Люди Ли одобрительно закивали и зашептались. Я поискал глазами поддержки Корристо, но не нашел ее. Сыграет Ксардас какую-то важную роль или не сыграет, пойдет ли оккупация Миртаны на пользу всему миру в целом или нет — никого не интересовало. Ксардаса ненавидели все. Мне нечего было ответить и я лишь кивнул. Все остальное время мы провели в напряженном молчании. Корристо побродил по комнате, внимательно всматриваясь в узоры на колоннах. Миксир, Ли и наемники о чем-то переговаривались — я не особо вслушивался, погруженный в свои мысли. Возможно и впрямь, так будет лучше? Ксардас умрет и люди смогут продолжить войну. Возможно, я смогу чем-то помочь и орки будут побеждены. Наконец-то настанет мир… Пока боги снова не начнут очередную войну. Может быть, Ксардас и прав и богов все же нужно изгнать любой ценой иначе из-за их разборок люди так и будут страдать вечно? Впрочем, человеческая природа такова, что для кровопролития и смерти нам не нужны никакие боги — мы всегда сами придумаем повод. Черт, я просто задрот из Москвы, я играю в игрушки, а не решаю судьбы целого мира, откуда мне знать, что будет правильным, а что нет? Ко всему прочему мне было страшно из-за скорой встречи со Спящим. С другой стороны, если я избранный Инноса, чего мне вообще бояться? Пока я не сделаю, что должен, бог света и огня не даст меня в обиду. Да и вообще, в принципе, какая мне к черту разница к каким последствиям приведет смерть Ксардаса? Иннос сам призвал меня и должен был понимать, что я всем разболтаю о том, что знаю и к чему это приведет — бог он в конце концов или не бог? А если какие-то мои слова были нежелательны, то надо было давать четкие инструкции, прежде, чем закидывать меня в чуждый враждебный мир.

Наконец, на другой стороне моста мы увидели фигуры Мильтена и Горна. Шедший впереди наемник с важным видом направился прямо ко входу в центральное здание.

— Горн! Ловушка! — Раздался крик Мильтена.

— А, ну да, — невозмутимо ответил наемник и свернул за угол.

Наконец, отряд снова был в сборе.

— Как все прошло? — Поинтересовался Корристо.

Горн, улыбаясь, достал из-за спины Уризель, камень которого гордо сиял глубоким синим светом.

— Вы бы видели лицо Сатураса, когда мы читали заклинание, — смеялся Мильтен. — Мне казалось, он вот-вот не выдержит и выдернет у меня из рук свиток. Но все прошло хорошо. Орки были просто в бешенстве, но, видимо, Улу-Мулу все-таки для них очень важная штука. А что это у вас лица такие кислые?

— Я тебе потом расскажу, — ответил Ли. — А сейчас, отряд, собираемся, — громко скомандовал лидер отряда. — Осталось еще много нежити, которую нужно убить.

Неохотно поднявшись с пола и надев снаряжение, отряд собрался и снова был готов отправиться в путь.

Вернувшись к туннелю, который вывел нас в эту пещеру, мы прошли по нему до противоположного конца, минуя зал. Ход вывел нас в очередную пещеру, размерами превосходящую предыдущую. Дно пещеры так же было наполнено лавой, над которой в окружении четырех массивных столбов находилась каменная площадка с покоящимся на ней переключателем.

— Что нас ждет дальше? — Спросил Ли.

— Собираемся все вот на той площадке и поворачиваем переключатель. Это лифт, который отвезет нас вниз в комнату с еще двумя переключателями, открывающими путь дальше.

— Переключатели, переключатели, переключатели… Повернуть переключатель, чтобы открылся путь к другому переключателю… Когда этот Храм закончится? — Раздраженно спросил Горн. — Меня уже тошнит от переключателей.

— Мы уже близко, — ответил я.

Спустившись на неизвестно на каких механизмах работающем допотопном каменном лифте, мы оказались в наполненной водой темной комнате. Спертый сырой воздух наполнил легкие, заставляя сморщиться от противного запаха плесени. Небольшой коридор вел в комнату с двумя переключателями по бокам.

— Правый, — не дожидаясь вопроса сказал я.

В отличие от коридора, где можно было промочить только ноги, в самой комнате вода была по пояс.

