– Так уж и навечно, – хмыкнул Двимгрин и в очередной раз поднес к губам уже полупустую кружку.

Алед повернулся к колдуну:

– О чем он поет?

Колдун долго сверлил Аледа взглядом, прежде чем ответить. В глазах его читалось некоторое осуждение.

– Какая же пустота у тебя в голове! – сказал он наконец. – Не перестаю удивляться серости твоих знаний.

Алед обиженно отмахнулся.

– Я лишь задал вопрос! – злостно проговорил он. – С чего я должен все знать?

Колдун насмешливо улыбнулся.

– Это «Песнь о Трех Меченосцах». Была написана недавно. Сразу после Войны.

Алед смотрел на песнопевца, отвернувшись от колдуна, и маленькими глотками пил мед, как вдруг словно почувствовал, что за столом сидит кто-то еще. Не успел он повернуть головы, как прозвучал голос:

– Чудесный вечер, уважаемый Двимгрин!

За столом подле колдуна сидел еще один старик в чистой белой рубахе и буром меховом плаще. У незнакомца не было бороды, подбородок был гладко выбрит, и лишь длинные седые волосы ровно лежали на плечах незнакомца, а косматые брови были черны как смоль и лишь едва задеты сединой. Он приветливо улыбался.

Алед посмотрел на колдуна и по скривленному выражению его лица понял, что тот не рад случившейся встрече. Руки Двимгрина напряглись. Он поставил кружку на стол и осторожно положил правую руку поверх свертка, что держал у себя на коленях.

– Был чудесным, пока не появился ты! – проворчал Двимгрин, не глядя на нежданного собеседника. – И с каких пор я стал для тебя уважаемым, маг Валейгар?

– Ты всегда им был, – усмехнулся Валейгар. – Неожиданно было повстречать тебя здесь.

– Я могу сказать в ответ то же самое… Не вижу на тебе синей мантии. Вряд ли дело в том, что ты ее просто постирал…

Валейгар расхохотался.

– Я больше не ношу ее. И посох мой уничтожен. Я предпочел покинуть тонущий корабль… Тригорскому Ордену осталось существовать недолго. Он больше не нужен Гэмдровсу. По крайней мере, влияние на востоке он давно потерял.

– Вот как? – несколько удивленно произнес Двимгрин. – От тебя я не ожидал. Ты всегда был одним из тех, кто свято чтил дело великого Экгара, а теперь ты бросил его. Я даже чувствую сейчас некоторое разочарование.

– Нет больше ни Экгара, ни дела. Ноккагар весьма мудр, но он уже не в силах что-либо изменить. Мощь Тригорья канула в пропасть. И я из тех, кто не желает оказаться на ее дне.

– Из тех? – повторил Двимгрин. – И сколько же магов бросило Орден?

Валейгар помедлил с ответом. Несколько мгновений он смотрел в центр стола полным печали бесцельным взором, затем мельком взглянул на Аледа, который с интересом слушал разговор, и вздохнул.

– Проще сказать – сколько осталось в Ордене, – промолвил Валейгар. – Без меня последователей Экгара оставалось одиннадцать, но я не ручаюсь, что был последним, кто оставил тригорский посох.

Двимгрин удивленно вскинул брови и снова взял в руку деревянную кружку.

– Неожиданно. Что ж, похоже, что дни магов Тригорья и вправду сочтены.

Валейгар кивнул.

– Что за цель привела тебя сюда, уважаемый Двимгрин? – неожиданно спросил он. – В такую глушь и такую даль от Афройна. Я думал, ты коротаешь время в осажденной крепости.

Колдун вновь забеспокоился. Он опять поставил кружку и ощупал свернутое в плащ оружие.

– Я не из тех, кому по душе сидеть в осажденных стенах, маг Валейгар. И не твое дело, зачем я здесь, – с вызовом в голосе сказал он.

