Как некстати вдруг зазвучал голос в голове, просит настойчиво: «Продержись ещё немного. Я рядом. Я с тобой». Что это? Помешательство? Или навеянная безумным песнопением галлюцинация?

Тело быстро отдавало тепло холодной поверхности под леди Эррол. Она уже не чувствовала свои пальчики на ногах и руках. Веки отяжелели. Сонливость нахлынула сладкой патокой, ластилась, уговаривала: «Не думай, не чувствуй, не вспоминай...»

Сознание трепыхнулось в последней попытке вернуться в настоящее. Картинки из прошлого на миг развеяли туман в голове.

Ночь. Спальня, сильные руки обнимают, ласкают, согревают. А тихий голос, такой знакомый, такой родной просит, умоляет: «Просто будь рядом. Пожалуйста...». Полутемный коридор. Окно. Мягкие губы мужчины касаются её холодных пальцев: «Ты совсем заледенела, мой ангел...». Кабинет. Стол, заваленный бумагами. Тёплое дыхание касается виска, плечи сжимают в объятии: «А меня ты считаешь своим другом?».

- Дункан... - тихо выдохнула маленькая хозяйка и как будто наяву увидела глаза, что смотрят с волнением и нежностью. Утопаешь в них, не в силах оторваться от янтарных искорок.

Её светлость уже не различала грань между обманом сознания и реальностью. В голове зашумело, болезненно сдавило затылок. Сквозь полуоткрытые губы она издала тихий мучительный стон, и тут же над ней склонилось чьё-то лицо. Равнодушное, непроницаемое. «...Скажи, красавица, твой муж уже успел вкусить всю сладость с этих губ?..» - улыбнулась витиеватой фразе, подкинутой воспоминаниями. Черты склонившегося исказила гримаса сочувствия. Её жалеют? Лучше бы прекратили это пение, от которого уже даже мысли связываются в тугой узел, не говоря о внутренностях! Из горла вырвался лишь хрип. Туман в голове нехотя, не спеша развеивался, оставляя после себя тяжесть и боль.

Юлия сглотнула и отвернулась в сторону от незнакомца, на миг сомкнула веки. Даже от такого простого движения, как поворот головы, все вокруг будто поплыло, закружилось.

Её верная служанка сидела у стены в цепях и словно безумная раскачивалась из стороны в сторону. Щёки были мокрые от слёз. Плечи вздрагивали от беззвучного плача. Встретившись с Матильдой взглядом, грустно улыбнулась и прошептала неслышно: «Прости...». Хотелось подбодрить, успокоить девушку, но перед глазами мельтешили, то и дело закрывая горничную от герцогини своими балахонами, фанатики, которые начали кружиться в своеобразном ритуальном танце, всё более впадая в экстаз и вознося под своды каменных потолков гимн Чёрному Богу.

Склонённый над Юлией Елий выпрямился и вскинул руки, в результате широкие рукава съехали до локтей, открывая то, что держал в своих ладонях. В свете огня сверкнул сталью большой нож с костяной рукоятью.

Безумные пляски прекратились, все остановились в ожидании чего-то. Гул голосов стал напряжённее, и не слова уже возносились под своды пещеры, а монотонный гул, издаваемый замершими на месте «братьями».

Герцогиня прикрыла глаза. Она не желала видеть, как этот мужчина с красивыми пальцами и горящими фанатизмом глазами вновь склоняется над её телом и берёт за руку. Она вообще ничего не хотела сейчас видеть и чувствовать... Но непроизвольно вздрогнула, когда холодный металл обжёг своим прикосновением и рассёк нежную кожу. А следом ощутила тёплую струйку, стекающую по тонкому девичьему запястью на камень под рукой.

Неожиданно атмосферу надвигающейся эйфории разрушил резкий звук аплодисментов. Будто захлебнувшись, мужчины прекратили пение, оборвав себя на середине ноты, и в наступившей тишине раздался спокойный голос:

- Великолепно поёте, господа! Браво!

- Великолепно поёте, господа! Браво! - Ирвин сделал пару шагов вперёд, освобождая проём для своих спутников. Тут же из-за его спины тенью скользнули и рассредоточились вдоль стен теггирцы, затем появился Гарольд.

- Просим прощения за опоздание, - развёл тот руки в сторону и наигранно виновато закончил, - по причине, не зависящей от нас.

Встав рядом с Бреуном, с интересом оглядел помещение и замерших от неожиданности отшельников, потом поднял руку и неприлично указал пальцем на здоровяка Лео.

