— Ты летишь со мной, — заявил он Ангелине, отключаясь и возвращая Нюсе телефон. Гелька протестующе замычала и топнула ногой, потом показала на себя, на окно и на свою одежду, объясняя, что ей нужно домой. Учитель сердито уставился на неё.

— Если ты в таком виде сейчас появишься дома, отвечать будешь до утра на их расспросы, а у нас пять минут на сборы. Быстро умывайся. А ты, Нюся, пожалуйста, подбери ей ещё что-то из Егоровой одежды. Прощения попросим у него потом.

В ванной Гелька отшатнулась от зеркала, увидев в нём своё окровавленное лицо. (Да, маме такое показывать не стоило). Хорошо, что нос не сломан, хотя физиономия изрядно побитая.

Тёплые носки, футболка, свитер и домашние штаны на резинке, которую пришлось утянуть — вот что подобрала для неё Нюся из опустевшего гардероба Егора.

Вскоре Ангелина чмокнула подругу в щёку и вылетела следом за Сергеем Петровичем. Учитель старательно путал следы: один раз приказал разлететься в разные стороны, чтобы сойтись через минуту у телевышки, после — нырнул в приоткрытый канализационный люк, откуда, пролетев несколько десятков метров, они вылетели через другой коллектор в соседнем квартале.

Но цель их полёта была совсем близка — супермаркет "Экос". Мало ещё было в городе мест, где группа людей, регулярно сходящихся для определённой цели, могла затеряться, не вызывая подозрений. Вслед за Учителем Гелька влетела в вентиляционную шахту, миновала несколько запутанных ответвлений и оказалась в просторном складском помещении, заполненном ящиками. Рядом с грузовым лифтом стоял погрузчик. Единственная дверь находилась в противоположном углу склада. Но прибывающие люди пользовались исключительно грузовым лифтом. Входя, многие прятали какие-то удостоверения или пропуска, и Ангелина заключила, что в этом помещении члены Организации собираются хотя и тайно, но не "зайцами".

На складе было довольно холодно: потолком служила рифлёная металлическая крыша огромного, как ангар, здания супермаркета, поэтому Гельке пришлось залезть с ногами на какой-то ящик и обхватить себя руками. Почему она не догадалась надеть свою дублёнку и сапоги? А Сергей Петрович в обычном своём вельветовом пиджаке, казалось, не замечал холода. Он здоровался с входящими и нетерпеливо посматривал на часы.

Вот в глубине распахнувшегося лифта блеснули знакомые очки. Гелька приподнялась, вглядываясь, и, спорхнув с ящика, понеслась по проходу.

При виде Ангелины лицо Пети осветилось, но сразу омрачилось, когда, приблизившись, он увидел, как она выглядит.

— Гешка! Что с тобой случилось? — обеспокоенно спросил он, осторожно дотрагиваясь до её разбитого лица. — Тебя били?!

Ангелина пожала плечами и сокрушённо кивнула.

— Кто?

Гелька опять пожала плечами и указала на горло.

— Ты и говорить не можешь? — ещё больше огорчился Петя. Ангелине снова пришлось кивнуть. Она всё больше ощущала себя дрессированным тюленем.

— Но как это произошло? — расстроенный Петя, кажется, плохо соображал. Ангелина посмотрела на него с укоризной и вдруг, вспомнив нечто чрезвычайно важное, принялась размахивать руками, пытаясь объясниться. Быстро сообразив по Петиному недоумевающему лицу, что такой язык жестов ей не поможет, она хлопнула себя по лбу и инвертировала.

— Петя! Это ужасно! Фидеры тебя интроспектировали!

— Я знаю, — нетерпеливо кивнул головой парень, — расскажи, что с тобой произошло? Я вообще не знал, что ты уже свободна!

— Как "ты знаешь"?.. Ты почувствовал, как тебя "сканируют", и не ушёл?.. Нет, это вообще невозможно — на тебе же "защита"!

— Я попросил Редика снять с меня "защиту".

— Что!? Но зачем?!

— Ангелина, это всё не важно, но… раз он рассказал тебе, что меня интроспектировали…

— Редик мне ничего не говорил, я увидела "тебя" среди фидеров!

Петя изменился в лице, начиная понимать.

— То есть ты увидела, кого-то превратившегося в меня? — с отвращением воскликнул он.

— На том и попалась, — сокрушённо призналась Ангелина.

