— О, а какие еще материки у вас тут есть?
— Еще есть остатки Эйстена, и несколько крупных островов и архипелагов.
— А я смогу вернуться обратно домой?
— Не знаю.
— А если вернусь, мои раны останутся как здесь? Или трупом вернусь?
— Я. НЕ. ЗНАЮ.
— А как звали вашего восьмого товарища из Новых богов?
— Йоль, — в этом месте Ушх заметно помрачнела, не слишком приятная для нее тема.
— А почему у вас тут семь лун летает?
— До большого вздоха это было единое Око. А сейчас вот так вот получилось.
— А за что Йоль отвечает?
— Покровителем порядка Йоль был. Сейчас его нет, и он ни за что не отвечает.
— А кто теперь за порядок отвечает вместо Йоля?
— Дуэли и военная стратегия теперь вотчина Ярра. Торговые заклады и все остальное к Эленту отошло.
— А сколько сутки длятся?
— Десять лийсу.
— А лийсу это больше чем два часа?
— Лийсу — это сотня уйсю. Не знаю, как это сравнить с твоими часами.
Так-с. Уйсю — это по ощущениям порядка двух минут. Лийсу получается под три часа, даже чуть больше. И сутки, если нигде не ошибся, за тридцать часов выходят. Да уж, не показалось, что день тут подлиннее тянется. Ладно, поехали дальше.
— А когда в легендах противопоставляют разумных и людей это они на кого намекают?
— На всевозможных разумных нелюдей.
— Например?
— Гномы, орки, гоблины, эльфы и тому подобные.
— Ух! А гномы — это вот прямо те самые гномы?
— Хм…. Я не знаю. В голове у тебя есть такое слово. Живут возле гор, коренастые и сильные, живут по двести лет, занимаются железом. Наверное, те самые.
— А я магии научусь?
— Нет
— Эмм. А почему?
— Потому что ей не учатся, она либо есть, либо нет. У тебя ее нет.
— И никакая магическая академия волшебства не поможет?
— Нет никаких магических академий. Если магия есть, то ей пользуются. Без академии.
— А как называется вот это место?
— Мы называем его Тропы Надмира. Или Изнанка.
— А как я сюда попадаю?
— Засыпаешь и попадаешь.
— А могу заснуть и не попасть?
— Не можешь. Ты как-то привязан к Красту, поэтому оказываешься здесь.
— А чем это таким Краст с Сигмундом сейчас заняты?
— Боги обитают в кавернах Изнанки. Это наш дом, крепость, убежище и главное место силы. Каверна Краста разрушена, и он пытается обжиться тут.
— А как называется тот военный лагерь, в котором сейчас живу?
— Это не лагерь. Это Пехотная Академия при городе Лой.
— А порох, луки, арбалеты и всякое такое у вас есть?
— Луками пользуются эльфы. Все остальные обходятся дротиками. Ну, осадные орудия еще есть некоторые. Мне понятны слова, которые ты произнес, но в нашем мире такие вещи распространения не имеют.
— А почему?
— Грхх! Наверное, потому что плохо работают.
— А чего означают татуировки, которые на предплечье носят?
— Это Знаки посвящения богу. Или связи с ним. Может уже закончим с вопросами?
— Погоди. А почему у некоторых там картинки, а у других иероглифы.
— Грхх! Это не иероглифы! Это Знаки. А изображение божества рисуют, когда еще не заслужили настоящий Знак, для этого посвящение пройти надо.
— То есть Знаки круче, чем моя картинка?
— У тебя не картинка. У тебя прямая связь с Крастом, она сама решает как ей выглядеть. Твой канал связи с Крастом намного сильнее самого лучшего Знак самого высшего уровня, можешь гордиться.
— А почему я здесь все время в разной одежде появляюсь?
— Потому что это Тропы Надмира, здесь ты представлен своими мыслями и устремлениями, ну и тем, как сам наш мир тебя воспринимает.
— А ты обещала рассказать, почему мне стул не полагается!
— Кирилл, это долгий разговор, давай в следующий раз.
— Ну в двух словах!
— Грхх! Это Изнанка мира. Здесь ты можешь владеть тем, что связано с твоей сущностью. Знания, устремления, уникальные реликвии, для которых ты являешься истинным владельцем. У тебя в жизни нет легендарной табуретки, поэтому не можешь тут ими пользоваться.
