— Замечательно! — провозгласил мэтр, усаживаясь на прежнее место. — Угощайтесь. Хозяин сего жилища — что-то я не запомнил, как его звать-величать, — на редкость чуткий человек, настоятельно просил не побрезговать. Говорил, что обязан нам жизнью, как и вся их деревня. Собственно, так оно и есть. Так что, друзья мои, чувствуйте себя как дома.

Приятели послушно придвинули к себе кружки и взяли по одному сухарику из вазочки.

— Кто желает, подливайте молока, попробуйте мясо — очень неплохое копчение, а то от ваших пайков, небось, живот крутит, словно камней наелся, хе-хе. — Старик отхлебнул чаю, зажмурился от удовольствия. Морщины сбежались на его лбу; спереди на груди пучок тонких как паутинка волос бородки, сзади волосы стянуты в хвост. — Иногда, знаете, хочется посидеть с кем-нибудь вот так, по-простому… Ну, и как вам весь этот каламбур?

Стражники сделали по глотку настоявшегося обжигающего и обалденно душистого напитка. Запах малины был как живой.

— Какой камбалур? Мы не знаем ни о каком камбалуре, — отозвался Лопух, понемногу осваиваясь в компанейской обстановке, столь искусно устроенной для них мэтром-магом.

— Я имею в виду нашу с вами погоню за древесными гомункулами или, как вы их зовёте — великанами. — Мягкая усмешка не сходила с лица старика.

— Ах, вы об этом. — Юлиан решил отбросить в сторону условности и взять разговор на себя. В конце концов, когда ещё представится такой шанс узнать хоть что-то определённое. — Странная получается прогулка, сеньор.

— Странная прогулка? — Мэтр прихлебнул из кружки. — Да уж, это самое меньшее. Ещё на Стене меня увлекли ваши, друг мной, проницательные рассуждения о возможной разумности древесных гомункулов, и той некой цели, к которой они стремятся. Недаром вы теперь с нами. Но с тех пор нам так и не довелось побеседовать. Не могли бы вы напомнить, что говорили на том собрании? Память с годами, к сожалению, не становится лучше ни у кого.

Старик потягивал чай. Ему, конечно, имелось, что рассказать и самому. Если задавать правильные вопросы.

Когда разлили по второй кружке, Юлиан с мэтром Кроули уже беседовали, точно завсегдатаи знакомые, заглянувшие в любимый кабачок. Лопух быстро потерял нить их рассуждений. Чтобы хоть как-то поддержать такое славное застолье, он взялся уделить всё внимание совсем позабытым за разговорами закускам.

Лишь после того, как немалый чайник был выпит до дна, приятели, сытые и довольные, покинули мэтра-мага, оказавшегося, несмотря на своё ремесло и высокий статус, очень добродушным дядькой. Его учеников, задержавшихся в лагере, они так и не застали.

— Теперь кое-что проясняется, — сказал Юлиан, шагая по погрузившейся в сумрак деревенской улочке.

— И что? — Лопух брёл, чуть поотстав, беспрестанно зевая.

— Ты же рядом сидел и всё слышал.

— Слышать-то слышал, только сбивчиво как-то.

— Я так и подумал. — Юлиан выдохнул облачко пара. Лёгкого, но тем не менее. — Смотри, как похолодало. А ведь уже осень. Э-э-э… Золотая красавица, плакальщица безутешная. Кто ж обидел её? Может, клин журавлей, вдаль улетевший? Кто ж утешит её? Может, костра огонь, в котором так жарко сгорают красные листья?… Не помню дальше. Занятная пьеска была когда-то.

— Что старик-то сказал? — Лопух гнул своё, и высокая поэзия не являлась ему помехой.

Юлиан сам не прочь был вернуться к состоявшемуся разговору.

— По словам мэтра, не только рядовые маги, но и кое-кто из верхушки Ордена давно уже интересовался нашими древнями. В частности, природой их происхождения. Но, как это часто бывает, дальше заумных пересудов дело не шло. Правда, когда-то вроде бы даже была организована хиленькая экспедиция, которая, впрочем, ничего не добилась. Вроде бродят где-то на севере древовидные великаны, никому не мешают, ну и пусть себе бродят дальше — других забот что ли нет? Так бы всё и тянулось, если бы не одно событие, вызвавшее в магических кругах большой переполох.

