Ум молодого генерала, вдохновленный наступлением, составлял еще более обширные планы, чем те, которые он развивал перед армией. Бонапарт желал, разбив Больё, вторгнуться в Тироль, перейти Альпы и броситься в долину Дуная на соединение с армиями, наступающими от берегов Рейна. Этот громадный и неосторожный план был невольной данью обширного и точного ума самомнению, вызываемому молодостью и поразительным успехом. Бонапарт просил у Директории позволения его выполнить.
Кампания началась 9 апреля (20 жерминаля), Пьемонт изъявил покорность 23 апреля; по прошествии восемнадцати дней кампании Бонапарт уже преследовал Больё. Он условился с Пьемонтом о выдаче ему Валенцы для переправы через По; последнее условие было лишь военной хитростью, потому что в этом пункте вовсе не предполагалась переправа. Больё, узнав о перемирии, хотел стремительно завладеть тремя крепостями: Тортоной, Валенцей и Алессандрией. Он застал врасплох только Валенцу, в которой оставил неаполитанцев; в виду быстрого наступления Бонапарта Больё перешел обратно за По, защищаясь от французской армии с помощью этой реки. Он стал лагерем в Валеджо, при слиянии рек По и Тичино, в вершине угла, образуемого обеими реками. Там, для противодействия переправе французов и для усиления своей позиции, он насыпал несколько земляных укреплений.
Бонапарт, выйдя из владений сардинского короля, вступил во владения герцога Пармы; его встретили посланники этого государя, которые просили у победителя снисхождения. Пармский герцог был родственником короля Испании, следовательно, ему требовалось оказать некоторое внимание, что к тому же входило в планы генерала.
Бонапарт принял посланников при переправе через Треббию; он для вида выказал раздражение из-за того, что герцог Пармский не воспользовался для заключения мира временем, когда испанский король примирился с Французской республикой, а затем согласился на перемирие, требуя контрибуции в размере двух миллионов серебряной монетой, в которых нуждалась казна армии; шестисот лошадей, необходимых для артиллерии и обоза; известного количества хлеба и овса; права перехода через герцогство и, наконец, устройства госпиталей для его армии за счет герцога. Этим Бонапарт не удовольствовался: он любил и ценил искусство как итальянец по происхождению; он знал, сколько оно придает блеска государству и какое оказывает действие на людей; а потому потребовал выдачи двадцати картин по выбору французских комиссаров для высылки их в Париж.
Посланники герцога были рады хоть этой ценой избежать гнева Бонапарта; они согласились на всё и поспешили выполнить условия перемирия. Они хотели спасти только картину, изображающую святого Иеронима, предлагая за нее целый миллион, но Бонапарт отказал, мотивируя перед армией свой отказ в таких выражениях: «Этот миллион мы скоро истратили бы и всегда сумеем завоевать его в другом месте. Творение же художника вечно, оно украсит наше отечество».
Приобретя, таким образом, все преимущества завоевания без его затруднений, Бонапарт продолжал свое наступление. Всё заставляло ожидать переправы французской армии в направлении Валенцы: и движение к этому городу главнейших колонн армии, и условия перемирия в Кераско относительно переправы через По. В то время как главные силы его армии собрались там, где Больё ожидал переправы, Бонапарт 6 мая (17 флореаля) с отрядом гренадеров в 3500 человек, со всей кавалерией и 24 пушками двинулся вниз по течению По и 7-го утром подошел к Пьяченце, совершив за тридцать шесть часов переход в шестнадцать лье. Кавалерия захватила все суда на реке и также пустила их к Пьяченце; вместе с тем она обнаружила значительное количество фуража и аптекарских запасов австрийской армии. Авангард полковника Данна переправился на баркасе. Данн, лишь только высадив свои войска на берег, бросился на австрийские отряды, наблюдавшие за левым берегом По, и рассеял их. За ним переправились и остальные гренадеры и приступили к постройке моста, чтобы переправилась армия, которая тоже получила приказ двинуться к Пьяченце. Благодаря военной хитрости и смелому маршу Бонапарт, переправившись через По, обошел и Тичино. Назначь он переправу выше, ему пришлось бы совершать ее в виду Больё, и затем, в случае успеха, перед ним опять была бы река и предстояла бы новая переправа. Вместо этого он ограничился переправой у Пьяченцы.
