— Как поживаешь, Канахала? — спросил Брихаспати. — Мы так давно с тобой не виделись.

— Да, прошло много времени с нашей последней встречи, — Канахала низко поклонилась мудрецу.

Шива обратил внимание на амулет со знаком лебедя у ученого. Это был один из самых высших кланов среди брахманов.

— Это — Господь Шива, — сказала Канахала Брихаспати.

— Называйте меня просто Шивой, — улыбнулся Шива, вежливо кланяясь.

— Хорошо. Пусть будет просто Шива, — не стал спорить Брихаспати и указал на Нанди. — А это кто такой?

— Это сотник Нанди, — пояснила Канахала. — Советник и помощник Господа Шивы.

— Приятно познакомиться, — ответил ученый и обратился к Шиве. — Не хотелось бы показаться невежливым, но мог бы осмотреть твое горло?

Шива согласно кивнул и снял с шеи платок. Улыбка исчезла с лица Брихаспати, когда он увидел, что ярко-синий свет буквально сочится из горла Шивы. Какое-то время ученый молчал. Наконец, собравшись с мыслями, он обернулся к Канахале.

— Действительно, здесь нет никакого обмана. Эта синева исходит изнутри. Как это возможно? Ведь это означает, что…

— Вот именно, — тихо сказала Канахала, и казалось, что несказанная радость исходит из самого ее сердца. — Это значит, что к нам явился Нилакантха. Пришел наш спаситель!

— Ну, я не знаю, спаситель я или нет, — смущенно проговорил Шива, обматывая платок вокруг шеи. — Но я сделаю все, что в моих силах, что бы помочь вашей замечательной стране. По этой причине я пришел сюда. Что-то подсказывает — мне необходимо узнать как можно больше о Сомре.

Мудрец все еще пребывал в оцепенении. Он смотрел на Шиву, но мысли его были заняты чем-то другим. Возможно, что он обдумывал последствия явления Нилакантхи.

— Брихаспати…, — Канахала попыталась вернуть главного ученого империи к реальности.

— А? Что?

— О Брихаспати, ты можешь рассказать мне всё о Сомре? — почтительно попросил Шива.

— Конечно, — ответил очнувшийся Брихаспати и, бросив взгляд на Нанди, спросил. — Я могу говорить всё при сотнике?

— Нанди стал мне самым близким другом в Мелухе. Думаю, что ничего не случится, если он останется здесь со мной.

Нанди был тронут таким открытым проявлением доверия и про себя еще раз поклялся никогда не лгать своему Господу.

— Будь по-твоему, Шива — согласился ученый.

Шива обратил внимание, что Брихаспати даже признав в нем Нилакантху, не стал более почтительным и смиренным. Подобно Парватешвару, он называл Шиву по имени, а «мой Господь». Тем не менее, если в отношении к нему у Парватешвара сквозило недоверие, то Брихаспати был определённо приветлив и учтив.

— Благодарю, — сказал, улыбаясь, Шива. — Ну, а теперь начнем разговор про Сомру?

Царская процессия следовала в сторону горы Мандары. Перед пятью крытыми повозками, в которых находились император и его близкие, четырьмя колоннами ехали сто шестьдесят всадников. Такой же отряд ехал позади повозок. По сорок всадников сопровождали караван с правой и левой стороны. Весь эскорт императора состоял из тех самых легендарных Ариштанеми, самых лучших воинов на всей территории Хинду.

Все пять повозок были сделаны из дерева, без окон, лишь решетки, расположенные спереди, сзади и на крыше позволяли поступать внутрь свежему воздуху. Повозки были на вид совершенно одинаковыми, и определить, в какой их них находится император, было совершено невозможно. Если бы рядом оказался наблюдатель, обладающий дивьядришти, божественным зрением, то он мог заметить, что первая, третья и четвертая повозка были совершенно пусты. Во второй ехал император, его супруга Веерини и его дочь Сати. В последней повозке расположился Парватешвар с несколькими своими помощниками.

— Отец, я так и не поняла, зачем ты взял меня я собой. Ведь мне не позволено участвовать в таких обрядах.

— Я уже объяснял тебе несколько раз, — улыбнулся Дакша, нежно поглаживая Сати по руке.

