После этого Юлия уже не выдержала и засмеялась в полный голос.

Заразительным, лёгким, от души, чувствуя, как отпускает эмоциональное напряжение. Две представительницы семейства мышей еле различимыми тенями прыснули в сторону и скрылись в щели под стеной у самого входа в камеру. Грой, все это время не отводившая взгляд от того места, где «пировали» вредители, только и успела подумать: «Какие пугливые оказались крысята», как коридор за решетчатой дверью осветился светом от огня. Лия резко замолчала и непроизвольно крепче прижалась к своей горничной.

- Хозяюшка, вы не бойтесь, - быстро зашептала Тильда, - они не посмеют вас тронуть. Наверное, выкуп какой-нибудь хотят или ещё что. Герцог очень богат, вот и желают мерзавцы за вас побольше денег стребовать. Знают ведь, что господин вас очень любит и души не чает, пылинки сдувает...

- Ты так думаешь? - с ужасом покосилась на неё леди Эррол. О случаях похищения людей она когда-то читала в газетах. Преступников ловили или не ловили, но итог был всегда один - жертв ни разу не находили живыми. Виновных ждали суд и публичная казнь. - Мне не нравится это твоё"... или ещё что".

- Я хочу верить, что только выкуп. Не будем думать об ужасном.

- А откуда про «пылинки»?.. - с сомнением спросила Лия и почувствовала, как покраснела. Но услышать ответ не успела. Из-за угла показалась фигура в плаще с неизменным капюшоном, скрывающим личность человека, и факелом в руке.

Пленницы подскочили на ноги, решив встретить врага лицом к лицу в достойной позе. Матильда же со своим ростом чувствовала себя всё-таки более уверенно в ожидании неприятностей, которые, она была убеждена, последуют за этим визитом.

Между тем незнакомец подошёл вплотную к решётке и откинул покров с головы. -Ты?!

- Я тебя знаю!

Одновременно воскликнули девушки, глядя на неожиданную гостью, на лице которой расцветала самодовольная улыбка.

- Удивлены? Да-а, кто бы мог подумать, взрыв на катке, активированный артефакт, белладонна под подушкой и, наконец, организация похищения самой герцогини Эррол - и все это дело рук одной неприметной серой мышки. Служанки, чепядинки!

- Зачем? - потрясенно спросила Юлия, не веря в то, что услышала.

- Все до безобразия банально - месть! Наш душка-герцог очень, очень плохо поступил когда-то, - наигранно-сокрушенно вздохнула.

- Мы тебе для чего нужны? - ледяной тон Лии проник, казалось, даже под одежду. Матильда незаметно поёжилась. Она знала, что хозяйка может быть жёсткой. Даже находясь здесь, запертой в каменном мешке, в замусоленной старой одежде, с колтуном на голове вместо причёски и грязными разводами от слёз на щеках, она словно была на голову выше всех. - Деньги? - последнее слово Её светлости презрением окатило похитительницу.

Тильда расправила плечи и выпрямила спину. Вот! Они и за решёткой сильны духом!

- Мне? Деньги? - девица засмеялась, и было в этом смехе что-то от простуженной вороны.

- Только дураки в них не нуждаются, - совершенно спокойно произнесла Грой, и герцогиня с подозрением покосилась на неё.

- Ну конечно, - ох, сколько яда, - вы все меряете в деньгах! А кто вернёт мне моего брата? Кто? Разве твой муженёк сможет оживить его при помощи серебра или золота? Он! Только он, проклятый лорд Дункан, виноват в его смерти! Ненавижу! Пусть теперь он узнает, каково это — терять дорогих ему людей. Гаю было всего восемнадцать!

Выкрикивая эти сумбурные обвинения, бывшая служанка Эрролов забылась и подошла к решётке. Уцепившись за неё руками, прильнула лицом. Гнев переполнял женщину, но не на это обратили внимание пленницы. Под распахнутыми полами плаща виднелись концы платка, что был на плечах леди Юлии вечером перед похищением.

- Странно, - растягивая слово, задумчиво произнесла Тильда, прерывая пламенную истерику дамочки, - деньги не нужны, а за герцогиней вещички-то донашиваешь.

Та сначала непонимающе уставилась на «великаншу», а потом, когда смысл сказанного наконец до неё дошел, она сказала то, отчего герцогине стало дурно:

- Не дело такой красоте пропадать, - демонстративно стащила с плеч подарок графини Эвендейл своей дочери и игриво потрясла им перед взором пленниц. -Мёртвой хозяйке замка Шгрив он уже будет без надобности.