Тринадцатого мая дивизия Липтая, первой получив сведения о переправе французов, двинулась к Фомбио, находившемуся на небольшом расстоянии от По. Бонапарт не мог позволить австрийской дивизии утвердиться на этой позиции, где ее вскоре поддержала бы вся армия, которая принудила бы французов принять сражение, имея у себя в тылу По. Он решил разбить ее, атаковал в ее укреплениях и после кровопролитного дела захватил две тысячи пленных. Остатки дивизии поспешили скрыться в крепости Пичигетоне.
Вечером того же дня Больё, уведомленный о переходе французов у Пьяченцы, пришел на помощь дивизии Липтая. Он не знал еще об ее поражении, наткнулся на французские аванпосты, где был встречен мужественно и принужден к поспешному отступлению. К несчастью, храбрый генерал Лагарп, столь полезный армии своим умом и храбростью, был убит своими же в темноте схватки. Вся армия оплакивала храброго швейцарца, которого привел во Францию деспотизм Бернского кантона.
Перейдя По, обойдя Тичино, разбив Больё и лишив его возможности продолжать кампанию, французы открыли себе путь на Милан. Естественно, двадцатишестилетний победитель горел нетерпением вступить в этот город. Но прежде всего Бонапарт желал окончательно уничтожить Больё; а для этого недостаточно было его разбить, следовало обойти его, отрезать путь к отступлению и принудить, если это будет возможно, сложить оружие. Всего этого можно было достичь, лишь опередив австрийцев при переправе через какую-либо реку.
Значительное число рек стекают с Альп и протекают по Ломбардии, впадая в По или Адриатику: за По и Тичино следуют Адда, Ольо, Минчио, Адидже и многие другие. Теперь перед Бонапартом текла Адда, которую уже нельзя было обойти, как Тичино, потому что тогда пришлось бы переправиться через По у Кремоны. Бонапарт спешил подняться вверх по Адде, чтобы предупредить переправу Больё через мост у Лоди; но Больё прибыл туда раньше него с 12 тысячами пехоты и 4 тысячами кавалерии. Две другие австрийские дивизии, Колли и Вукасовича, повернули на Милан, чтобы оставить гарнизон в его цитадели, а затем уже направиться к Адде и перейти ее значительно выше Лоди, у Кассано. Попытавшись форсировать переправу через Адду у Лоди, напротив Больё, можно было завладеть другим берегом прежде, чем две дивизии, которым предстояла переправа у Кассано, окончили бы свое движение; и в таком случае их можно было бы отрезать.
Бонапарт прибыл к Лоди 9 мая (20 флореаля). Город расположен на том же берегу, с которого наступала французская армия; она атаковала его внезапно и проникла в него, несмотря на сопротивление австрийцев. Те, оставив город, отступили за мост и присоединились к своим главным силам. Чтобы перейти Адду из Лоди, нужно было пройти по тому же мосту; но на противоположном берегу стояли 12 тысяч пехотинцев и 4 тысячи кавалерии, 20 артиллерийских орудий обстреливали мост, и множество стрелков были рассеяны по берегу.
Идти напролом при таких условиях – вещь на войне совершенно необыкновенная. Вся французская армия скрывается от огня за стенами Лоди, ожидая приказаний своего генерала. Бонапарт, выйдя из города, сам рекогносцирует берега реки под градом пуль и картечи и, составив план, возвращается в Лоди для его исполнения. Он приказывает кавалерии подняться по Адде и попытаться перейти ее вброд выше моста; затем образует колонну из 6 тысяч гренадеров, обходит их ряды, ободряет их и своим присутствием и речью сообщает им необыкновенную храбрость.
После этого Бонапарт приказывает отворить ворота и идти на мост беглым шагом: он рассчитывает, что вследствие быстроты движения колонна не понесет значительного урона. Грозная колонна смыкает ряды и быстро выходит на мост. Страшный огонь извергается на нее; почти вся голова колонны уничтожена. Тем не менее она всё идет вперед, но у середины моста колеблется; тогда генералы ободряют ее своим призывом и примером, и она снова приходит в движение, подходит к орудиям и убивает канониров, которые пытаются защитить свои пушки. В эту минуту австрийская пехота, в свою очередь, является поддержать артиллерию, но после всего, что она совершила, страшная колонна больше не боится штыков: она бросается на австрийцев в ту минуту, когда французская кавалерия, отыскав брод, угрожает их флангам; австрийцы опрокинуты, рассеяны и оставляют две тысячи пленных.