- А вот этот фальшивил, я слышал!

Герцог насмешливо покосился на друга, Харук в своём репертуаре!

- Сейчас не делая лишних движений, освобождаемся от оружия! Вы все обвиняетесь в похищении людей, а также проведении незаконных ритуалов с использованием кровавых жертвоприношений! - Михельсен растрёпанным огненным демоном вынырнул из коридора вслед за графом и, вспомнив обязанности следователя Департамента правопорядка, зачитывал обвинения и сверлил глазами «композицию» из иноверцев в капюшонах. Увидел Матильду, прикованную у стены, и лицо его стало непросто суровым, оно пошло красными пятнами от бешенства.

- Где лорд Дункан? - тихо спросил его Ирвин, рассмотрев за «серыми балахонами» лежащую без движения на камне полураздетую Юлию. Испачканную в красном сорочку и вытекающую из рассечённого правого запястья кровь, расползающуюся по углублениям, выдолбленным в жертвеннике.

- Шёл за мной, - также тихо ответил ему Николас и бросил мимолётный обеспокоенный взгляд себе за спину.

- Не надо бы ему это видеть, - с досадой пробурчал себе под нос герцог, - Господа! -это громко уже к прислужникам Гота. - Будем сдаваться?

- Братья! - вышел из ступора главарь. - Во имя Чёрного Бога!..

Послышался звон стали. Вооружённые кто чем - ножами, клинками, тесаками, -"капюшоны" ощетинились против незваных гостей.

- Ого! Ты глянь, Ваша светлость, не верующие, а какая-то банда головорезов! - зло осклабился Гарольд.

- Прихвостни из беглых преступников, уверен, - выплюнул герцог.

- Здесь только один маг, тот, лысый, остальные простые люди, - раздался за правым плечом хозяина замка Гинтор голос подоспевшего магистра.

- Справитесь? - высматривая Елия, прячущегося за спинами подельников, спросил мага Бреун.

- Вы во мне сомневаетесь? - оскорбился уже немолодой мужчина.

- Волнуюсь, - прикинул Ирвин соотношение сил, девять против четырнадцати. Неплохой расклад!

- Зря, мы - стихийники тоже кое-что можем... - с этими словами он вышел вперёд и резко взмахнул рукой. Стремительное воздушное лассо метнулось к стоящему в боевой стойке одному из отшельников, оплетая того от шеи до колен магическими невидимыми путами. Пленённый кулём повалился на пол, рыча с досады от беспомощности.

- Один есть! Прошу, молодые люди, ваше слово! - стряхнул кисти рук довольный маг.

Это и послужило сигналом к действию. Теггирцы сорвались со своих мест и, с профессиональной точностью выбирая самых опасных, вклинились в самую гущу «братьев», внося сумятицу и неразбериху среди последних.

Завязался бой. Лорды плечом к плечу двинулись на врагов, оттесняя тех от алтаря. Его сиятельство, играючи помахивая мечом, искусно нападал и отбивал атаки двух преступников, приговаривая после каждого удара:

- Ваш... бог... Гот... мерзавец... редкостный! Кровушку... ему... подавай... невинных... дев!

Рыжий агент, оголив абордажную саблю, чем удивил Харука, с боевым кличем рванул расчищать путь к сжавшейся у стены от страха Тиль. Свои магические способности он решил приберечь на потом, а сейчас душа требовала настоящей мужской драки. Руки так и чесались просто набить кому-нибудь морду. Да хоть вот этому красавчику, который запутался в рукаве своей хламиды, вытаскивая какой-то ножичек.

Звон стали и выкрики сражающихся заглушил нечеловеческий рёв появившегося Дункана.

- Присматривай... за ним! - выкрикнул Харук, обращаясь к Бреуну, отсекая у одного из соперников кисть с огромным тесаком. - Вот так-то лучше!

Увидев жену в крови, Эррол, будто помутился рассудком. Он знал, что найдёт Юлию не в гостевых покоях старой крепости за чашечкой чая. Но он представить не мог, что увидит её такую, расхристанную и распластанную на бездушном алтаре. А этот пустой взгляд, которым она смотрела куда-то в пространство, просто выбивал почву из-под ног. Никогда он ещё не впадал в такую ярость. Исчезли краски, все смешалось в одну серую картинку, мрачное подземелье, друзья, недруги, звон оружия, вскрики раненых, падающие тела... Только одно светлое пятно впереди, как якорь, как маяк, рыжеволосая девушка на холодном страшном камне - его девочка, его свет, его жизнь. И весь мир сейчас - это она.