— Такой как я? И за кого ты меня принимаешь? — Джоар опустил руки вдоль тела, с трудом подавляя желание сжать кулаки и ударить заносчивого Эмиссара так, чтобы он летел через всю комнату.

— Я думаю, что ты торговец, которому нравится получать прибыль в любом месте и в любое время. Я считаю, что ты женишься на Таллии по более веской причине, нежели любовь, которая, в чем принцесса пытается уверить нас, вас связала. — Джоар повернулся к Эмиссару. Если бы Алек был выше, то коварно прошептал бы эти слова в его ухо, но вместо этого ему пришлось довольствоваться его грудью: — Жадность.

— А ведь такой как ты знает всё о жадности, — произнес Джоар. — Она наполнила каждую твою мысль, она сочится через твою кожу, словно яд. Ты жаждешь трона, желаешь править этой планетой, а еще называешь меня жадным. Ты уничтожишь всех и вся, кто попытается тебя остановить. Ты стал слишком могущественным, поэтому пришло время монархии вернуть власть.

Эмиссар громко рассмеялся.

— Какие слова из уст торговца!

— Ты так мало знаешь обо мне. Ты понятия не имеешь кто и что я такое.

— Я знаю, что ты мошенник. Что ты дрался в трущобах. А еще у меня есть свидетель, который подтвердит, что ты сжульничал и украл деньги. Я мог бы бросить тебя в тюрьму прямо сейчас.

— И почему же ты этого не сделал? — спросил Джоар.

— Потому что не хотел испортить такой важный день для принцессы.

Джоар внимательно изучал собеседника, который стоял перед ним.

— Значит, ты начнешь строить интриги и козни после свадьбы?

— Нет. Я уже все спланировал, а козни приведены в действие. Наслаждайтесь этим днём. И брачной ночью, ведь медовый месяц, скорее всего, разочарует вас.

Он ничего не ответил, не желая демонстрировать Эмиссару, что слова дошли до его сознания и заставили заволноваться. Возможно ли, что женившись на принцессе, Джоар не только не укрепит позицию Таллию, но и подвергнет еще большей опасности?

— Прошу извинить меня, но я должен идти, чтобы занять соответствующее место в зале. Не задерживайся, ты же не хочешь заставить ждать свою нетерпеливую принцессу, верно?

Оставшись в одиночестве, Джоар снова посмотрел в зеркало. Лицо, которое он увидел в отражении, показалось ему ещё более чужим. Слова Эмиссара навели на определенные мысли. Вопреки здравому смыслу, не говоря о инстинкте самосохранения, Джар все еще испытывал чувства к принцессе. Он просто не знал, как поступить наилучшим образом.

«Бежать».

Это была присущая ему черта характера. Сбежать, исчезнуть, оставляя позади все сложности. Вот почему он стал торговцем, покинул родную планету и семью. Сейчас Джоар понимал, что, возможно, был не прав, ведь Таллия научила его, как отдавать долг своему народу.

И всё же на этот раз бегство, скорее всего, было наилучшим выходом из сложившейся ситуации.

Тем не менее, как обычно, Джоар оказался не способен сделать все правильно. Поэтому он в последний раз бросил взгляд в зеркало и вышел из комнаты, спускаясь в холл, чтобы жениться на своей невесте. 

— А что, если он никогда не пойдет на это? — обратилась Таллия к Райане, которая старалась изо всех сил успокоить принцессу.

— Тогда ты начнешь поиски заново и убедишься, что Миша’Ха обманщица.

— Я плохо себя чувствую. Что, если Эмиссары были правы все это время, и именно Миша’Ха была единственной причиной безумия моей матери?

— Ты позволяешь своим переживаниям говорить за тебя. Разве ты не замечаешь, как Джоар смотрит на тебя, как он светится, когда ты рядом? Его татуировки сияют ярче, будто ты стала солнцем для его луны. Твой свет падает на него, а он отражает его, давая понять всему миру, что он любит тебя.

— Джоар не любит меня.

— На самом деле, ты так не думаешь. И он так не думает. Но ты слишком глупа, чтобы позволить себе поверить, что кто-то может тебя любить, а он слишком глуп, чтобы поверить, что он может обрести любовь принцессы.

— Может, это и день моей свадьбы, но не значит, что ты можешь так со мной разговаривать.