Петя собирался что-то сказать, но тут Сергей Петрович привычно хлопнул в ладоши, призывая к вниманию. Гелька обернулась и увидела Учителя и стоящего рядом с ним Бориса, в окружении рассевшихся на ящики людей. Ангелина не заметила, когда появился Полетаев. Они с Петей стояли возле лифта, а Борис Витальевич, должно быть, прибыл по воздуху.

Впервые с момента их драматического расставания Гелька встретилась с ним взглядом. Казалось, с тех пор минула вечность — такими насыщенными оказались прошедшие несколько часов, но ей очень больно было от всплывших в памяти, как наяву, воспоминаний, холодной дрожью пробежавших по коже, при виде Бориса Витальевича.

Вдруг Гелька обратила внимание, что Учитель зовёт её, и, оглянувшись на Петю, потянула его за собой, словно боясь хоть на секунду от него оторваться. (Всё-таки в глубине души она была рада, что они не успели поцеловаться у Бориса на глазах).

— Эльга — героиня сегодняшнего дня! — Возвестил Сергей Петрович, за плечи разворачивая её к собравшимся. — Она не может говорить из-за боевой травмы, поэтому…

Петя высвободил свою руку из её ещё по дороге и теперь сидел на ящике, как и прочие, словно в зрительном зале. А она всем естеством ощущала присутствие рядом Бориса, не видя его. Как чувствуешь источник тепла с закрытыми глазами. Она знала даже, что сейчас он не смотрит на неё, вслушиваясь в слова Сергея. Но вот его пальцы легли Гельке на плечи, чтобы развернуть к себе. Она не смогла взглянуть ему в глаза, только чувствовала, как холодновато, по медицински, Борис прикоснулся к её разбитому лицу. Наверное, потому что это приходилось делать на глазах у других…

— Редик попросил меня проверить то, что он узнал от вас, вы позволите? — сказал он наконец. Гелька знала, каких усилий ему стоила эта отчуждённая фраза. Она кивнула и посмотрела ему в глаза. Холод и отчаяние, боль и надежда, радость и страх на мгновение проникли в её сознание, и были смыты вытянутыми Борисом из её памяти видениями произошедшего.

Он несколько раз повторил для себя появление двойника Белого и её экзекуцию над Сэмом. А во время картин допроса так сильно впился пальцами в её плечи, что Гелька на секунду вернулась к реальности. Потом Борис Витальевич зачем-то пробежался по их расставанию: возможно, захотел взглянуть на всё её глазами, и Ангелине пришлось пережить ещё несколько мучительных минут. Напоследок врач заставил её отключиться, не дав упасть, а после притянул к себе и обнял.

Гелька закрыла глаза. Так они стояли, прося друг у друга прощения, пока собравшиеся не зашептались, а Сергей Петрович не кашлянул многозначительно. Тогда Борис отстранился от Гельки.

— Попробуйте что-нибудь сказать. — Попросил он, снимая с себя свой похожий на френч чёрный пиджак и набрасывая ей на плечи. — Почему вы раздеты?

— П-п-п, — начала Ангелина, сердито мотнула головой и попробовала снова, — п-п-п…

— Ничего, речь восстановится. Удар повредил нервную систему…

— Ближе к делу, — напомнил Редик, и Борис Витальевич опомнился и сжато пересказал факты, выуженные из её сознания, а Сергей Петрович подытожил:

— Итак, Белый завязан, но в деле появилась неизвестная величина — человек, заимствовавший его внешность.

— Вы уверены, что обезврежен именно Белый? — спросил кто-то.

— Да, — ответил Борис, — Ангелина его оглушила. Перед таким ударом его маскировка не устояла бы. Я думаю, именно поэтому его двойник не пользовался энергией, а схватился за оружие: ему он доверял больше, чем ослабевшему из-за превращения удару.

Гелька сидела рядом с Петей, положив голову ему на плечо, и сонно хлопала глазами. Петя накинул ей на ноги своё пальто, и ей было тепло и уютно, особенно от возникшего чувства, что своё дело она сделала, и всё происходящее к ней уже, как бы, не относится.

Почему Учитель не взял на собрание Нюсю? Мысли всплывали в сознании, как пузыри, медленно и плавно. Кто все эти люди? Тот похож на грузчика, а этот — на юриста, а та дама — редкость в подобном мужском обществе — типичная библиотекарша. Зовут её, допустим, Светлана Николаевна, подпольная кличка — Немезида. Гелька глупо хихикнула и Петя сильнее её обнял.