— Да, сэр, — ответил Томми.

— У тебя тоже не было другого выбора?

— Нет, сэр. У меня был выбор.

Полковник открыл было рот и тут же закрыл, внимательно посмотрев на Томми.

— Что заставляет тебя так говорить?

— У нас всегда есть выбор, сэр. По крайней мере, так всегда говорит моя бабушка. Неважно, как все вокруг плохо выглядит, выбор всегда есть.

— Какой же выбор был сегодня у тебя, коего энсин Лонгкнайф, кажется, не заметила?

Боже, сколько же сарказма.

— Мы могли связаться с вами, сэр. Спросить у вас совета. По крайней мере, держать в курсе того, что мы делаем. Я не задумывался о том, чтобы приехать к ранчо как вы, сэр, но, может, после вашей подсказки, нам и пришла бы такая идея. Но, сэр, у нас не было под рукой подъемного крана для того, чтобы погрузить лодки на грузовики. Не уверен, что мы могли проделать это.

— Но тогда ты об этом задумывался, так ведь?

— Нет, сэр.

— Почему?

— Крис сказала брать лодку, и я выполнил приказ.

— Выполнил без вопросов.

— Да, сэр.

Крис знала, что это было не совсем так. Томми ворчал, просил и жаловался, но она не слушала его. Проигнорировала, как обычно прежде делала.

— Ты пойдешь за ней, даже если она приведет тебя прямиком в ад.

— Да, сэр.

— Или к обрыву.

— Или туда, сэр, — Томми улыбнулся.

— Ты слышишь это, энсин?

Крис вздрогнула, снова внимательно слушая полковника, прерывая переваривание слов Томми.

— Да, сэр.

— Ты слышала это?

Крис потребовалось некоторое время, прежде, чем ответить:

— Да, сэр.

— Ты лидер. Наверное, лучший чертов лидер из всех, что есть у этой банды. Ты заполнила вакуум, коему я позволил образоваться. И за это я несу большую часть ответственности. Однако, сударыня, ты никогда не сбросишь с себя ответственности за лидерство, что навалила на себя. Как только ты ступила на эту планету, ты стала лидером. Люди, до этого чувствующие себя брошенными и потерянными, боровшиеся сами за себя, увидели, что могут доверять тебе, чтобы ты вела их. Так и должно быть. Но, черт побери, женщина, ты влипла по уши. Ты — энсин Космофлота. Это много что значит, но вовсе не то, что ты, энсин Лонгкнайф, хочешь этим сказать.

Крис приложила все имеющиеся усилия, чтобы следить за мыслью полковника, но где-то на полпути он сам ее потерял.

— Сэр, я не понимаю.

— Ты — Лонгкнайф. У тебя нет выбора. Так говорил Рэй Лонгкнайф после того, как укокошил президента Урма. «Не было альтернативы». Так сказал твой прадедушка Троубл после того, как погнал батальон на Черную Гору и выбил оттуда дивизию. Так же, как Томми узнал от бабушки, что всегда есть выбор, ты, сидя на коленях прадедов, узнала, что не бывает других вариантов.

— Это не так, сэр. Я могу сосчитать на пальцах одной руки, сколько раз я видела дедушку Рэя. А дедушка Троубл — самый нелюбимый человек мамы во всей вселенной. Его не было в нашем доме с тех пор, как мне двенадцать исполнилось, — и он спас мне жизнь. — Вся причина, что я завербовалась в Космофлот в том, что я хочу уйти от того, чтобы быть одной из тех Лонгкнайф. Сэр.

Он несправедлив к ней.

Он ничего о ней не знает. И, похоже, ему все равно.

Крис сложила на груди руки, приготовившись игнорировать следующие слова полковника, прославившегося контролированием толпы с помощью пулеметов.

Но полковник ничего не сказал.

Вместо этого он откинулся на спинку сиденья и долго изучал ее.

Снаружи все еще лил дождь, стуча по крыше кабины, как по барабану. Водитель с помощником перебрасывались короткими фразами типа: «Справа большая скала», «Осторожно, дыра!», «Лужа, похоже, глубокая, прими правее».

Крис устала... измученная прошедшим днем и истощенная критикой полковника. Ей просто хотелось, чтобы Хэнкок закончил читать нотацию и дал ей немного вздремнуть.

Полковник же улыбнулся.

