Взгляд его полузакрытых глаз был направлен на пламя костра. Оранжевые блики пляшущего огня отражались в них. Он размышлял. Несколько человек полукругом выстроились перед ним и выжидающе молчали. Некоторые из них держали лошадей в поводу, которые казались изнуренными, как после быстрой и длительной скачки.
– Повозка не могла уехать далеко, – ровным, монотонным голосом проговорил сидящий.
– Именно так, Оссимур! – сказал один из стоящих напротив. – Но мы прочесали дорогу на многие версты вперед. Мы гнали коней во весь опор. Ее нет. И что еще более странно – нет на тракте даже следов от колес. Если бы не Гриб, так мы бы уже давно порешили, что не было никакой повозки!
Оссимур вскинул брови и одарил собеседника тяжелым взглядом. Тот невольно отвел глаза.
– Где Гриб?
– Я здесь, – произнес человек, что стоял чуть поодаль. Отозвавшись, он чуть выступил вперед. На его правом плече в отсвете костра виднелась кровавая повязка.
– Ты сказал, его спутник был в черном? – вопросил он.
– Да. Он был облачен в черный плащ. Черный, как сама тьма!
– Мнится мне, то был колдун, – проговорил Оссимур. – Не хотелось бы лезть в дела колдунов.
Все остальные одобрительно закивали.
– Однако, – продолжил Оссимур, – Ханин был сыном моего брата. Гибель его требует отмщения. А преступление против братства требует наказания. Волки Тракта не прощают предателей. И Стрелка я найду, пусть ему сопутствует хоть сам Всетемнейший. Снарядите лошадей на утро. Запаситесь снедью, ибо дорога будет долгой. Мы поскачем в сторону Алкайгирда. Если придется, уйдем и дальше. И пока мы не найдем этих подлецов, я не намерен отступать!
– Но если его спутник и вправду колдун? – осторожно спросил тучный мужчина в сером плаще. – И что если он один из тех, кто некогда прислуживал Всетемнейшему?
– Я уже все сказал, Кабан. Стрелок понесет наказание. А что до колдуна, я против него ничего не имею… И если он не встанет на моем пути, мы разойдемся мирно. Если же нет, нам придется разобраться и с ним. Готовьте лошадей.
Оссимур встал и скрылся за пологом шатра.
Обиталище главы братства было тускло освещено светом жировой лампы. Сундуки и постель были сдвинуты к стенкам. Посредине же шатра поверх разложенных на земле шкур лежало бездыханное тело Ханина. Стрелы в шее уже не было, кровавая рана была закрыта куском алой ткани. Оссимур присел и коснулся руки мертвого племянника. Скорбь и гнев одновременно переполняли его сердце.
– Я найду их, – молвил он. – Ты будешь отмщен.
В этот миг полог входа в шатер зашелестел и внутрь вошел рослый муж в грязном плаще из волчьей шкуры. Шрамами от множества резаных ран было истерзано его гладко выбритое лицо, а волосы были забраны назад и подвязаны широкой тесьмой.
– Могу я побыть с племянником?! – вспылил Оссимур.
Но вошедший словно не слышал гневной речи. Он сделал несколько шагов и присел на один из беспорядочно расставленных сундуков. Глава братства раздраженно повернул голову к гостю и отвернулся вновь.
Некоторое время царило молчание. Оссимур не начинал разговор первым, а гость лишь задумчиво перекладывал из одной руки в другую короткий кинжал.
– Ты уверен в своем решении, Оссимур? – молвил он наконец. – Что-то здесь нечисто.
Главарь разбойников помедлил с ответом.
– Что нечисто, это я и без тебя вижу, Ардан.
– Так не лучше ли оставить эту затею с возмездием?
– Нет. Стрелок поступил как предатель, – произнес Оссимур и спустя миг добавил: – Хотя причины мне все еще не ясны…
– Не ясны? – усмехнулся Ардан. – Все ясно как день. И предательски поступил не Стрелок. Предателями выступили мы, когда ты отказался вызволять его из темниц Санамгела.
– Это было бы безумием! – отрезал Оссимур. – И ты это знаешь. Вызволять его из тюрьмы, которая кишмя кишит воинами Ралгирда! Если бы мы попытались, то большинство Волков Тракта уже были бы мертвы, а остальные сидели бы в темницах вместе со Стрелком, дожидаясь казни.
– А не большее ли безумие идти против колдуна?
– Еще неизвестно наверняка, что тот, кого видел Гриб, был колдуном, – уклончиво ответил Оссимур.
– Разве? Надменный старикан, одетый в черное и вооруженный огненным клинком?
Оссимур промолчал в ответ.
