Конференции, официальные приемы, посещения широкой публикой «Скалдиса» и осмотр таинственного чудовища, дремлющего во мраке трюма, а для всех членов бельгийской экспедиции лихорадочная, напряженная работа по окончательной доделке батискафа — такова программа первых дней после прибытия «Скалдиса» в Дакар.

Но, в то время как газеты всего мира уже расписывают на разные лады предполагаемые чудеса подводного мира, дела экспедиции мало-помалу принимают плохой оборот. Множество мелочей недоделано; различные приборы, уже смонтированные на батискафе, выходят из строя один за другим. Ученые, которых пригласили явно раньше времени, нервничают от бездействия. Моряки не скрывают уже своих опасений: этот громоздкий аппарат, возможно, будет прекрасно вести себя под водой, но, находясь на поверхности, не в состоянии выдержать даже небольшого волнения.

И самое главное: «Скалдис» арендован всего на один месяц! Где же найти время, чтобы завершить все недоделанное, отработать сложнейший маневр спуска батискафа на воду, провести ряд пробных погружений на небольших глубинах, выйти в океанский простор, осуществить одно или два глубоководных погружения и уже тогда приступить к планомерным океанографическим изысканиям? Нет, времени на все это совершенно не остается! Но, если намеченные заранее подготовительные работы провести не удастся, не окажутся ли, в таком случае, рискованными погружения на большую глубину?

В довершение всех бед стоит ужасающая жара. Особенно нестерпима она внутри трюма. Макс Козен, переутомившись, заболевает. И, что еще хуже, между ним и профессором Пикаром начинаются разногласия (Пикар впоследствии писал: «Я начинаю ощущать все неудобства, порожденные двойным руководством»). Репортеры заметно разочарованы. Ученые томятся от скуки. Техники нервничают из-за трубопроводов, которые то и дело протекают, из-за электропроводов, которые недостаточно надежно изолированы. Моряки после двух пробных спусков батискафа на воду в пределах Дакарского порта не проявляют никакой уверенности. Как удастся «Скалдису» справиться с этим сложным маневром в открытом море да еще, возможно, при неблагоприятной погоде?

В такой спешке, когда приходится думать лишь о том, чтобы основные приборы на батискафе были хорошо отрегулированы и работали бесперебойно, Кусто и его помощники вынуждены отказаться от установки на внешней оболочке батискафа ряда остроумных приборов и механизмов, сконструированных ими в Тулоне для исследования океанского дна и охоты на крупных морских животных (если таковые окажутся в непосредственной близости от батискафа). Среди них — специальные глубинные пушки, приводимые в действие давлением воды на больших глубинах, которые с силой выбрасывают гарпун на далекое расстояние. Если же добыча окажется слишком крупной, будь то кит, акула, гигантский кальмар или — почему бы нет? — сам морской змей, пушке придан особый механизм, который поражает животное мощным электрическим разрядом, а затем вводит в рану большую дозу стрихнина.

Но сейчас никто и не помышляет о подобной фантастической охоте. Все мечты и желания членов экспедиции сводятся лишь к тому, чтобы провода, несущие ток бортовым прожекторам, были хорошо изолированы.

Наконец 19 октября «Скалдис» и «Эли Монье» выходят из Дакарского порта и направляются к островам Зеленого Мыса. Но уже ни один из участников экспедиции, разве что сам профессор Пикар, не уверен в успехе предстоящих испытаний. И дело здесь вовсе не в идее, не в конструкции батискафа — она ни у кого сомнений не вызывает! — дело в том, что за недостатком времени так и не завершено множество мелочей, не отработано и не проверено действие некоторых деталей сложнейшего механизма нового подводного аппарата.

В нормальных условиях на окончание всех этих работ и предварительные испытания потребовались бы еще месяцы спокойной работы. Но как можно оставаться спокойным, когда срок аренды «Скалдиса» истекает 1 ноября, когда весь мир пристально следит за вашими действиями, когда журналисты ехидно посмеиваются, а среди участников экспедиции нет согласия!

