Даак не сводил с меня глаз.

А Анна с него.

— По-моему, у меня просто отвратительный вид, — сказала я.

— Здесь все так одеты, — возразил Даак.

В самом деле. Ему тоже пришлось переодеться. Он напялил белые штаны и рубашку с трехмерным изображением галстука. От его разводов у меня начала кружиться голова. Ибис был одет во все ярко-красное, а Пэт — в обтягивающую черную кожу с золотыми цепями. Раньше я слышала, что в Вива моден стиль ретро, но теперь это оказалось не так.

— Мне тоже не нравится, — вроде бы поддержала меня Анна.

— Простите, дорогая, но что вы понимаете в моде? — возразил Ибис с серьезным видом.

Лицо Анны сделалось таким же красным, как родинки. Она процедила, стараясь не глядеть на свое уродское платье:

— Вы, Ибис, не просто жертва моды — у вас патология.

Их перепалка вызвала у меня смех.

— Может быть, лучше отправимся обедать? — вмешался Пэт.

— Куда это? — спросила я с подозрением.

Анна фыркнула.

— Пэт предлагает перекусить где-нибудь в людном месте, чтобы проверить обстановку, — объяснил Даак.

— Какую обстановку? О чем ты? — вырвалось у меня. — Кто я такая, чтобы на меня обращали внимание?

— Ты стала знаменитостью, Перриш. Вспомни, сколько раз тебе приходилось бегать от вертолетов. Покажи-ка ей, Пэт.

Тот включил телевизор.

Теперь там говорили не только об убийстве Разз Ретрибушн и об оцеплении, но и обо мне. Репортеры придумали историю о несчастной любви, толкнувшей меня на преступление.

Я с трудом узнала себя на экране с разбитым носом и свернутой скулой.

— Блестяще, — пробурчал Даак.

Потом показывали мой дом, Кэт, играющую в про-болл в Евразии, а также мою мать и отчима. Последнему даже дали выступить. Он болтал довольно долго, называя меня нигилисткой и преступницей.

От удивления я разинула рот. И смогла его закрыть, лишь поймав на себе тяжелый взгляд Анны.

— Я чувствую: убийство Разз Ретрибушн повесят на меня, — сказала я. — Вместе со Столовским.

— Ты была с ним, когда выпустили Следователя, — напомнил Даак. — Вот они и решили, что Столовский твой подельник. Ну а твое бегство на мотоцикле через пустыню только подтвердило их подозрения.

— Но я же не причастна к убийству! — вырвалось у меня.

— Прости, Перриш. Но теперь в глазах всех ты оказалась виновной, — сказал он.

— Я не виновна! Все придумали эти идиоты!

Я поняла: если репортеры решили, что ты преступница, ты ею и останешься. Правда никого не волнует. Главное — устроить реалити-шоу, которое может понравиться даже крысам.

Мне пришлось выплеснуть свой гнев на Даака:

— Послушай, у меня есть задание. И как я его выполню, если эта чертова пресса сидит у меня на хвосте?

Он пожал плечами:

— Ты бы хоть рассказала мне о своем деле. Может быть, я смогу помочь.

— Зачем тебе знать о нем?

— По-моему, это будет для нас взаимовыгодно.

Он загнал меня в угол. Получалось: или его помощь, или полный провал.

Я кинулась к Анне и обхватила ее за шею. Женщина оказалась такой легкой, что я запросто оторвала ее от земли и выставила перед собой, словно щит.

Ибис испуганно вскрикнул и спрятался за Пэта.

— Отдай мое оружие, Даак, или доктору сейчас понадобится помощь врача, — крикнула я.

— Перриш! — произнес он предупреждающе.

— Гадина! — прошипела Анна.

Я вывернула ее шею до предела. Пэт явно опасался, что я прикончу Анну.

Но заступился за нее один лишь Даак:

— Не валяй дурака, Перриш. Отпусти ее. Ведь тебе без нас не обойтись.

— В самом деле? — произнесла я с нескрываемой иронией. — Чем мне могут помочь два торгаша-педика, сомнительная ученая и самый большой придурок в мире?

— Пэт и Ибис могут доставить тебя в любую точку Вива, — объяснил Даак спокойно. Интересно, он так разговаривает только со мной? — Анна может залечить любую рану и усилить какую угодно функцию, — продолжал он. — А я могу защитить тебя…

— Защитить? Снова за старое? Выбрось это из головы! Мне не нужна защита. Убирайся с глаз моих! Исчезни из моей жизни!

