского начальника или полицейского исправника смотрелся бы натурально. Хотя… изобретают же умные люди авто, а потом на моторах гоняют подвыпившие купеческие сынки. Почему бы и в будущем машиной времени не обзавестись случайному человеку. Но если действительно допустить возможность путешествия во времени, с какой стати путешественнику быть единственным? Петр Сергеевич начал собирать сведения обо всех необычных событиях и необъяснимых диковинах. Большая часть этих сведений оказалась либо россказнями суеверных крестьян о чудесах и знамениях, либо результатом неумеренного употребления горячительных напитков. Кто-то узрел богородицу, а кто-то — зеленых чертей. Однако некоторые сообщения выпадали из общего ряда. Бывший сослуживец по консульству в Женеве написал из Швейцарии про странные наручные часы, которые видел в местной лавке. Вместо обычного циферблата со стрелками было окошко с черными цифрами, сменяющимися непонятным образом. Владелец утверждал, что часы привезены из далекого гималайского княжества, но русский дипломат прочитал на корпусе надпись "электроника", сделанную кириллицей. Денег на покупку раритета не хватило, возвращающийся в Россию сотрудник консульства довольствовался обычными золотыми часами в качестве сувенира на память о Швейцарии. И вот — сообщение об инциденте в Ростокине, поступившее, когда Кошелев инспектировал московскую жандармерию. Не всем жандармам нравилось вмешательство в дела своей касты со стороны стремительно выросшей новой иерархии ПС, но компромат заставлял быть сговорчивыми. Чувствуя нутром, что появление ниоткуда большого количества стрелков или применение неизвестного оружия может быть связано с пришельцами из будущего, Петр Сергеевич стал энергично действовать: по каналам православного союза зажал глотку газетчикам, а московским жандармам недвусмысленно пригрозил применением компромата в случае волокиты с расследованием. Донесения в Петербург, напротив, преуменьшали значение происшествия, благо погибшие не были влиятельными персонами. Информация не утаивалась, но терялась на фоне сводок об эсеровском терроре в разных местах. Подталкиваемые грозными указаниями, местные полицейские отмели россказни про батальон японских ниндзя и уцепились за сведения про "девку-японку" и "немца". Через неделю Кошелеву сообщили про подозрительных мистера и миссис Вильямс, живших на своей даче в Лосинке, неподалеку от места происшествия. По опросам соседей, супруги не появлялись на даче уже несколько дней, равно, как и в городской квартире. Английский инженер не выходил на службу, а владелец завода господин Шмит отделывался общими фразами. Петр Сергеевич пожелал лично участвовать в обыске дачи. Местные полицейские взломали дверь и первыми вошли в дом, пока гость из Петербурга осматривал окрестности. Через минуту мощный взрыв уничтожил дачу, с соседних домов сорвало крыши, а стекла вылетели даже в отдаленной Джамгаровке. Кошелева контузило, но, придя в себя, чиновник твердо решил не выпускать запутанное расследование из своих рук…
Под присмотром жандармов спешно нанятые рабочие разобрали развалины дачи до фундамента, но все обнаруженные фрагменты человеческих тел видимо принадлежали погибшим полицейским. Московский следователь считал, что взорвалось от трех до четырех пудов динамита. Скорее всего, адская машина была соединена с дверью, хотя не исключалось, что при обыске нечаянно задели гремучую ртуть или нитроглицерин. Пока Петр Сергеевич принимал основную версию москвичей — по их мнению, в доме находилась подпольная динамитная мастерская эсеров.
Правда, из общей картины выпадали остатки механизмов в подвале. Один из жандармов, бывавший раньше на заводах, узнал детали металлообрабатывающих станков. Следователь предположил, что в подвале мастерили бомбы-македонки. Кошелев чуял, что разгадка тайны происшествия в Ростокине близко, но пока единственным прямым материальным свидетельством причастности обитателей дачи было несколько нагановских гильз, найденных в развалинах…
За месяц следствие добилось небольших успехов. Точнее, жандармы топтались на месте, увязнув в допросах знакомых четы Вильямсов. Но теперь Кошелев прибыл в Москву, не связанный необходимостью скрывать интерес к расследованию от питерского начальства. Полномочия от православного союза позволяли работать с разными учреждениями. По старой памяти Петр Сергеевич обратился в московское охранное отделение. Разумеется, Кошелев не надеялся, что его выведут на агентуру, работающую в противоправительственных организациях — имена секретных сотрудников хранились в строжайшей тайне и зачастую вообще не доверялись бумаге, но вытрясти нужные сведения гость из Петербурга рассчитывал твердо.
С неохотой, медленно, но дело всё-таки сдвинулось с мертвой точки. Правда, руководители московской охранки не упустили случая подложить свинью высокомерному выскочке из ПС: Петру Сергеевичу всучили огромный ворох донесений различных агентов, предоставив питерскому функционеру самому отделять зерна от плевел. Основная часть донесений, помеченных псевдонимами секретных сотрудников, была совершенно бесполезна — рассуждения о любимых сортах пива господина Гершуни или фасонах платьев госпожи Бриллиант явно не могли помочь расследованию. Возможно, столь буквальное исполнение просьбы о содействие произошло с ведома начальника московского охранного отделения господина Ратко. Василий Васильевич, далеко не новичок в закулисных интригах, вполне мог вести свою собственную игру.