– Как знаешь. – Маг пожал плечами. – Но как ты выбрался из осады? Или анты уже прекратили ее?

– Нет, эти неугомонные глупцы все еще надеются взять Афройн. Время от времени Антшина бросает к моим стенам новые полки. Что же касается меня, то кольцо врагов не помеха для темного мага, и, да будет тебе известно, Валейгар, я уже не раз беспрепятственно покидал свою обитель и возвращался обратно. Но как – этого ты, разумеется, не узнаешь. Лучше скажи, чего тебе надо от меня?

– А почему ты думаешь, что мне что-то надо? – усмехнулся Валейгар. – Я уже сказал, что для меня было неожиданностью встретить тебя здесь.

Колдун с недоверием посмотрел на него и произнес:

– Что ж, встретились, а теперь нашим дорогам следует снова разойтись.

– Разумеется! Но прежде, раз уж мы повстречались, не мог бы ты ответить на один вопрос, который я давным-давно хотел задать тебе. Отчего ты покинул Тригорье?

– Покинул? – Двимгрин рассмеялся. – Не ты ли был одним из тех, кто выставил меня за ворота За́мка Магов?

– Перестань, – отмахнулся Валейгар. – Всем известно, что ты только этого и желал. Но отчего?

Колдун отпил меда и вытер бороду.

– Причина та же, что и у тебя, – ответил он. – У Тригорского Ордена нет будущего. Только я осознал это на много столетий раньше. Я ступил на путь истины. Учение Тьмы – оно открыло мне глаза, некогда закрытые Экгаром. Теперь, когда ты тоже сбросил оковы Ордена, возможность поднять веки появилась и у тебя. Не упусти ее, Валейгар.

– Предлагаешь встать на сторону Тьмы?

– Тьма не нуждается в сторонниках. Но если ты примешь ее, она откроет перед тобой многие двери, к которым доселе воспрещалось даже подходить.

– Я приму к сведению твои слова, уважаемый Двимгрин, но не жди, что я решу присоединиться к служителям Тьмы.

– Да мне плевать на твое решение, каким бы оно ни было! – хладнокровно отрезал колдун.

Маги говорили о мало понятных вещах. Алед уже перестал их слушать. И причина была не только в отсутствии интереса. Он что-то почувствовал. Он никогда не чувствовал подобного до сих пор. Это было необъяснимое чувство некой тревоги, которое вдруг мощной волной нахлынуло на него. Он не мог понять, что происходит, но что-то здесь было не так.

Санамгелец вновь огляделся вокруг. Гномы по-прежнему были молчаливы и лишь искоса поглядывали на остальных постояльцев. Торговцы по-прежнему громко обсуждали что-то на своем. Неизвестный воин по-прежнему проверял состояние клинка, а пьяница все так же храпел за столом. Алед не увидел ничего странного, а лишь ощущал, что вот-вот произойдет что-то из ряда вон выходящее. Он повернулся к колдуну и открыл рот, чтобы сказать ему об этом, однако необходимости в этом уже не было.

Лицо Двимгрина побледнело, а рука с кружкой так и застыла в воздухе перед его ртом. Глазами он обеспокоенно следил за происходящим в зале.

Скрипнула входная дверь. В зал вошли два человека. Один из них, – облаченный в блестящую кольчугу, с черным продолговатым свертком подмышкой, – был седовласым стариком. Однако спину он держал ровно и шагал уверенно, как если бы был юн. На другом был темно-синий плащ, и он был, напротив, внешне молод.

Валейгар тоже почувствовал нечто странное.

– Ты во что-то ввязался, Двимгрин, не так ли? – осторожно спросил он.

Но ответа со стороны темного мага не последовало.

– Что за чепуха! – прошептал Алед. – Это же ты, колдун!

Разбойник без труда узнал в старом воине своего попутчика. То был его несомненный двойник.

– Я не слепой, гоблинские норы! – выругался Двимгрин, наконец поставив кружку на стол.