Я устала, ноги едва слушались. Уверенность в том, что Ангро-Майнью сдержал слово и в одной из ям увижу Материю, таяла. И с чего я взяла, что он и впрямь отпустит меня? Скорее всего, это очередная забава демона, и я буду бродить здесь до тех пор, пока мое тело не умрет. Тогда-то он сможет в полной мере поиздеваться надо мной. Голова начинала гудеть от подобных мыслей, безразличие и рассеянность наплывали на сознание. Время от времени я вообще забывала, как и зачем сюда попала. Тогда останавливалась и тупо наблюдала, как мерзкие червяки ползут по ногам, покрывая их вонючей слизью. А я все никак не могла поймать за хвост последнюю мысль. Только сопящие тени-преследователи помогали мне очнуться. Как только им оставалось до заветной цели не больше двух метров, они радостно хрюкали и тянули ко мне руки-обрубки. Я мгновенно вспоминала всё и принималась с ожесточением пробираться дальше. Вот только таких остановок становилось всё больше, а колодцев на пути — всё меньше.

Надежды всё-таки добраться до колодца в Материю почти не осталось. Более того, я уже верила, что это всего лишь новая забава скучающего в бесконечности демона. В очередной раз остановилась и бессмысленно разглядывала полутьму окрестностей. Но тут вдруг наткнулась взглядом на столб яркого света, маячивший справа метрах в двадцати. Я зашагала туда, отмечая про себя, что чем ближе подхожу к намеченной цели, тем сильнее увязаю в червячной массе. Казалось, что иду по рыхлому снегу. Ноги проваливались всё глубже, становясь тяжелее, наливаясь свинцовым холодом. Чуть ли не руками я выдергивала и передвигала их, одержимая только одним — дойти до света. Там — спасение.

Этот колодец, в отличие от предыдущих ям, действительно мог носить это гордое название. Аккуратный круг, обложенный камнями с комками темно-зеленого мха в щелях. Из него тянуло теплом, яркий свет ослеплял глаза, привыкшие к темноте. Я зажмурилась и отвернулась в сторону, чтобы прогнать расплывавшиеся перед глазами темные пятна. Когда же вновь открыла их, взгляд случайно попал на косматые фигуры дэвов, топтавшихся неподалеку. Если в неоновом свете предыдущих колодцев они были для меня именно косматыми тенями, то теперь вышло рассмотреть их получше. Я обомлела — мои преследователи оказались не порождениями мрака — слугами Ангро-Майнью, а людьми. Или их душами, поскольку в живых их больше не было. Уж я постаралась…

Петр Иванович и Соня. Оба обезображены так, что трудно понять, кем они были в прошлой жизни. Длинные спутанные лохмы, рваная одежда с пятнами засохшей крови, разорванные губы, обнажавшие рот со сгнившими зубами. Руки с длинными черными ногтями висели, словно плети, ноги неестественно вывернуты. Из раздутых животов то и дело вылезали черви, похожие на тех, что кишели под ногами. Эти твари ползали по душам моих жертв, проникая в рот, ноздри, уши, выгрызали себе новые ходы. Меня затошнило, живот окаменел, по всему телу прошла судорога ужаса. Бывший начальник и коллега брели за мной, приволакивая ноги, словно зомби из ужастиков. И чувствовала я себя соответствующе: видела надвигающуюся угрозу, но не двигалась с места. Ноги словно вросли в землю.

Спасло только то, что проклятые червяки тут же принялись брать меня штурмом. Унимая дрожь в коленях, я заставила себя оторвать взгляд от преследователей и заглянула в колодец. Пока картинка в нем обретала очертания, пыталась внушить себе, что Петр Иванович и Соня не успеют добраться до меня раньше, чем я воспользуюсь колодцем или уйду дальше.

А картинка тем временем прояснилась, предоставляя взгляду мою собственную квартиру. Прихожая, полутьма, разбавленная скудным светом луны, просачивавшимся из кухни. Дверь открылась, впуская внутрь меня и Игоря. Я судорожно сжала кулаки. Знала, что сейчас произойдет и никак не хотела с этим смириться.

Перед глазами разворачивалась сцена безудержной страсти, а я продолжала лихорадочно соображать: что будет, если сейчас окажусь там? Смогу все исправить? Или попаду в замкнутый круг: снова разобью зеркало и очнусь в пустыне Ангро-Майнью. Может, это и есть его замысел? Поймать меня в бесконечную ловушку, где я буду каждый раз переживать самые невыносимые мгновения жизни. Сердце замерло, ватная тишина разлилась в ушах.

