Темнота — хоть глаз коли. Ангелина старалась дышать размеренно, чтобы страх перед стенами не задушил её. По коже пробегал озноб: она сама не знала — от холода или от страха. Вот появится Сэм, и ей придёт конец, достоверно и несомненно. Обидно, спасение было так близко. Надо продержаться, не забывать подтягивать своё растекающееся сияние.

"А зачем?" — спросил кто-то у неё внутри. Может, лучше покончить с этим до того, как она под гипнозом Белого навредит соратникам? Перед её мысленным взором встали лица: Борис, Егор, Учитель, Нюся… а потом Гоша, мама… Нет! Нельзя сейчас раскисать, вспоминая родных.

Она постаралась взять себя в руки и смогла подвести неутешительный итог своих возможностей: сразится с Сэмом и победить она не сможет — её силы на исходе и тают с каждой минутой, она избита и измучена… Значит, или она делает то, что он захочет, или… Ангелина вздохнула и ощупала разбитую губу, натянула повыше оторванный рукав куртки. Как здесь зябко! Или это страх?

Глаза постепенно привыкали к темноте, и, сидя у стены напротив двери, Ангелина заметила слабый отсвет. Замочная скважина — крошечное отверстие в мощной железной двери — единственный выход на свободу… Выход! Ангелина напряглась, стараясь не торопиться с решениями, сдерживая ударившую в голову пьянящую надежду на свободу. Учитель когда-то сказал ей: "Лезь лишь в те дыры, в которые пролезает твоё собственное тело. В маленьких дырах — большая опасность: ты сможешь просачиваться только постепенно (чем меньше дыра, тем дольше через неё приходится проходить), и если что-то её перекроет, то ты зависнешь в подвешенном состоянии без всякой возможности двинуться или инвертировать в своё тело. Избегай маленьких отверстий". И вот такое отверстие светило сейчас перед ней единственным шансом на спасение.

Ангелина глубоко вздохнула, закрыла глаза и постаралась мысленно ощупать пространство за дверью, бывшей единственным слабым местом в каменном мешке, в котором она оказалась. В ближайшем ограниченном пространстве за дверью — скорее всего, узком коридоре, было пусто. Жаль, что она не имела возможности разглядеть по дороге сюда предстоящий ей сейчас путь. Пора! Ангелина повернулась слегка, ощутив боль во всём побитом теле, и мягко зависла над полом, концентрируясь на отверстии. Постепенно вытягиваясь, она начала осторожно всасываться в него, стараясь не паниковать из-за того, что выходит это слишком медленно.

Очень странно было ощущать себя по обе стороны от двери ("и тут", "и там" одновременно). От этого кружилась голова, которой к тому же у неё в настоящий момент не было. Гелька осознавала, что в такой ситуации становится чрезвычайно уязвимой: информационные структуры только сохраняли связь между её разобщёнными половинками, для серьёзных действий этого было не достаточно.

В коридор выходили ещё две двери. Обе они были закрыты. Оставалось выяснить, не заперты ли. Когда её медлительное перетекание близилось к финалу, дверь в торце коридорчика неожиданно распахнулась, и туда вошёл Сэмов "шестёрка". Увидев непонятное явление, он несколько секунд наблюдал за ним, раскрыв рот, а потом выскочил за дверь с воплем: "А-а! Она убегает!"

Тут же в коридор, прогрохотав по ступенькам, ворвался второй похититель с пистолетом наизготовку. Гелька вдруг узнала его: он вёз Белого за их троллейбусом в машине — той самой красной "Ниве". Озабоченность на его физиономии быстро уступила место решимости. Бах! Бах! Пулю за пулей он всаживал в аморфное Гелькино тело. Выстрелы пронзали её, не причиняя вреда. Пули рикошетили и визжали, суетились, как пчёлы, в тесном коридоре. Закончив расстреливать обойму, фидер отступил к двери, но и Ангелина уже закончила переход и ринулась на противника. Сбив здоровяка с ног, она рванула прочь из западни. С треском отбросив дверь напротив, Ангелина оказалась в запертом гараже с припаркованной "Нивой". Следом за ней в гараж влетели и её похитители.

— Сбегает! Сбегает! — кричал в телефонную трубку "шестёрка", а Ангелина кружила, ища выход.