— Лойл, пожалуйста, — прохрипела Анна.

Даак выхватил из кобуры, висевшей у него под полой, гладкий пистолет и поднял его на уровень моего лица:

— Перриш, отпусти Анну. Она ничего плохого тебе не сделала!

— Не отпущу! Отдай мое оружие, и я уйду.

Я увидела, что он колеблется, тогда произнесла с угрозой:

— Иначе я сломаю ей шею, Даак. Неужели ты этого хочешь? А если выстрелишь, можешь попасть в нее. И тогда твои драгоценные исследования закончатся.

Последняя фраза попала в точку. То, что делала для него Анна, явно оказалось слишком серьезным.

Даак опустил пистолет.

В его глазах читалась досада. На себя или на меня?

— Пэт, принеси ее оружие.

Тот кивнул и исчез.

— Ты совершаешь ошибку, Перриш, — сказал Даак негромко. — Тебе не удастся достать то, что нужно Лэнгу, и при этом уцелеть.

Вскоре вернулся Пэт и протянул ему мою сумку.

— Положи на землю. — Я согнула колени, опуская Анну на пол. — А ты подними. Медленно.

Я не спускала глаз с Даака. Он казался мальчишкой, расстроенным тем, что все идет не так, как он хочет. Рука сжимала пистолет, но уже было ясно, что он не станет рисковать Анной.

— Спасибо за завтрак, — сказала я Пэту и Ибису. — И не обижайтесь. Ничего личного.

Пэт глядел на меня с интересом, его глаза сверкали. Ибис послал мне через его плечо воздушный поцелуй. Некоторые мужчины просто рождены для флирта!

Я медленно подтащила Анну к выходу, потом толкнула ее прямо в объятия Даака, чтобы он выпустил пистолет. А сама выскочила за дверь и кинулась бежать.

К тому времени, когда я начала задыхаться, а ноги стали ватными, я уже успела как следует замести следы. Плечи и ребра болели, будто после пыток. Но теперь все снаряжение было при мне, и хотя весь мир ополчился против меня, на душе все же полегчало.

А может быть, стоит забыть про Лэнга с Джеймоном и просто раствориться в Вива? Но это не так-то просто. Здесь я не смогу найти работу и умру с голода. Да и вообще — мегаполисы не по мне. К тому же нужно было покончить с Джеймоном раз и навсегда. Я мечтала о том дне, когда смогу спокойно ходить по улицам, как все остальные.

Вива был одним из самых опрятных, утонченных и дорогих городов планеты. Чтобы жить там, нужно иметь годовой доход более тридцати миллионов кредиток. Причем эта сумма казалась здесь совсем небольшой. Гостей здесь встречали с распростертыми объятиями, но пристально следили за ними. Всех бездомных, наркоманов и прочий сброд тут же отлавливали. Словом, здесь было безопасно только для безобидных людей.

Я родилась в пригороде, который, по сравнению с мегаполисом, казался деревней. Там никогда не оставалось лишних денег. Только банковский счет помогал окончить школу и продолжать жить, расплачиваясь с долгами. Но зато тамошние жители зависят от правительства и от прессы несколько меньше.

Мой отчим Кевин пытался соблазнить меня, когда я засыпала или была слегка выпивши. Но моя душа противилась этому. Может быть, я слишком брезглива или же просто видела, до чего он довел мою мать. Видя, что уговоры не действуют, отчим перешел к более радикальным мерам и пытался меня изнасиловать на глазах у пьяной матери.

Чтобы не убить его, пришлось уйти из дома.

Но он все-таки успел изуродовать мне лицо.

Я пыталась убедить себя, что собственная внешность меня не слишком волнует. На самом деле, мне просто не хотелось делать пластическую операцию. Пусть память об этом происшествии останется навсегда.

В Терте для меня началась совершенно новая жизнь. Не нужно было планировать меню на две недели вперед, дрожать над каждой кредиткой и бороться с домогательствами Кевина. И наркоманов называли там наркоманами, а не пытались придумать для них более мягкое название.

Но самое главное — я поняла, что в таком месте, как Терт, есть свобода выбора.