Однако события зашли уже слишком далеко, и отступление невозможно. Надо провести хотя бы одно глубоководное погружение, иначе батискаф рискует погибнуть… под градом насмешек всего мира и наука навсегда лишится чудесного аппарата для подводных исследований, потому что после подобного провала ни одна уважающая себя организация не согласится финансировать столь явно дискредитированное предприятие.

Утром 21 октября на горизонте возникает остров Боа-Виста, бесплодный, иссушенный палящим солнцем клочок суши, где метисы — потомки португальцев и негров — живут в вечной нищете. У берегов этого острова командой «Эли Монье» найдены глубины от 20 до 30 метров, удобные для пробных погружений, во время которых ныряльщики капитана Кусто смогут сопровождать батискаф до самого дна, наблюдать за ним и в случае необходимости прийти к нему на помощь.

До самой последней минуты в глубине трюма не прекращается лихорадочная работа. В статье, опубликованной брюссельской газетой «Суар» несколько недель спустя, профессор Пикар сам признает: «Во время нашего пребывания в Дакаре, особенно при пробных спусках батискафа на воду, выявилась необходимость целого ряда доделок и переделок, которые нужно было во чтобы то ни стало осуществить до начала погружений».

Но вот наступает 24 число — день первых испытаний. Макс Козен, как главный специалист по механике, хочет остаться на борту «Скалдиса», чтобы лично руководить сложнейшей операцией спуска батискафа на воду. Одно место в кабине, таким образом, свободно. Кто разделит с профессором Пикаром честь и риск первым спуститься под воду в новом аппарате? Желающие пишут свои имена на клочках бумаги и складывают их в чью-то шляпу. Счастливый жребий достается французскому зоологу, профессору Моно. Остальные утешают себя мыслью, что, когда наступит их черед, они смогут опуститься гораздо глубже 20 метров.

Все готово к началу испытаний. Между членами экспедиции царит наконец полное согласие. Настроение приподнятое. Команда «Скалдиса» пригласила экипаж «Эли Монье» на торжественный завтрак. Но не успели гости приступить к десерту, как оглушительный грохот заставил всех вскочить на ноги.

Что произошло? Одна из аккумуляторных батарей, расположенных под «брюхом» батискафа, внезапно оторвалась и упала на дно трюма. Но отчего же? По какой причине? Это целая история.

Дело в том, что тяжелые и громоздкие аккумуляторные батареи помещены конструкторами батискафа вне тесной сферической кабины, чтобы не загромождать и без того минимальное жизненное пространство, отведенное пассажирам; в случае же надобности они могут быть использованы как аварийный балласт.

Батискаф в целом должен быть легче воды, чтобы кабина могла автоматически подняться, на поверхность, если дела почему-либо обернутся плохо. Для этого батискаф берет с собой большой запас балласта в виде железной дроби; достаточно выпустить ее из резервуаров, чтобы обеспечить нормальный подъем. Однако, кроме этого, надо было предусмотреть другие возможности быстрого и ощутимого облегчения веса «корабля глубин».

Вот почему аккумуляторные батареи расположены так, что батискаф может в любую минуту сбросить их в воду, освободиться от их груза. Разумеется, упав на дно океана, они будут потеряны навсегда, но жизнь и безопасность пассажиров подводного корабля безусловно стоят такой жертвы.

Предусмотрен даже механизм, автоматически сбрасывающий аккумуляторные батареи. Предположим, что оба пассажира, находящиеся в кабине батискафа, потеряли сознание, задохнулись или утонули. Тогда по истечении определенного, заранее установленного срока механизм этот, приводимый в действие обыкновенным будильником, сбрасывает аккумуляторные батареи в воду и батискаф всплывает.

И вот что случилось. Утром 24 октября профессор Пикар демонстрировал Теодору Моно, который должен был сопровождать его при первом погружении, действие различных приборов и механизмов, установленных в кабине батискафа. Увидев среди приборов будильник со стрелками, поставленными на 12 часов, который почему-то не тикал, наш рассеянный ученый, как истый гражданин страны часов — Швейцарии, машинально завел этот будильник и ушел, не подозревая, что кто-то до него уже подключил будильник к механизму, сбрасывающему аккумуляторные батареи. И ровно в полдень, когда настало время, будильник исправно сделал свое дело, сбросив вниз одну из укрепленных под батискафом батарей.