Матильда вдруг, о чем-то вспомнив, схватилась за шею.

- Бусы тоже ты сняла? Ко всем своим порокам добавила ещё и воровство? Чтоб ты подавилась! - выплюнула она слова с каким-то холодным равнодушием.

- Да кому она нужна, твоя подделка? Сумасшедшей бабке отдала твоё дешёвое ожерелье!

- Дешёвое? - Тиль переглянулась с Лией и весело хмыкнула, - ну и дура же ты! А шриланский жемчуг за подделку приняла!

Возникла пауза. Её светлость и горничная с умилением наблюдали, как постепенно перекашивается лицо бывшей служанки в бессильной ярости и покрывается красными пятнами.

- Аглая, ты не волнуйся так, ну профукала драгоценность, с кем не бывает? -участливо издевалась над поломойкой Тиль.

- Вы никогда отсюда не выйдете живыми! Чёрному Готу без разницы, чьей кровью его напоят, служанки или аристократки! - задыхаясь от ненависти, прорычала женщина, разворачиваясь и уходя прочь. - И я не Аглая, я Берта!

Они не выходили из портала, а вываливались по одному и оказывались по колено в ледяной воде. Ругательства на все лады и степени витиеватости огласили узкую полоску побережья острова Шлак. «Демоны!» и «Прилив... чтоб его!» - были самыми пристойными. Наёмники же молча снесли незапланированное намокание. Их вообще, казалось, невозможно ничем расстроить, смутить или вывести из равновесия. Готовые к любой неожиданности, эти пять парней молча вышли на песчаный берег и рассредоточились по пляжу на некотором расстоянии друг от друга, зорко оглядывая незнакомую местность.

- Ятидрёный хряп! - Гарольд не удержался на ногах, когда неожиданно большая волна ударила его ниже спины. Он упал на колени, погрузившись в стихию по самую грудь, успев «насладиться» вкусом солёных брызг. Сплюнул. - Что за напасть! Костра, как я полагаю, не будет, - не спрашивал, утверждал. Промокший, он выбрался из вод Открытого моря и был явно раздосадован, в заплечном мешке отсутствовали запасные штаны. Рассеянность и спешка были результатом такого промаха. Балласт в виде изнемогающего от насморка графа во время операции по поиску девушек, сопровождаемой возможными опасностями, подверг бы друзей лишним переживаниям.

Ирвин молча протянул ему флягу. Харук, кивнув, благодаря, не задумываясь, от души хлебнул из горлышка и задохнулся, когда неожиданно горло опалила огненная жидкость.

- Что это? - просипел он.

- Самогон... э-э, считай, что семидесятипроцентный виноградный бренди - то, что тебе сейчас нужно, - участливо похлопал его по плечу Бреун и сунул в руки незадачливого товарища сухие бриджи.

Дункан огляделся. Унылая картина: пустынный ландшафт - сыпучий барханник с редкими измождёнными кустиками неизвестного растения, тяжёлое серое небо и ветер, порывистый, холодный, пронизывающий. Снега было немного. Здесь он не задерживался, сдуваемый с равнинной местности проносящимся через весь остров норд-остом или норд-вестом. Поднявшись от береговой линии выше по пологому склону, мужчина встал поражённый нереальным видом. Перед ним простиралась бескрайняя каменистая пустошь, сдобренная огромными валунами-стражами до самого горизонта. Пейзаж одновременно и завораживал, и пугал своей мрачностью. И где-то здесь его зеленоглазый ангел, его родной человечек, который ждёт...

Встрепенулся, сбрасывая оцепенение от созерцания этой безрадостной реальности.

- Куда сейчас? - спросил у всех сразу, вглядываясь в темнеющую вдали скалу, похожую на огромного кита, бросившего своё тело на неприветливый берег, чёрную громаду. На ней, как корона из бурого камня, возвышалось неприступное строение

- оборонительный форт.

Ведомый каким-то чутьём, он, не дожидаясь ответа от слегка растерявшихся друзей, ничего не объясняя, двинулся в сторону этого островного колосса. Его догнал Михельсен, сжатые губы, две пролёгшие между бровей складки -сосредоточен и полон решимости. Молодой человек нравился Эрролу своей выдержкой, сильным характером, хладнокровием. Он подозревал, что за всей этой маской скрывается человек с огнём в душе, таким же неукротимым и ярким, как его волосы.