Райана засмеялась.

— Возможно, если бы кто-нибудь разговаривал с тобой таким образом в детстве, то сейчас ты не оказалась бы в подобном положении.

— И что это значит?

— Что иногда мы узнаем больше от правды, чем от лжи, которую хотим услышать.

— Райана. Я хочу поблагодарить тебя за то, что ты мой друг. — Райана резко подняла голову, встретившись в зеркальном отражении с взглядом Таллии. — Я серьёзно.

— Я счастлива быть твоим другом.

— И я хочу кое-что для тебя сделать. — Таллия глубоко вдохнула и чуть не изменила решение, но всё-таки произнесла то, что уже несколько недель не выходило у неё из головы: — Я уже предлагала это ранее. И хочу предложить снова. Я хочу, чтобы ты уехала домой.

— Моя принцесса. Нет.

— Я очень этого хочу. Так ты окажешься в безопасности. Я знаю Эмиссаров и уверена, что они так просто не отступят. Они не позволят мне обрести счастье. Мне придётся сражаться за право управлять планетой даже в качестве регента. Они захотят контролировать моего ребёнка. Теперь я все осознала. И так же я осознала, что не смогу это допустить. Боюсь, грядёт война, и я не уверена, что сумею её выиграть.

— Я буду стоять рядом с тобой. Буду защищать твоего ребёнка как своего собственного.

— Райана, я не могу обещать тебе, что ты будешь в безопасности.

— А я никогда не просила об этом. Я знаю, насколько мне повезло, что именно ты купила меня. Знаю, какой могла быть моя судьба, если бы ты не заплатила за мою жизнь.

— Но ты должна быть свободна. Я собираюсь избавить планету от рабства.

— Тогда дай мне свободу, но не прогоняй.

— Ох, Райана. — Таллия обняла женщину, которая стала ей намного ближе, чем кто-либо прежде, даже ближе матери. — Я не знаю, смогу ли когда-нибудь простить себя, если с тобой что-нибудь случится.

— Я тоже не знаю, как смогу жить в мире с самой собой, если покину тебя, а с тобой что-нибудь случится. Я буду защищать тебя.

Подобные слова было странно слышать от рабыни, которая пришла к Таллии напуганным, растерянным подростком и превратилась в сильную, заслуживающую доверия женщину.

— Спасибо. — Таллия улыбнулась Райане, стараясь не дать волю слезам, которые затуманили её взор.

Принцесса не хотела, чтобы её глаза были красными, когда она будет идти через зал навстречу к Джоару. Хотя бы потому, что ей была противна мысль, будто Эмиссары решат, что именно они послужили причиной её слёз.

— Нам нужно идти, — заметила Райана. — Ты прекрасно выглядишь.

Таллия всё же не смогла удержать одну слезинку, которая скатилась по её щеке.

— Жаль, что здесь нет моей матери.

— Я уверена, что она присматривает за тобой. — Райана стерла слезу со щеки Таллии. — Она гордилась бы тобой. 

Стоя в огромном зале в окружении сотен незнакомых людей, Джоар чувствовал себя более уязвимо, чем когда-либо прежде. Он выделялся. Его роста и серебристой кожи, которая в данный момент слабо мерцала, было достаточно, чтобы люди начинали глазеть и шептаться. Его нормальной реакцией было либо немного напугать всех, демонстрируя свою силу, либо уйти и дать всем посплетничать.

Вариант с уходом не рассматривался. Напасть на десятерых сильнейших из присутствующих здесь мужчин тоже не было выходом. Если только Эмиссары не вызовутся добровольцами. Но тогда он навряд ли остановится на избиении, ведь сжать их шеи и давить до тех пор, пока из ртов не вывалятся языки, было намного приятнее.

— Джоар. — Человек, смахивающий на стража, подошел к нему.

— Да. — Джоар рефлекторно потянулся рукой к бедру, где обычно был лазер. Но в этом зале запрещалось носить оружие. Жаль…

— Принцесса Таллия отправила меня, чтобы передать это. — Страж поднял руку. Джоар вновь дернулся, проклиная отсутствие оружия, но затем заметил на ладони парня два кольца. Не совсем смертоносное оружие. — Она предположила, что вы не сможете найти кольца.