– Так что ты собираешься противопоставить темной магии и огненному мечу? – не унимался Ардан.
– Я уже говорил, что мне нет дела до колдуна. Если он не встанет на моем пути…
– А если встанет? Мы же не знаем, что за дела связывают его со Стрелком. Возможно колдуну плевать на него, но не менее вероятно и то, что Стрелок ему нужен. Тогда наше вмешательство не придется ему по душе. Оставь эту затею, Оссимур. Повторюсь, мы виноваты перед Стрелком. Братство оставило его. Негоже нам мстить за месть.
– Стрелок был сам виноват в своем заключении. Какого гоблина он поперся на рынок Ралгирда в одиночку? Как бы то ни было, все одно я не вижу причин убивать Ханина.
– Он озлоблен и неудивительно, что случилось так. Возможно, он лишь пытался спасти своего освободителя, ведь иначе Жаба убил бы его.
– Ханин! – вспыхнул Оссимур. – Его имя Ханин. Прозвище больше не понадобится мертвому Волку Тракта. Постой! Освободителя? Ты о чем?
– Я был в городе, Оссимур. Стража Ралгирда усилена. На каждом углу только и твердят о том, что старец в черном помог преступнику бежать из тюрьмы.
– Однако Гриб говорил, что Стрелок сам угрожал тому старику поначалу, – возразил главарь разбойников.
– А потом выстрелил в Жабу, – усмехнулся Ардан. – Прости, в Ханина! Я знаю Стрелка. Выпускаемая из его лука стрела всегда летит туда, куда он метит. И если стрела оказалась в Ханине, значит, так хотел Стрелок. За то он и получил свое прозвище, не так ли? А Гриб мог и напутать…
– Мог. Как бы то ни было, пока не отыщем Стрелка, не разберемся. На заре отправляемся… Когда выйдешь, позови сюда Гриба…
Ардан вздохнул и покачал головой.
– Что ж, как знаешь.
С этими словами он покинул шатер, и Оссимур наконец остался наедине с мертвым племянником. Главарь долго смотрел на его бледное лицо, а затем перевел взор чуть в сторону, где на куске ткани лежали разломанная пополам злополучная стрела, лишившая Ханина жизни.
По наконечнику было видно, что стрела охотничья. Оссимура пожирала изнутри лютая ненависть, которую он с трудом удерживал в себе. Племянник был убит охотничьей стрелой, словно животное! Как мог Стрелок так поступить? Братство Волков Тракта подобрало его на грязных улицах Ралгирда. Оссимур был одним из тех, кто спас мальчишку от голодной смерти, кто взрастил его, кто научил его держать оружие. Разбойники помогли ему выжить в этом жестоком мире. Как он мог сделать то, что сделал? Убить того, с кем вместе вырос?
Полог шатра всколыхнулся, и внутрь вошел разбойник с перевязанным плечом. Оссимур неподвижно сидел спиной к входу.
– Сядь! – повелел Оссимур. – Расскажи мне все снова. О каком ключе ты упоминал?
***
Рассвет еще не наступил, когда кто-то без спроса ворвался в шатер.
– Оссимур! – раздался громкий голос Ардана. – Мы нашли еще одного колдуна!
Главный разбойник вскочил на ноги и провел ладонями по лицу, сбрасывая остатки сна.
– Что? Еще одного? – переспросил он. – Сколько же их тут?
– Он там, близко, у реки. Лежит на берегу. Без чувств, но вроде живой.
– Так может, это тот самый, – проговорил Оссимур, натягивая сапоги.
– Нет, Гриб не признает его. Лицо, говорит, совсем другое. Тот, говорит, постарше выглядел.
– Я слыхал, что колдуны могут менять облик, – сказал Оссимур, хватая плащ, и вышел из шатра вслед за Арданом.
Утренняя прохлада и пение птиц в переплетениях ветвей окончательно пробудили его уже через несколько мгновений. Они двинулись по узкой едва приметной тропе, что ныряла прямо в чащу кленового леса. Когда впереди послышался наконец шум бегущей воды, уже окончательно рассвело. Вскоре клены расступились, и сверкающая в свете зари река предстала взору. Ее ровный нескончаемый шум всегда успокаивал Оссимура. Он с улыбкой принял порыв холодного ветра, который встретил его, едва глава братства вышел из-под полога леса. Сделав полный вдох, он повернул голову влево, где в паре верст отсюда виднелись очертания каменного моста. Затем он посмотрел в другую сторону, – на восток. Щурясь от солнечных лучей, он разглядел собравшихся у воды разбойников. Когда Ардан и Оссимур подошли, толпа расступилась.