— Ох, холодная, — недовольно проворчал Ли, спустившись в древний вонючий бассейн. Если что-то и произошло после поворота переключателя, то здесь, глубоко под храмом, этого слышно не было.

Вернувшись обратно наверх, по туннелю мы вернулись в предыдущий зал и оттуда снова пришли в эту же пещеру, но с другой стороны. Хорошо, что я знаю этот храм, как свои пять пальцев, иначе нам пришлось бы прыгать по торчащим из лавы колоннам, то и дело рискуя упасть и свариться заживо.

Впереди высилось здание, входы в которое были освещены светильниками, на этот раз синими. Один из входов вел в выдолбленный ход в пещере, оканчивающийся тупиком. Еще были две комнаты: в одной куча разбитых глиняных изделий, в другой алтарь с лежащим на ним топором. В игре это было мощное оружие, здесь же еще один топор нам совсем не нужен.

И еще один проход, охраняемый теперь не только мертвыми стражами, но и вполне живыми людьми, вел в глубь храма. Сошедшие с ума сектанты обладали острым зрением и отменным слухом, в отличие от пустоголовой нежити и потому заметили нас издалека.

— Нарушители! — Донесся до нас крик. Откуда-то из глубин здания выбежала подмога и уже четверо сектантов с двуручниками наперевес неслись в нашу сторону. Не оставшиеся в стороне мертвые орочьи стражи присоединились к своим новым живым друзьям.

— Да простит Иннос своего старого слугу, — тихо пробормотал Корристо, выпуская поток пламени.

— С ними верховный маг! — Сектанты бросились назад, но было поздно. Увернуться от заклинания они смогли, но ударившись об землю, поток пламени раздался в стороны, выжигая на своем пути плоть и наполняя нестерпимым жаром и без того горячую пещеру. Те, что были ближе к эпицентру упали замертво обугленными головешками. Двое других, получив ожоги девяноста процентов поверхности тела, ползли по земле, держась за жизнь лишь благодаря извращенной темной магии верховного шамана. Мертвые орки же, казалось, вообще не заметили, что превратились в шагающие угольки и упорно шли вперед. Разобраться с ними не составило труда ибо даже поднять руку они теперь могли с большим трудом и валились на пол от легкого толчка.

— Спящий… убьет… вас… — Произнес напоследок банальную угрозу сумасшедший сектант, прежде, чем Горн отсек ему голову. Второй болотник умер сам. С запозданием на шум вылетел демон и тут же пожалел об этом, заливая пол черной кровью.

Не обнаружив вокруг больше никакой угрозы, воины расслабились, утирая со лба пот и разминая уставшие мышцы.

— Ну вот и все, — произнес я. — Последняя часть пути. Дальше будут сектанты, неуязвимые к атакам обычного оружия. Только магия и Уризель могут ранить их.

— Не терпится опробовать его в деле, — отважно заявил Горн.

Пройдя здание насквозь, мы вышли в просто колоссальных размеров пещеру. В центре был огромный провал, через который вел мост, украшенный огромными, высеченными в форме то ли когтей или то ли клыков, камнями, производившими жуткое впечатление. Такими же когтями, только в несколько раз больше была украшена стоящая на другой стороне башня, высившаяся до самого потолка. На стенах башни были выгравированы изображения орочьих воинов и непонятных символов с черепом в круге. К башне вела лестница, возле которой ожидал нас последний, пятый, верховный шаман.

— Это… просто невообразимо, — завороженно прошептал Корристо и каждый из членов отряда разделял его мнение. — Сколько нужно лет… Десятилетий… Сколько сил нужно потратить на это. Это не просто храм, это огромный храмовый комплекс, должно быть — одно из величайших достижений орочьей культуры… Да что там орочьей! Без преувеличения — общемировой.

— Пойдемте, — поторопил Ли. — У нас мало времени.

Когда мы ступили на мост, верховный шаман заметил нас и направился в нашу сторону.

— Убиваем его сразу? Он уязвим к магии?

Я покачал головой:

— Шаман неуязвим даже к магии. Только Уризель.

Тем временем проклятый орк подошел к нам и заговорил, вытягивая из своих гнилых голосовых связок все, что можно, хрипя и растягивая звуки: