— Что смешного? — тут же откликнулась леди Париоти — Мои слова для вас смешны? Вам смешна моя забота?

— Нет, простите. — решив не спорить, а то еще от Дикиора достанется, Рысь миролюбиво улыбнулся — Простите, леди. Я буду послушным.

Под теплым обезоруживающим взглядом янтарных глаз она несколько потеряла голову и еле слышно сказала:

— Сирина.

Яур остолбенел от того, что высокородная леди дозволяет безродному коту называть ее по имени. Даже решил, что ему показалось:

— Что, простите?

Леди отмерла, быстро и сердито повернула голову в другую сторону:

— Ничего. Лягте, пожалуйста.

И тон такой, словно он ее раб. Впрочем, благородные все такие. И как только Яур вернулся в свою постель, Сирина подошла к окну и распахнула створки. Рысь молчал, продолжая наблюдать за ней, но она стояла и смотрела в окно.

— Как ваша голова? — наконец, выдавила леди.

— Благодарю за беспокойство. Она в полном порядке.

— Я так не думаю. Мужчины, словно малые дети, никогда не признаются в своей слабости. И вы не исключение. Вы ведете себя как озорной ребенок.

— Простите, госпожа. — подобострастно фыркнул Рысь.

— Вы слишком язвительный. — обиженно протянула она — Я сочувствую той девушке, на которой вы женитесь.

— Не расстраивайтесь так. — успокоил ее Рысь — Я пока не планирую обзаводиться семьей.

— По-видимому, вам не так уж и плохо. — леди Париоти закрыла окно — Выздоравливайте.

С этими словами она, гордо выпрямив спину, покинула его покои. Яур даже не понял, зачем она вообще приходила. Но не это было важным. Важным было то, что она закрыла окно. Теперь ему даже птицу не приманить, чтобы она послужила его глазами, пока он валяется тут, как тяжело раненый. И за что ему это?

Впрочем, его меланхолия продолжалась ровно до позднего вечера. Распахнув дверь ударом ноги, к нему ворвался радостный Эгирон и с порога заявил:

— Яур, я женюсь!

— На ком? — опешил Рысь.

— На Атилое! Она приехала сегодня в четыре часа пополудни. Я влюбился с первого взгляда! Она — ангел, точно тебе говорю!

— И ты уже разговаривал с ней?

— Что? Нет, еще нет. Но она так мило вела себя со всеми. В ней нет надменности и спеси, она действительно очень милая.

— Эй, не торопись с выводами! — оборвал его Яур — Поговори с ней сначала. Да и потом, у тебя большой выбор. Дождись остальных девушек.

Эгирон фривольно упал на кровать рядом с другом и мечтательно уставился в потолок:

— Может, ты и прав, но пока мое сердце на стороне Атилои.

***

Утром прибыла принцесса Виртаса Аорника. Из окна своей спальни Яур видел только карету и охрану, но помнил каждую невесту в лицо по портретам. Атилоя, с первых минут очаровавшая его друга, была красивой, но более в ее портрете Рысь ничто не заинтересовало. Поэтому он немного досадовал на легкомыслие Эгирона. А вот Аорника, судя по портрету, имела добрый нрав.

Не в силах больше сидеть на одном месте, Яур облачился в невзрачный серый, но удобный и не стесняющий движений костюм, и отправился на разведку. Пиров Его Величество обещал не устраивать, пока не съедутся все претендентки на корону, но гулять принцессам никто ведь не запретит? И в этих размышлениях Яур был прав.

Атилоя с утра слонялась по дворцу без дела. Вообще-то, она прибыла первой и считала это очень хорошим знаком. Значит, у нее будет больше времени, чтобы поближе познакомиться с Эгироном. Только вот где бы найти его и как бы случайно столкнуться? А дворец хорош, обставлен дорого и со вкусом. Во всем, что Атилоя видела, чувствовалась утонченная женская рука. Неужели Дикиор так любит свою жену? У него их было три, но кто из этих женщин управлял обстановкой дворца принцесса не знала. Да и какая разница? Ведь следующей хозяйкой этого гостеприимного дома может стать она сама.

Девушка бродила по коридорам и переходам, рассматривая портьеры, ниши, портреты и даже канделябры. Разок она поежилась от неприятного чувства, будто хищник смотрит в спину, но, обернувшись, никого не увидела.

