– Ты заражена, Нелл. Прямое заражение, плюс отравление продуктами жизнедеятельности. Ты можешь сама не помнить, но ещё час-другой – и ты полностью попадёшь под её контроль.
– Нет, – Нелл старалась держать в поле зрения Зигварта и Фила одновременно. – Тебе досталось больше.
– Мы вошли в кают-компанию «Паладина», и Изморозь сразу пошла к нам через стекло. Я рванул к дверям, ты – за мной. Стекло лопнуло. Тебе досталось больше. Мы дрались, Нелл. Ты испортила оба экзоровера, но один всё-таки мог двигаться. Мне ничего не оставалось, как уйти на нём.
Нелл молчала, покусывая нижнюю губу и испытующе глядя на него.
Он продолжил, со вздохом:
– Честно говоря, если ты – ещё ты, то я не понимаю, почему ты тянешь с уколом.
– Потому что ты слишком настойчиво его предлагаешь. А сам так же настойчиво отказываешься. И если уж я знаю, что Изморозь кинулась именно на тебя, то тебе я не доверяю. Жалко, поздно спохватилась.
– У тебя типичные симптомы заражения глациатом, Нелл.
– В таком случае где твои типичные симптомы воздействия тетрамиксина? Кстати, какие они вообще? – Нелл нахмурилась, закусив губу ещё сильнее. – Док, дай-ка инструкцию.
– Что? Сейчас… – как всегда, секундный мутный взгляд, а потом уже осмысленная реакция. На наркотиках он, что ли, подумала Нелл, принимая тонкий, сложенный вчетверо листок белой плёнки, которую док достал из недр чемодана.
– Я вколол тетрамиксин сразу, как только убрался на достаточное расстояние от тебя.
– Да ну? А ты в курсе, что аптечки наших роверов не заряжены сверх третьей ячейки?
Зигварт снисходительно улыбнулся. Его и без того кривой рот принял какое-то невыносимое выражение. Нелл поняла, что сейчас взбесится.
– Вообще-то, – подал голос док, – вообще-то, Нелл… Заряжены.
Мир покачнулся, а потом с сухим щелчком, похожим на звук пустого инъектора, стал на место.
– Что? – спросила Нелл.
Зигварт развёл руками, как бы повторяя: ну я же говорил. Фил потёр переносицу.
– В таком случае, – сказала Нелл, – в моём тетра-миксина не оказалось.
Уже произнося это, Нелл задумалась, вспоминая. Переохлаждение, стресс, спешка, димиксин. Бесплодная и глупая, в общем-то, попытка вколоть себе препарат номер четыре, дорогостоящий и редкий. На корабле он, конечно, есть. А вот найти его в аптечке экзоровера техобслуги шансы не выше, чем наткнуться на бронежилет в гардеробной комнате домохозяйки.
Но.
Она абсолютно не помнит, что было до того. Что вообще произошло там, у «Паладина» – между тем, как под напором Изморози лопнула переборка в стылой кают-компании грузовоза, и тем моментом, когда она обнаружила себя починяющей гидравлику ровера.
Она поглядывала то в инструкцию, то на Зигварта, беспокойно ёрзавшего на подлокотнике кресла, то на доктора с медицинским пистолетом. Док наконец решил хоть что-то сделать и теперь заряжал патрон с малиновым крестом.
– Откуда он в аптечке? – спросила она. – Почему? С каких пор, что он там делает, и почему я не в курсе?
– Ну… – док замялся, нервно перебирая капсулу пальцами. – На самом деле директива пришла уже больше недели назад… и я сразу зарядил все аптечки, а как же. Тетрамиксин, пентамиксин…
Нелл присвистнула, поглядывая в бумагу. Конечно, может статься, что её отрывочная амнезия связана с выделениями глациата, но…
– … Но, понимаете, вся эта история с капитаном… Я… Как старший по званию… Ну, я же медицинский офицер…
Терпеливо ожидая, когда док скажет что-либо полезное, Нелл отыскала взглядом строчку «Побочные эффекты».
«…Головокружение, судороги, психотические или параноидальные состояния… Парестезии, тревожность, спутанность сознания, энцефалопатия».
– …Я сделал всё по инструкции… Но, наверное… Я же сообщил перед высадкой, Зигварт, я, наверное, сказал тебе?
Док что-то ещё говорил, Зигварт недобро смотрел на Нелл. Та оторвала взгляд от листка, едва док закончил заряжать инъектор. Тот, матово-керамический и сияюще-хромовый, вызывал у Нелл нервную дрожь. Она не любила вида медицинских инструментов.
«…Нарушения памяти, нарушения восприятия времени, галлюцинации, позже – сонливость…»
– Зигварт, я же тебе говорил? – спросил доктор с надеждой в голосе.
– Я уверен, что ты говорил и ей, – он кивнул в её сторону подбородком, что вызвало у неё новый приступ злости, – но, как видишь, она ничего этого не помнит. Хотел бы я знать, что она теперь нам расскажет.
– У «неё» есть имя, – ледяным тоном произнесла Нелл, глядя между тем в инструкцию.
«…Явная схожесть с симптомами глациальной инвазии…»
– Нелл, я бы на твоём месте сделал укол.
– Зигварт, – сказала она, отложив инструкцию. – Кто-то из нас ошибается или врёт. Я думаю, кто-то из нас – Изморозь. Я думаю, это ты. Я тебе не верю.
Интересно, подумала Нелл. Если Зигварт так сильно хочет, чтобы я согласилась на укол, не значит ли это, что одну дозу тетрамиксина я уже получила? А вот повторная может привести к мозговому расстройству, анафилактическому шоку, параличу, коме и прочим последствиям.
Предположим, подумала она, я – Изморозь, а он – нет. Тогда я сейчас сделаю большую глупость.
Но если он врёт, тогда больше ничего не остаётся.
– Хорошо, док, – сказала она, шагая к Филу. Он кивнул, повернувшись к столику с медицинским пистолетом, и Нелл вывернула ему руку, повалив на стол, выдернула из его кобуры станнер и бросилась к дверям прежде, чем Зигварт выхватил оружие.
…Рифлёный пол. Скудное освещение. Трюм.
Нелл не сбежала по лестнице, а спрыгнула с неё. Где-то позади грохотал ботинками Зигварт. Ожившая мания преследования, подумала она, ныряя на очередной пролёт ниже. Галлюцинации воплотились, паранойя оправдалась, а вот теперь ещё и погоня. Полный набор сумасшедшего.
Она обернулась на бегу. Косая скачущая тень неслась за ней по стене: Зигварт спускался следом.
Она развернулась против хода движения и нажала на спуск. Разряд прошил кондиционированный стерильный воздух с сухим треском и влип в поручень. Зигварт прыгнул, преодолев оставшиеся ступени по воздуху. Станнер томительно медленно запищал, накапливая заряд, и она бросилась бежать дальше.
За угол. На колени. Люк. Ручка. Рвануть вверх.
Вздохнула независимая пневматика, и Нелл нырнула в темноту.
Над головой с треском прошла рукотворная молния, впилась в металл. Нелл рванулась вперёд, зашибла голень, упала, почти ничего не различая в темноте, в редких вспышках не проснувшихся ещё оранжевых газоразрядных ламп, и откатилась за ребристый контейнер. Тень на секунду перекрыла сноп света с верхней палубы, казавшегося голубым в противовес оранжевому дрожащему полумраку трюма. Тяжело ударили об пол ботинки Зигварта.
Изморозь, инопланетное оружие, обходящееся без солдата, шла к ней, завладев человеческим телом.
Настоящего Зигварта уже нельзя было вернуть – по крайней мере, не здесь, не в корабельном медицинском отсеке. И хотя Зигварт пытался прикрыться ею на «Паладине», она ощутила к нему что-то вроде жалости: судьба, которой он так хотел избежать, что пошёл на подлость, подмяла его целиком.
– Не-елл!.. – позвал он. – Не-е-элл!..
Она затаила дыхание, подобрав колени и направив жало оружия вверх.
– Выходи, тебе нужен укол! Иначе мы уже не сможем тебе помочь!
Да, подумала Нелл. Будь она заражена Изморозью, для укола было бы уже поздно. Не для Изморози – для неё. Как сейчас происходит с Зигвартом: тетрамиксин убьет весь глациат в его теле, но изменения в мозгу это только усугубит. Нужна заморозка, гемодиализ, комплексные инъекции, вентилирование лёгких, искусственные почки, курс лечения… И это всё не даст гарантии, что Зигварт придёт в себя. И каждая минута, проведённая Изморозью в его теле, только усугубляла ситуацию.
– Неееелл! Выходи!
Совсем близко. Он идёт вдоль контейнера, но с другой стороны.
– Нелл, ты же понимаешь, что не можешь быть уверена в том, что помнишь, – сказал Зигварт. Он остановился и, наверное, сейчас оглядывался вокруг. – Я знаю, что кажусь тебе врагом, чудовищем, инопланетной нелюдью. Твоя логика, основанная на ложной памяти, безупречна, но… Построение логических выводов на основе абсолютно нелогичной предпосылки – это признак болезни, Нелл. Ты больна. Понятно, что глациат защищается, – Зигварт снова двигался, голос его блуждал, пока она бочком сдвигалась за угол контейнера, – и убеждает тебя – настоящую тебя, если ты ещё есть, – что ты уже принимала тетрамиксин. И это при том, что, как только ты вошла на корабль, ты утверждала, что даже не подозревала о директиве Корпорации и тетрамиксине в аптечке! Ты противоречишь сама себе, но даже этого не видишь! Глациату выгодно, чтобы ты сначала забыла об этой директиве, а теперь забыла о том, что говорила полчаса назад! Ты-то не видишь этого, Нелл, но я! – он со значением повысил голос, и ей стало мерзко. – Я – вижу.
