Мэй лежала на полу напротив меня. Ее шея была повернута под неестественным углом.

— Не трогай ее, Столовский. Позови врача. Скорее!

Он кинулся прочь.

Я подползла к Мэй и поискала пульс. Кажется, что-то нащупала, но возможно, это был мой собственный пульс. Я знала лишь одно — произошло что-то ужасное, и Мэй пыталась этому помешать.

Через несколько секунд появился врач-киборг. Столовский и Стиро выглядывали из-за него.

— Что произошло? — спросил врач, растерянно глядя на меня.

Если бы мои плечи могли двигаться, я бы пожала ими, а так пришлось лишь покачать головой и ответить:

— Она прорицательница. Мы с ней… вошли в транс…

Врач подсунул ей под голову плоскую подушку, от которой было мало толку.

— По-моему, вы пытались свернуть ей шею, — сообщил он сердито.

«Только не я», — подумала я и спросила:

— Она будет жить, правда?

— Недолго, — пробормотал врач и обернулся к Столовскому: — Унесем ее.

Он стал раскладывать носилки. Его невозмутимость выводила меня из себя. Киборги-медики всегда ведут себя так, будто у них впереди целая вечность. Наконец они направились к выходу. Столовский был так бледен, будто из него выкачали всю кровь. Да и Стиро, тащившийся следом, выглядел не лучше.

В дверях врач обернулся ко мне:

— А вам лучше поскорее сделать перевязку. Иначе вы умрете от потери крови.

Только теперь я поняла, что моя шея зудела от крови, сочившейся из раны. Она растекалась по полу, словно нефтяное пятно. Я прикрыла рану рукой. У меня закружилась голова и подвело живот. Силы покинули меня, и я растянулась на полу…

— Перриш! — раздался прямо над ухом звериный рев.

Я попыталась протереть глаза, но только перепачкала их липкой кровью. От ее запаха меня начало тошнить.

Я почувствовала прикосновение чьих-то рук. Если бы все было нормально, я бы никому не позволила трогать меня, но сейчас прикосновение действовало успокаивающе. Руки были такими теплыми…

Как только их обладатель понял, что наткнулся на рану, он подхватил меня за ворот и поднял.

Только теперь я разглядела сердитое лицо Лойла Даака.

— Что происходит? — спросил он.

Я попыталась вырваться, но все тело снова пронзила острая боль.

— Чего ты орешь?! — возмутилась я.

Он встряхнул меня, будто бы надеясь вытрясти ответ на свой вопрос, и сказал:

— Мне показалось, что ты умерла.

— Не-а. — Я вымученно улыбнулась. — Просто прилегла отдохнуть.

Даак оскалился, будто собираясь меня укусить, потом неожиданно отпустил.

Я снова растянулась на полу и стала протирать глаза. Он молча смотрел на меня. Как ни странно, я чувствовала себя почти что нормально. Может быть, мне удалось избавиться от этой твари, засевшей в моем теле?

И все-таки случившееся не шло у меня из головы.

— А что с Мэй? — спросила я.

Даак, наполовину отвернувшись, ответил:

— Не знаю, возможно ли что-то сделать. Врач накачал ее всем, что было под рукой. Но ее шея сломана, поэтому она до сих пор в коме. Приборы показывают дикую нервную активность, которой раньше не наблюдалось. Какая же чертовщина у вас тут произошла?

Я похолодела при мысли о том, что мы с Мэй были наедине. И мне было известно наверняка лишь одно…

— Ни в коем случае нельзя исполнять, что ты задумал, — схватила я Даака за рукав. — Нельзя допустить войны. Кровь не должна пролиться.

— Слишком поздно, Перриш. Я уже начал.

— Нет!

— Да что же такое с тобой стряслось? Скажи мне, во имя Господа!

Я вздохнула:

— Вообще-то ты открылся мне лишь наполовину.

Даак поднял брови, и я решила добить его следующим вопросом:

— Над кем, черт возьми, вы ставили опыты?

Он отшатнулся, но я продолжала напирать:

— Мне известно о побочных эффектах. Я видела записи.

— Так это была ты! Анна подозревала тебя, но Ибис сказал, что это невозможно.