В начале прошлого лета чародеи Ордена, уж не знаю как, зафиксировали в Пустых Землях крупный выброс хаотической энергии. Дело это крайне серьёзное. Может, кто-то из колдунов обитающих там варварских племён пустил в ход чрезвычайно мощный артефакт. Или так проявило себя некое ранее неизвестное природное явление. Догадок высказывалось уйма, но что от них толку без всякого доказательства.

Соответственно, поднялась мышиная возня. Ещё бы! Вспышка чистого Хаоса в дикой дыре, где встретишь лишь грязного гоблина или подобную ему мерзость (ну и древесного великана тоже), и где ничего значимого для остального мира происходить не должно, вроде бы по определению. Мудрый Орден оказался в смятении. На север пошли многочисленные запросы. И в Медвежий Угол тоже. Сумеречные Совы устроили за Стену несколько дальних рейдов. В ответном донесении магам сообщили, что в последнее время древни проявляют необычную для них активность и собираются группами. А больше ничего примечательного не наблюдалось.

Тогда-то и появились первые предположения о возможной связи великанов с тем выплеском Хаоса. Или даже их повинности в нём. Чем чёрт не шутит? Постепенно, за неимением иных версий, данная стала преобладающей. Волнения нарастали. Кто знает, что на уме у подобных созданий? Эдакая махина способна натворить бед сама по себе, а, обладая силой Хаоса, и того подавно!

От большой паники спасало то, что великаны и прочие обитатели Пустоземелья находились за Великой Стеной. Недаром видно, предки положили столько сил на её устройство! И… Мы ведь сами гадали, отчего деревяшки шли именно к крепостям, словно того и хотели, чтобы их утыкали стрелами.

— Да кто ж их дуболобых знает? — пожал плечами Лопух.

Вечерний холод напоминал о себе. Юлиан, не сбавляя хода, поднял повыше ворот куртки.

— Это сейчас никто не знает, — возобновил он пересказ слов мага, дополняемых собственными рассуждениями, — а раньше, может и знали. Ещё вопрос: от кого Стену в своё время сооружали? Мэтр сказал, что ему попадались сведения, будто при её возведении в каждой из крепостей был установлен особый защитный артефакт. Он не ответил, что конкретно они из себя представляли, якобы теперь о том остаётся лишь гадать. Хотя, в университете нам рассказывали, что Стену строился при участии орденских магов.

— А-а-а, ты про девственниц, замурованных в фундаменте комендантской башни! Слыхали мы про такое.

Юлиан пихнул приятеля в бок.

— И накой же нужны эти твои девст… то есть, артефакты? — Лопух пытался сохранять серьёзный тон. — Что-то Швабрю и остальные про них, по-моему, ни слухом, ни духом.

— Швабрю о том, вероятно, представления не имеет, потому и помалкивает. Как думает мэтр Кроули, их назначение состояло в «притягивании» к себе всякой тупой нелюди, желающей преодолеть Стену. А уж сдержать нападающих — дело гарнизонов.

— Угу, только дикари с гоблинами в последнем Нашествии не шибко стремились к нашим крепостям приближаться.

— Потому что, они как раз не тупые! Да и, должно быть, свою силу те артефакты давно растеряли, а потом за ненадобностью про них вовсе забыли… Но древни вон пришли. Может, конечно, хотели просто поздороваться, но навряд ли, с такими-то дубинами.

Приятель утёр нос и промолчал.

— В общем, когда стало известно об опасениях насчёт древней, в Жести решили на всякий случай подтянуть на север кое-какие войска. Лучше, как говорится, перебдить, чем потом локти кусать от собственных просчётов. Да малость опоздали. Великаны двинулись на штурм Стены. Пока то да сё, а мы уже отбили их первый навал. Так вышло, что именно у Медвежьего Угла и ещё у Гнезда Сокола великаны устроили основной напор. Самое жаркое нам перепало. У других крепостей, вроде как, отбились легче. Великаны оказались на удивление агрессивными тварями. И магия у них была — магия Хаоса, как того все опасались! Стену они проломили и, очевидно, не в одном месте. А дальше… дальше мы сами сделались участниками этой истории. Словом, как-то так.

— Тебе это всё старик рассказал?