— Семья — странная штука. Помню, навещал как-то старика, когда моему сыну было то ли семь, то ли восемь. Могу пересчитать по пальцам, сколько дней они провели вместе. Но в те дни мне едва удавалось сдерживать улыбку. Видишь ли, у сына были те же манеры, что и у дедушки. В семилетнем возрасте дети милые, грубые и дерзкие, но слушая дедушку, он приглаживал волосы, дергал себя за ухо так же, как он. Забавно, учитывая, что они никогда прежде не виделись. Вот я и удивлялся все время, откуда у сына появились те же привычки, — полковник пригладил волосы и дернул себя за ухо. Крис чуть было не улыбнулась.

— У вашего сына манеры и привычки отца, — сказал Томми.

— Да, и, естественно, поскольку я не живу перед зеркалом, поэтому и не замечал, как я это проделываю. Но сын замечал и повторял. И, думаю, я замечал, как это делал мой папа и повторял.

— Но не осознанно, — сказала Крис.

— Никогда осознанно.

Крис провела ладонью по волосам.

— Помню, — казала она, — как отец говорил парламенту, что у них нет другого выхода, кроме как оставить смертную казнь до тех пор, пока убийцы Эдди не будут висеть на виселицах. Не могу и сосчитать, только раз от него слышала: «Других вариантов нет». Однажды он меня на футбольный матч отправил, сказав: «Выиграй. Другого варианта нет».

— Ты не могла проиграть? — недоверчиво спросил Томми.

— По крайней мере, отец так считал, — ответила Крис, потом хмуро посмотрела на полковника. — Но, когда я увидела базу, здесь был сплошной беспорядок. Я поняла, что нужно что-то делать. Стало понятно, что нужно почистить столовую, улучшить еду. Альтернатива была простая — валяться в грязи.

— Да, и ты сделала доброе дело. Слава Богу, ты сделала то, что сделала. Дала мне второй шанс. Ты заставила мою команду двигаться, а не лежать на спине и пялиться на тучи. Ты накормила множество людей. Выбрала правильный момент, — полковник не сводил с Крис взгляда. Он был таким же требовательным, но, почему-то, не таким мрачным, когда забирался в кабину.

— На этот раз я сделала неправильный выбор.

— Да.

— Но как узнать, когда я права, а когда подхожу к краю обрыва? — требовательно спросила Крис.

— Это вопрос, — фыркнул полковник, — на который хочет найти ответ каждый энсин.

— И... — настойчиво продолжила Крис.

— Если повезет, когда станешь лейтенантом, будешь с легко распознавать. К тому времени, как на твои петлицы навешают орлов, будешь об этом очень хорошо знать.

Что только еще больше запутало Крис.

— Сэр, это ведь не ответ на вопрос, не так ли?

— Ты сама должна найти ответ. Еще лучше, несколько ответов. Существует множество ответов, которые, может показаться, ты знаешь, но, на самом деле, нет.

— Сэр? — вот это по-настоящему озадачило Крис.

— Кто убил президента Урма? — тихо спросил полковник.

Крис моргнула и сказала первое, что пришло в голову:

— Мой Великий дедушка Рэй.

— Да, так писали во всех газетах. Но с этим не согласен ни один учебник по истории. Сколько ты читала об этой операции?

— Кажется, все книги. В городской библиотеке была пара полок о той войне, когда мне было тринадцать, — и не просыхала.

— Но никогда не читала секретного отчета армейской разведки о боевых действиях?

— Раз их не было в библиотеке, думаю, нет.

— Ты готова для этого. Старая новость. В следующий раз, когда будешь рядом с радиостанцей, позови.

Крис не хотела узнавать об этом потом, ей нужно знать сейчас. Она почти активировала Нелли, чтобы та принялась за поиски, когда Томми, наклонившись через нее, спросил:

— Сэр, а о чем в нем говорилось?

Полковник усмехнулся неожиданному источнику вопроса, но ответил:

— В нем говорится о том, что полковник Лонгкнайф вместе с женой Ритой должны были стать самыми бесстрашными людьми во всей вселенной. Они пролетели половину расстояния, что занимает человеческое пространство рядом с бомбой, пронесли ее мимо самой жесткой системы безопасности, к тому времени разработанной человеком. Сделали это спокойно и очень круто, так и не дав ни малейшего намека на то, что делают. Ни экипаж корабля, что вез их, ни охранники, мимо которых они прошли, ничего не заподозрили. Черт, вот это мужество.