«Ибис прикрывает меня? Интересно…»

— Да, я копалась в твоих драгоценных файлах. И мне необходимо знать, что происходит. Ведь за мной охотится весь мир.

Даак поднялся на ноги, прошелся по комнате, потом ответил медленно, тщательно подбирая слова:

— Должны быть какие-то другие эффекты. Да. Тесты показали невероятную сопротивляемость загрязнению. Но кое у кого из подопытных возникли необычные симптомы.

— И вы намеренно обрекли людей на это?

— Они были добровольцами. И мы хорошо заплатили им.

— Так что же это за симптомы?

— Головные боли, галлюцинации. Некоторым стало казаться, будто они одержимы какими-то тварями. Мы толком не знаем. Без файлов Лионы… то есть Разз, мы не можем продолжить эксперименты.

«Одержимы какими-то тварями? Ну-ну», — подумала я и подытожила:

— А теперь у вас нет этих файлов.

Даак согласно кивнул, потом пояснил:

— Лэнг нанял тебя именно для того, чтобы уничтожить файлы Разз. Но тебе-то самой что за дело до них?

Я вспомнила про ужин у Джеймона, на котором присутствовали Лэнг, Роуд и Топаз. Какие же дела они обсуждали в тот вечер? Что было у них на уме?

Я набрала в легкие побольше воздуха и с силой выдохнула. Каждый раз, когда я складываю два и два, у меня получается пятьдесят пять. Это не могло не бесить меня!

Война в Терте была странной и ужасной. Люди умирали от голода, боясь выходить из дома. По улицам шныряли банды, имевшие массу оружия, от самого примитивного до высокотехнологичного. У них были и самолеты, и копья, и мешки с какой-то отравой.

Я стояла в комнате Даака и глядела в окно. Дневной свет уже начал меркнуть. С обоих концов улицы территорию просматривали бессонные часовые.

— Все это заварил Джеймон? — спросила я, не отрывая глаз от окна.

— Погоди минутку, — пробормотал Даак, разговаривавший по коммуникатору.

Закончив, он подошел ко мне и заметил:

— Сейчас ты намного чище.

Я коротко рассмеялась. Три дня назад я, как и в этот раз, мылась в ванной у холостяка. Похоже, это вошло в привычку.

— Тебе не нравятся девушки, залитые кровью?

Даак что-то пробурчал и отошел в сторону. Я посмотрела на него и тут же отвела взгляд. В его глазах опять засветился проповеднический жар, которого я терпеть не могла.

— Джеймон начал сражение, — произнес Даак. Его кулаки сжимались и разжимались от злости. — Пока я находился в Вива, он принялся истреблять мой народ. Это были ритуальные убийства. У всех жертв перерезали горло.

— Перерезали горло? — переспросила я.

— Так что же нам оставалось делать? Мы должны защищаться от него и ему подобных.

— Ему подобных? Ты имеешь в виду Муэно и… — Мое сердце замерло. — Долл Фест?

— Только если она поддержит его.

— Это же бессмысленная война, Лойл. — Я старалась не кричать, но не получалось. — Откуда Джеймону знать про твой народ? Ты сам говорил, что в тебе столько всего понамешено…

— Я солгал, — ответил Даак негромко. — Я точно знаю, кто мои предки. Моя родословная велась с очень давних пор. И теперь ее копия попала к Джеймону.

— Но ведь ты тоже занимаешься геноцидом, а значит, ничем не лучше него.

На лице Даака отразилась боль.

— Мы знаем, кто мы такие. И это наша земля. А как бы поступила ты? Позволила уничтожать свой народ?

Да, наверное, я поступила бы так же, только мне не хотелось быть предводителем целого народа.

— Что тебе проку от этой войны? Вы же не сможете победить. Неужели ты собираешься угробить свой народ — после того, как старался его спасти?

— Такой расклад был неизбежен. Война началась бы все равно рано или поздно. Кое-кто обречен.

— Обречен? — воскликнула я. — Но ведь это не только Джеймон. Разве тебе не ясно? Он потянет за собой остальных. Если к войне причастен Лэнг, то весь порядок вещей полетит к чертям. Муэновцы начнут убивать всех подряд. Долл воспользуется удобным случаем, чтобы завалить Роуда. Наступит хаос. Неужели это может пойти на пользу твоему народу?