Яур наблюдал за ней из тайной ниши, одной из тех, о существовании коей знали очень немногие во дворце. Приезжая принцесса, разумеется, не могла обнаружить это маленькое убежище. Потому Рысь беззастенчиво ее разглядывал, не боясь быть пойманным. И увиденное ему по какой-то причине не нравилось.

В иорнской красавице, на его взгляд, не было ничего особенного. Но то на его взгляд, Рысь вообще никогда не привлекали слишком кукольные лица. У девушки была хорошая фигура, нежно-розовая кожа, огромные голубые глаза и целый водопад золотых локонов, ныне свободно ниспадающий вдоль спины. Но на этом и все. Она задумчиво бродила по замку, изучала каждую картину и каждый канделябр с выражением лица, будто определяла цену для продажи. Когда же ей это наскучило, она неспешным шагом, поплутав изрядно, выбралась-таки в сад.

В саду ее перехватил довольно улыбающийся Эгирон, со словами:

— Я знал, что вы выйдете, Ваше Высочество. Я караулил вас тут. — он хулигански улыбнулся.

— О! Простите, Ваше Высочество! — она мгновенно залилась румянцем — Вы напугали меня.

— Я не хотел, честно. — Эгирон предложил ей опереться на свой локоть — Погода стоит прекрасная, не так ли? Будет неправильным не прогуляться немного.

Яур еще немного послушал их щебетание и вышел из искусно постриженных мастером-садовником кустов. Вроде бы ничего дурного он не увидел, но не мог избавиться от чувства, что что-то пропустил. Что-то неуловимое глазом не нравилось ему в Атилое, но он не мог понять, что именно.

Только вот его выход из зеленых зарослей не остался незамеченным. Гневный женский голос заставил его подпрыгнуть на месте, благо Эгирон с Атилоей уже достаточно далеко ушел и не застукал его в такой ситуации.

— Что вы здесь делаете?

Рысь расправил плечи, элегантно повернувшись к говорившей, и вежливо улыбнулся:

— Добрый… — взгляд наткнулся на леди Париоти — вечер, леди.

— Сейчас утро, уважаемый. — Сирина буравила его строгим взглядом — Зачем вы встали с постели, если вам настолько дурно, что вы путаете время суток?

— Э… — Рысь по-детски пошаркал ножкой — Леди Париоти, я в полном порядке. Просто вы застали меня врасплох.

— Вот как? — тонкая бровка девушки иронично поползла вверх — И на чем же вы так сосредоточились, сидя… в кустах?

— Я? — Рысь нервно усмехнулся — Мышей ловил. Вам поймать мышку?

— Спасибо, мне не нужно. Поймайте одну Его Величеству, я думаю, он обрадуется, узнав, что его воспитанник, не смотря на свой недуг, трудится в поте лица, излавливая дворцовых мышей по кустам парка.

— То есть, — Рысь плавно шагнул к девушке, та инстинктивно отступила назад, но его это не остановило. Он навис над ней как неизбежность, — вы мне угрожаете, леди, или шантажируете?

Что твориться в голове у этого мужчины, Сирина не знала, и ей было сейчас страшновато, и одновременно близость Яура заставляла сердце скакать в груди сумасшедшим зайцем. Но она изо всех сил постаралась сохранить лицо.

— Шантажирую. Я вас шантажирую, но это для вашего же блага. Если вы сейчас же не вернетесь в свою постель, мне придется рассказать Его Величеству о вашей весьма полезной для общества трудовой деятельности.

Яур с минуту не мигая смотрел в ее большие перепуганные дымчато-серые глаза, раздумывая над тем, что прямо сейчас мог бы связать надоедливую леди потуже, заткнуть ее миленький ротик кляпом и на недельку упрятать в надежном месте, где никто ее не найдет, чтобы не мешала ему присматривать за Эгироном. Мог бы, он и не такое мог бы. Но… Дикиор за мышей простит, а за леди Париоти — навряд ли.

Решив попробовать договориться по-хорошему, он умильно сложил ладони в умоляющем жесте:

— Пожалуйста, Сирина, — ее имя он почти промурлыкал, — не говори ему! Я очень тебя прошу…

Это неприлично интимное «ты», сказанное таким мягким тоном, и свое имя из его уст. Сирина не могла понять, что она почувствовала, услышав это. Нечто более глубокое, чем простое волнение, точно испытала. Но она леди, леди в любых ситуациях должны владеть собой. И как истинная леди она вскинула подбородок навстречу его лицу и, мило улыбаясь, холодно отчеканила: