Ладонь старика загорелась синим пламенем, и устремилась к Эльтрану. Тот лишь быстрым движением руки ударил Демиуса в кисть, уведя заклинание в сторону. Синий поток прошел мимо, не задев некроманта. Старик успел посмотреть на лицо Эльтрана и увидел, что тот улыбался. Последовал удар коленом в нижнюю челюсть и Архимаг лег на спину.

— А я-то все гадал, когда ты применишь, наконец, свою игрушку.

Некромант закрыл глаза и Архимаг почувствовал, как нефритовый шар треснул на множество кусочков.

— Вот и все. Пора умирать.

Легким движением руки Эльтран заставил Архимага встать, а потом поднял его в воздух на десять локтей.

Кости медленно зашевелились в его теле, стали вращаться, ломая суставы, разрывая связки, мышцы же продержались чуть дольше. Грудь будто бы горела изнутри. Жар нарастал и шел от желудка все выше. Легкие постепенно сжимались, выдавливая весь воздух и не позволяя старику вдохнуть вновь. Тысячи тончайших воздушных игл медленно вонзались ему в руки и ноги, нанося урон не столько телу, сколько душе. Множество незримых теневых рук разрывали душу Архимага на части. Глаза стали красными от крови. Зрачок заблестел и вскоре запылал ярко-зеленым пламенем. О, эти крики агонии старика были для некроманта сладчайшим нектаром во всей Вселенной. Пальцы постепенно ломались, фаланга за фалангой. Руку сломали в локте так, что суставы вышли наружу. Кожа покрылась небольшими зелено-желтыми пузырьками. Из ушей и с уголков губ пошла кровь. Руки и ноги приняли почти пурпурный цвет, стали набухать и лопнули подобно перезревшим дыням. Уши и губы посерели. Подверглись моментальному некрозу и отвалились. Ледяной клинок медленно вскрыл Демиусу живот и кишки вывалились наружу, и примерно половина лежала на земле. Несмотря на все, старик был еще жив, и это неспроста. Молодой некромант применил заклинание, дабы Демиус не умер от болевого шока. Иными словами, он, грубо говоря, на время сделал его бессмертным. Эльтран опустил его обратно на землю, схватил голову, уставился в зияющие глазницы с обугленными краями. Несколько резких движений и голова Архимага была в руках некроманта, а тело кулем повалилось набок.

Сын магов пристально смотрел на лицо старика и улыбался.

«Какое же сладкое ощущение. Никогда не испытывал ничего подобного. Вождь Гиор был прав. После первого поражения победа стала лишь слаще. Теперь и умереть спокойно можно, и встретиться с Анатиял»

— И что же ты скажешь?

— А что ты жаждешь от меня услышать?

— Что делать дальше?

— А что ты хочешь сделать?

— Хватит отвечать вопросом на вопрос. Ты прекрасно знаешь, как меня это раздражает.

— Забавно. Ты, Дарата, сильнейшая средь всех, после меня, конечно же, и тебе ведомо такое чувство, как раздражение?

— Я тебе уже говорила ранее, что я куда ближе к смертным, нежели ты. Было достаточно времени изучить их и проникнуться.

— И именно за это я тебе бесконечно завидую…

— Знаю. Давно знаю. Но довольно жалеть себя и скажи, что же мне делать теперь? Думаешь, еще не время?

— Не думаю, но уверен. Уже совсем скоро. Все случится так, как и нужно. Ты же потом должна явиться и направить, указать путь.

— А ежели не сработает?

— Что ж, кроме этого, есть и множество иных дел и существ, за которыми было бы крайне любопытно понаблюдать.

— Ты неисправим.

— Порой, коль судить по твоему тону, складывается впечатление, что это ты сотворила меня, а не наоборот. Дарата, хоть я тебя и ценю, но не забывайся.

— Как скажешь.

***

Эльтран вернулся к стертому с лица мира Хиар-армере, сидел на берегу и наслаждался отдыхом. Впервые за долгое время он почувствовал себя свободным от бесконечных сражений, от погони и жажды мести. Впервые он ощутил умиротворение, вошел в гармонию с окружавшим его миром и даже находил его безмерно прекрасным и дивным. Он знал, что существовало множество миров, также полагал, что имелись места, где не было места магии, где не было множества рас, и он дивился тому, как такие миры вообще существовали. Разве можно жить без магии? Точнее, она была в них, пусть и в жалких крохах, ведь иначе жизнь в других реалиях просто невозможна. Так вот, как можно жить без магии? Как человек и большинство иных рас не могли жить без кислорода, так и миры не могли жить без постоянных потоков магии, как считал Эльтран. И разве жизнь в таких местах не скучна ли? Он, как маг, интересовался в первую очередь самосовершенствованием, стремился к новым высотам, ставил перед собой, казалось бы, немыслимые цели. Он мог солнечный день сменить на грозную, яростную погоду, с темнейшими тучами, дабы ливень лил не переставая, раскаты грома оглушали всех жителей, а молнии били по земле. Он мог призвать различных существ себе на служение, мог исцелить почти кого и что угодно. А как же жить без всего этого? Чем увлечены жители миров, где нет магии? Коль судить, к примеру, по оркам, людям, троллям, гномам и прочим подобным расам, то тогда Эльтран видел лишь два варианта: война и золото. Больше нечем им заняться, ведь иного они не ведали. Чем могли похвастаться обделенные Силой люди? Количеством мешков с золотом, владениями и тем, у кого сколько подданных. Разве это жизнь? Разве это стоит того, дабы целый век этим заниматься? Конечно, в подобных мирах однозначно должны были иметься ученые, великие мыслители, приложившие много лет, времени и усердий на получение ответов по различным вопросам. Но некромант был непоколебимо уверен, что все они не смогли бы получить истинных ответов, ибо не знали о самом главном — о магии. Они считали вымыслом, красивой сказкой, а потому опирались на свои "великие открытия" без ее учета. Почему Эльтран так считал? Возможно, это лишь сугубо его личное мнение, ничем не обоснованное, ибо он хотел каким-то образом сделать себя еще более значимым, нежели подобных ученых. А может он так полагал, ибо ранее драконы считались вымыслом и красивой сказкой, ведь никто и никогда ранее не видел этих повелителей небес, а гномы нашли скелет одного из них. Значит, когда-то драконы да существовали, и они перестали быть сказками в глазах самого Эльтрана, нескольких гномов да множеств хаоромов.

Решив более не думать о столь глупых и скучных мирах, он уставился на водную гладь. Океан казался таким спокойным, но некромант знал, что на самом деле, в глубинах вод творились неимоверные вещи. Какие именно — он не знал. Пожалуй, именно так и надобно выглядеть идеальному воину: спокоен внешне, и неистов внутри. Хотя порой нужно уметь выглядеть наоборот.

Он почувствовал магические колебания где-то справа, но голову не повернул. Незнакомцы приблизились к нему. Было их трое, с головы до ног одетые в черное. В центре стоял самый старший, но было ему не более пятидесяти лет, а девушка и юноша немногим старше самого Эльтрана.

— Здравствуй, некромант, — старик почтенно поклонился, и ученики последовали его примеру.

Сын магов продолжал смотреть на океан и молчал.

— Мы пришли поговорить с тобой.

— О чем же? — лишь сейчас Эльтран повернул голову в их сторону. Отметил для себя, что девушка очень даже недурна собой. Милое личико, длинные черные волосы, карие глаза, фигура, судя по всему, тоже хорошая. Только вот росточком пониже на полголовы, но это не беда.

— О тебе.

— Может, сначала представитесь?

— Мы некроманты, как и ты. Живем в Башне Смерти. Она далеко от этих земель, но, надеюсь, ты слышал о такой. Это Кларис, а это Соэла. Меня же уже очень давно именуют Мастером…

— Не годится, — перебил Эльтран старца. — Назови свое настоящее имя.

— Кхм… Сольтейрн Атерракский.

Мастер выдержал паузу и надеялся, видимо, что его имя произведет фурор и Эльтран поведет себя как-то по-особому, но ничего подобного не случилось. Молодой некромант приподнял одну бровь и глаза его уставились вверх.

— Сольтейрн… Какое-то знакомое имя.

— Тебе должны были его называть в Школе Магии. Я — первый средь некромантов людских в нашем мире.