Тем временем постельная сцена сменилась ссорой с Игорем. Я следила за каждым своим жестом, мельком поглядывая на шаткие фигуры бывшего начальника и коллеги. Они уже почти нагнали меня, тянули вперед скрюченные руки. Теперь я поняла, откуда раздается хрюкающий звук — преследователи смеялись, выпуская изо рта слюни пополам с пеной. Меня передернуло. Я отвернулась от них и с выпученными глазами наблюдала, как в квартиру зашел Кеша. Теперь наблюдая со стороны, я видела, как за одну секунду улыбка исчезла с его губ. Он весь ссутулился и сник, будто на него навалили пару мешков с цементом. А я всё смотрела и кусала губы — то, что я натворила тогда, раздавило и уничтожило самого дорого для меня человека.

Слезы хлынули по щекам. Я видела, как глупо выглядели оправдания, сыпавшиеся из губ меня же, только по другую сторону колодца. Всё исправить, ворваться туда и сделать всё, чтобы Кеша остался! Я рванулась вперед, но не смогла сделать ни шагу: за то время, что следила из колодца за происходящим в Материи, склизкие червяки добрались почти до груди.

Они стягивали мне руки, тащили вниз. Им на помощь спешили Петр Иванович и Соня. Они уже почти добрались до меня, еще немного — и они вцепятся в долгожданную добычу гнилыми зубами. Я задергалась и закричала, разрывая легкие. Но уши не поймали ни звука. Всё тщетно! Проклятые твари ни за что меня не отпустят, а сопротивляться не осталось сил. Они забрались слишком высоко, и теперь всё, что было ими захвачено, словно застыло коркой льда. А Кеша в Материи уже произносил единственную фразу, брошенную на прощание.

Я понимала, что сейчас и есть тот самый шанс, которым оказалось невозможно воспользоваться. Слезы потекли градом, я кусала губы и трясла головой, не давая червякам завладеть хотя бы ею. Откуда-то знала — когда твари покроют меня до макушки, они утянут меня на дно и превратят в подобие того, что стало с Соней и Петром Ивановичем. Отчаяние и безысходность затопили душу. И вот, когда я уже почти смирилась с предстоящей участью, в голову пришла отрезвляющая мысль.

«Что это я? — вспыхнуло, словно молния. — У меня нет тела. Разве можно удержать душу? Даже завсегдатаям преисподней это не под силу!»

Я перестала сопротивляться и всем существом потянулась туда, где Кеша развернулся ко мне спиной и сделал первый шаг. Сначала показалось — ничего не выйдет, но тут же я ощутила, как с бешеной скоростью лечу вниз. Позади, клацая и скрежеща звериными когтями, сомкнулась исполинская косматая лапа…

Полет длился не долго, едва прыгнув в колодец, я тут же пулей выскочила из зеркала и кубарем покатилась в прихожую. Это было так странно — лететь вниз, а вывалиться сбоку. Голова кружилась, словно я только что прокатилась на аттракционе, на который надеялась больше никогда не получать билетов. Слух вернул к реальности — в комнате за спиной раздался звон. Еще не придя в себя, я обернулась — на полу валялись осколки вставленного когда-то зеркала. Колдовская оправа таяла в воздухе, унося с собой бледную тень Нанэ.

Вот когда спутанные мысли сложились в пазл. Вспомнив, где я и что собиралась делать и не тратя больше ни минуты, помчалась за Кешей. И тут же ощутила всю былую тяжесть собственного тела. Лишние килограммы, от которых меня так ловко избавила Нанэ, снова вернулись. Но как же была им рада! Плохо только, что я оставалась голой. Не утруждаясь прикрыться хоть чем-нибудь, рванула на лестничную клетку. Но прежний вес, от которого порядком отвыкла, умерил мою прыть — я споткнулась на пороге и рухнула, разбивая колени о каменную площадку этажа.

Зато теперь я видела Аркашу. Он не стал дожидаться лифта — спускался по ступенькам. Медленно, хватаясь за поручень.

— Кеша, прости! — истошно закричала я, чувствуя, как к горлу подкатился ком, а из глаз полились слезы. — Прошу, останься! Я не могу без тебя! Прости!