— А у Сигмунда алебарда тогда откуда?
— Это не алебарда. Это уникальная реликвия “Усекновитель”. Он владел ей при жизни и обрел на тропах.
— А как ты тогда зеркало мне давала?
— Это не зеркало! Это тоже легендарная реликвия. “Менестрель” для того и создавался, им с позволения владельца может кто угодно пользоваться.
— А у меня точно магии нет?
— Так! Я смотрю насущные вопросы у нас уже закончились? Кирилл, мы на пороге важного для судеб этого мира события, сделай, пожалуйста, последний шаг, чтобы мы уже смогли перейти к обсуждению этого такого нужного долбаного общего разговора!!
В этот раз Ушх выглядела реально сердитой, пожалуй, и правда хватит. Набралось уже материала для нескучного досуга. Можно и пойти навстречу Темной и Великой.
— Ох. Ну давай, включай вчерашнюю пластинку, узнаю хоть, как эту гидру непобедимую там добили.
***
Рекрут Кир, Лойская пехотная академия
Утро вроде началось стандартно, но настроение упало ниже плинтуса. Причем, без особой причины, по мелочи накопилось. Лесь все еще дулся за мою вчерашнюю шутку возле доски. История про гидру откровенно разочаровала: использовать «deus ex» уже в античной Греции считалось моветоном, а тут надо же, призвал божественные силы и вот тебе победа над непобедимым монстром. Развесистая клюква.
Ощущение новизны пропало, а рутина оказалась изматывающе утомительной: ежедневные физические нагрузки, лопухи и тоненькой ручеек вместо туалетной бумаги, питательная, но однообразная бурда два раза в день. К тому же, я начал понимать, что испытывают оторванные от родной языковой среды мигранты. Березки еще не снились, но беглого общения на второй сигнальной жуть как не хватало. Редкие разговоры с Ушх на языке Толстого и Пушкина на полноценную замену не тянули, скорее бы уж с языком закончить. Неустроенность как дневной, так и ночной жизни тоже счастья не добавляли, всюду какие-то непонятки и загадки лезут, никакой стабильности и определенности. Да еще и с шансами вернуться домой сплошной облом, как оказалось.
Эх, хоть бы рукопашку сегодня поставили после завтрака. Монотонно повторять удары и блоки за симпатичным энергичным сенсеем — это как раз то, что сейчас надо для разрядки.
Но нет, мироздание сегодня было последовательно в своей нелюбви ко мне. Дав команду свободно рассредоточиться по песку тренировочной площадки, сержант раздал длинные деревянные шесты. Я тяжко вздохнул, заранее предвкушая пару часов унижений и душевных страданий.
***
Пытался повторить стойку вслед за инструктором, получалось не очень, и я хмурился недовольный собой. Сержант был солидарен с моей оценкой успехов и тоже хмурился. Хмурился и хмурый капрал, в очередной раз легким щелчком трости отмечая неровность постановки локтя. Капрал задумчиво оценил мою замершую в неподвижном напряжении фигуры и грустно вздохнул. Ну не вздыхай ты, и самому понятно, что плохо. Тренировки с шестом давались тяжело, самая проблемная дисциплина. Против секиры Сигмунд меня немного поднатаскал, помогли все-таки тренировки на Изнанке. Но шеста у рептилоида нет, а без этого чита я категорически не справлялся. Ярко проявилось еще одно отличие аборигенов, их моторная память обладала практически эйдетической точностью. Я-то надеялся, что моя неполноценность только в запоминании текстов на Тропах проявилась, но нет, все гораздо хуже. Технику работы с шестом местные, к моему ужасу, ухватывали прямо на лету.
Вот и сейчас, сержант демонстрировал стойку, и даже самый тупой из однокурсников через два-три раза повторял ее в точности. Кроме меня. Обидно, ведь в университете считался одним из лучших в плане скорости усвоения. И в настольном теннисе меня тренер хвалил. Пинг-понг это вам не шутки: комплексная кинематика ног, мгновенное скручивание корпуса, постановка локтя и волнообразная резка кистью. И все это в координации с подстройкой под действия соперника. Отлично получалось, хвалили и ставили в пример.