— Ни один из этих обрядов для меня не является завершенным, если я не вижу на нем твоего лица. И меня не остановит этот проклятый закон!

— Отец! — Сати смутилась и укоризненно покачала головой.

Ей казалось невозможным такое пренебрежение законом со стороны отца-императора.

Мать Сати, Веерини, взглянула на Дакшу с неловкой улыбкой, затем посмотрела на Сати и снова погрузилась в чтение книги.

На некотором расстоянии от царского каравана, скрытая густым лесом, передвигалась группа из пятидесяти людей, облаченных в кожаные доспехи. Их дхоти были укорочены для удобства, каждый из них нес по два меча и по длинному кинжалу, за спиной эти воины несли щиты, сделанные из металла и кожи, а в их сандалиях было скрыто по три небольших ножа. Во главе отряда шли два человека.

Один из них, красивый молодой человек с боевым шрамом на лице, носил темно-коричневый тюрбан, выделяющий его как командира. Его кожаные доспехи были небрежно расстегнуты, и из-под них то и дело выскальзывала золотая цепочка с подвеской. Подвеска изображала собой красивый белый полумесяц. Символ Чандраванши.

Рядом с ним шел гигант, закутанный в длинные одежды с головы до ног, его голову покрывал капюшон, а лицо скрывала черная маска. Из всего тела открытыми оставались только увитые могучими мускулами руки и бесстрастные миндалевидные глаза. На правом запястье был виден кожаный браслет с символом ОМ, состоящим из змей. Не поворачиваясь к командиру отряда, этот человек сказал:

— Твой знак виден, Вишвадьюмна. Спрячь его и застегни доспехи.

Смутившийся Вишвадьюмна заправил цепочку с подвеской под одежду и затянул завязки нагрудника.

— Прости меня, господин, — ответил Вишвадьюмна. — Но не стоит ли нам быстрее пройти вперед и убедиться, что это дорога действительно ведет к Мандаре? Если так, то мы будем уверены в нашем осведомителе? А на обратном пути, я уверен в этом, мы сумеем ее похитить. В любом случае, сейчас мы в меньшинстве и ничего не сможем предпринять.

— Вишвадьюмна! А разве я собирался их атаковать? Зачем вести разговор про численное превосходство? Мы идем к горе Мандаре! От небольшой задержки небеса не рухнут, так что мы просто следуем за этими повозками.

Вишвадьюмна судорожно сглотнул. Он всегда старался не высказывать что-либо, идущее вразрез с мнением его повелителя. Тем более, это его господин нашел нескольких Сурьяванши, готовых сотрудничать с ними, а это могло позволить им вырвать и уничтожить самое сердце Мелухи.

— Но господин, ты ведь знаешь, царица терпеть не может проволочек! А мои люди ропщут, что мы действуем нерешительно.

Гигант в капюшоне резко повернулся. Казалось, что он кипит от гнева, хотя голос был спокоен:

— У меня все под контролем. Если тебя и твоих людей что-то не устраивает, можете уходить. Вы даже получите свои деньги. А я все сделаю сам!

Потрясенный таким поворотом в разговоре, Вишвадьюмна отшатнулся.

— Нет, господин. Я не это хотел сказать. Прости меня. Мы останемся с тобой до тех пор, пока нужны тебе. Ты прав, мы ждали этого веками, и даже один день задержки теперь не имеет значения.

Отряд продолжил следить за караваном императора Мелухи.

— В теории Сомра действует до смешного просто, — заявил Брихаспати. — Но осуществить на практике это было практически невозможно. Только гений Господа Брахмы справился с такой задачей. Славься божественный Брахма!

— Славься божественный Брахма! — вторили ему Шива, Канахала и Нанди.

— Прежде чем понять, как снадобье может продлить человеческую жизнь, мы должны узнать, чем эта жизнь поддерживается в принципе, — перешел к объяснениям Брихаспати. — Существует одна основополагающая вещь, без которой никто из нас не может жить.

Шива внимал словам ученого, не сводя с него пристального взгляда.

— Этой основополагающей вещью является сила, энергия! — продолжил мудрец. — Ходим ли мы, говорим, думаем, совершаем разнообразные действия, то есть — живем, мы используем эту силу.

— Я знаком с таким представлением, — сказал Шива. — Там где я родился, эта сила зовется шакти.