— Нужен скатер! — проорал Стен-Ден напарнику и скрылся в доме, старательно захлопнув за собой дверь. Другой ходил под ней кругами, выжидательно глядя вверх, как кот, готовящийся к прыжку. Но ловить её руками — всё равно, что ловить воздух. Гелька обнаружила отдушину и протиснулась в неё до того, как ей вслед полетел разряд молнии — Стен приволок какое-то электрическое оружие. Она ощутила небольшой спазм где-то в районе своего "хвоста", что не помешало ей взвиться в небо. Птичка улетела!

Спеша прочь от логова врагов она разглядывала окрестности, стараясь запомнить местность. Это был какой-то ближний пригород, где она ни разу не бывала. Город был совсем рядом — рукой подать. Высотки новостроек темнели своими ещё не жилыми окнами сразу за большим пустырём. Теперь, скорее в больницу! Как там Янка? Подружка была оглушена обрушившимися на неё драматическими событиями и могла не запомнить то, что пыталась внушить ей Ангелина. Только бы она добралась до Бориса!

Больничная ограда, парк, ожидающе распахнутая форточка. Гелька обернулась и упала на колени. Она тяжело дышала, опершись на руки. При виде неё сидевший за компьютером Денис медленно встал со своего стула, как будто опасаясь, что от малейшего резкого движения видение развеется. Гелька качнулась.

— Ш-ш-ш, — парень, шагнув к ней, быстро переместил её на свободную кушетку и стал осторожно раздевать.

— Где Янка? — Ангелина с трепетом ждала ответа на более всего её волнующий вопрос.

— Щас всё будет, — бормотал Денис, который снял уже с неё изодранный в клочья жакет и теперь стягивал такую же блузку, — …и Янка, и дедка, и бабка, и внучка, и Жучка.

Приговаривая, он уложил её на кушетку и начал внимательно ощупывать. На руке Ангелины чернели следы от пальцев Белого, выкручивавшего ей руку. В районе желудка багровел кровоподтёк, на шее и плечах красовались царапины от лап фидеров.

— Так, селезёночка как у нас?.. Сейчас закроем дырочки…

Так же сосредоточенно Денис стащил с неё сапоги и джинсы. Гелька не пыталась протестовать: сейчас это был врач, а не любитель "красивого тела".

— Полный швах, — заключил он, взглянув на Гельку. — Живуча, как кошка. Сейчас под Соларчик и баиньки.

— Что с Янкой? — со страхом спросила Ангелина.

— Подруга твоя? Бегала тут по коридору в истерике — сестёр пугала. Борис её выловил, расспросил и ускакал. Сейчас она в неврологическом отделении в состоянии шока. — Денис расстилал на соседней кушетке простынь. — Ну, вот, принесу Соларчик — я его одной бабульке нетранспортабельной одолжил…

— А где Борис? — этот вопрос Ангелину тоже тревожил.

— Они с Редиком и Тино тебя ищут.

Гелька охнула.

— Очень сердитые? — она просовывала голову в больничную рубашку и замерла, с беспокойством ожидая ответа.

— Ну… — Денис глянул на потолок, чтобы сконцентрироваться, выбирая приемлемые слова из вороха мыслей. — Когда Брюс давеча вернулся и увидел, что ты упорхнула, его чуть кондратий не хватил. Я ему сердце проверять, а он — меня по стенке и в окно… Ты ложись поскорее — он лежачих не трогает, а так, придушит и глазом не моргнёт.

— Я знаю, — Гелька при помощи парня перелегла на кушетку под окно.

— Я сейчас, — направился к двери Денис, доставая телефон.

— Подожди, а дальше что было?

— Сначала звоночек, Соларчик, укольчик… вот и весь разговорчик, — с этими словами парень вышел, а Ангелина, дрожа от волнения, обхватила плечи руками. Янка здесь! Пока она в безопасности. Но Белый напал на неё саму и в больнице. Что предпримет Учитель, чтобы защитить её подругу? Может, просто всё время быть рядом с Янкой, таская её на задания и свидания? В школе они и так вместе.

Но подруге угрожает и другая опасность: перевоплотившись в неё, Сэм совершит какое-нибудь преступление, и тогда Янке придётся скрываться без надежды на возвращение. Разве это жизнь? Выход один — обезвредить Белого до того, как он приведёт свои преступные планы в исполнение. Но что, если это происходит прямо сейчас?! Гелька беспокойно заёрзала на кушетке.