Однажды узнав о существовании прекрасного парня, который являл собой буквально идеал человеческой красоты, девушка уже не была в состоянии выкинуть его из головы и из сердца. И когда его лучезарная фотография улыбалась ей с компьютерного монитора, а в ушах звучал его бархатный голос, жизнь вдруг наполнялась десятками ярких красок, меж которых скрывалось море нерастраченной любви.

И вот теперь взволнованное море превратилось в застывшую речонку, игривый огонёк в угольных глазах потускнел, а к сердцу вернулось ровное биение, и всё это из-за странно клокочущего чувства в груди. Не то, чтобы оно возвещало о сильной привязанности, переполнявшей до краёв наполненную благоговейным трепетом душу, или о невинной влюблённости, засевшей в закоулках кипучего сознания, но неотступная боль, появившаяся внутри после неожиданной новости о девушке Джеймса, казалась довольно удивительной и трудно объяснимой.

– Эй, а здороваться со старыми друзьями не обязательно?

Аня резко остановилась и обернулась.

– Тимофей? Прости, я тебя не заметила, – бесстрастно проговорила она.

– Что с настроением? – Тимофей схватил девушку за подбородок, разворачивая лицом к себе.

– Высыпается в тёплой постельке, – отмахнулась девушка.

– Ты же знаешь, что от меня не так-то просто отделаться, – не унимался парень, – Рассказывай.

Аня тяжело вздохнула. Как объяснить человеку, что она не имела ни малейшего желания теребить щемящую рану, о которой успела немного забыть?

– Просто… иногда бывает очень больно.

Тимофей приобнял девушку, стараясь утешить её:

– Самая большая неприятность случается после того, как чёрная кошка перебегает тебе дорогу, и ей, само собой, от этого ещё хуже, а раз ты не чёрная кошка…

– Оставь меня, пожалуйста, – перебила его Аня, вырываясь из дружеских объятий, – Я должна побыть одна.

– Как хочешь, – спокойно ответил парень и, сразу же развернувшись, зашагал прочь.

Аня долго слонялась по переулкам заснеженных улиц. Непослушный ветер, внезапно налетевший на город, хлестал холодными ладонями, бросая копну волос девушке в лицо. Она укрывалась обеими руками, но ветер напирал, и становилось всё труднее идти вперёд. Казалось, что Аня боролась с врагом, которого не было видно, но ясно ощущались его холодность и упорство в стремлении одержать верх в этой невидимой борьбе.

Девушка вернулась домой измученной, замёрзшей и опустошённой и, не притронувшись к горячему ужину, улеглась в постель. Однако уснуть ей не удалось, и Аня всю ночь пролежала, уткнувшись мокрым от слёз лицом в мягкую подушку. Наутро она оставалась тихой и разбитой. Все близкие спрашивали о причине её уныния, но девушка сама толком была не в силах объяснить, что же творилось с ней на самом деле. Аня понимала, что сплетение её нераспознанных чувств могло иметь и, скорее всего, имело только одно толкование, и хотя она сопротивлялась пугающим ощущениям, но с каждым днём сопротивления её ослабевали. Аня уже свыклась с мыслью, что ей ни за что не встретиться с тем прекрасным парнем, бархатный голос которого постоянно звучал в её голове, блаженным туманом окутывая мысли и всё ближе подбираясь к сердцу.

– Это всё ерунда! – однажды не выдержав угрюмого вида подруги, заявила Карина, – Нельзя проводить жизнь в ожидании встречи с идеалом и скорби по невозможности встретиться с ним.

– Нельзя встречаться с женатым мужчиной – вот что намного ужаснее, – вмешалась Ксюша, одновременно стараясь отвлечь Карину от нападок на Аню и лишний раз понравоучать её, чтобы достучаться до её обезображенного общественными реалиями сознания.

– Тебе хорошо говорить, Лёня всегда находился рядом с тобой и не давал в обиду, а у меня под боком не было даже собаки.

– Не впутывай моего парня в свои грязные игры! – воскликнула раздосадованная Ксюша, – А собаки у тебя не было, потому что ты бы попользовалась ею, а потом выбросила на улицу, как только она бы перестала приносить тебе пользу. То же самое ты делаешь и с людьми.

– Как ты до такого додумалась? Лёня тебе подсказал? – съязвила Карина. Раз Ксюша не желала поддерживать её, то она намерена была вывести подругу из себя.

– Мне не нужны помыслы другого человека, чтобы разобраться, что к кафтану совести не пришьёшь.

– К твоему сведению, кафтаны давно вышли из моды.

– Как и сама совесть, – иронически подметила Ксюша, грозно косясь на Карину.

– Она права, – вдруг отозвалась Аня, и обе подруги, прекратив перепалку, разом обернулись на девушку, – Это глупо убиваться по тому, чему не дано осуществиться, а если и дано, то я не должна слезами вымаливать скорейшего приближения свидания.

Анины глаза безумно горели, казалось, девушка не слышала ссоры подруг, или она её не сильно интересовала. Карина и Ксюша, тут же забыв о своих разногласиях, озадаченно переглянулись.

– Чего вы так испугались? – не менее озадаченно спросила Аня.

– Ты так внезапно опомнилась, – отозвалась Ксюша. Она не верила в то, что подруга продержится долго без тоски по её отрадной звезде.

– У меня ещё есть время, да и говорят, что от долгих размышлений и слёз появляются морщины.

– Тогда я знаю, как отметить твоё чудное исцеление, – коварно улыбаясь, проговорила Ксюша.

– Всё что угодно, только не праздничный шоппинг: я не люблю все эти женские штучки, – проронила Аня.

– А ты кто, обезьяна, чтобы не любить женские штучки? – задала вопрос Карина, хотя она уже давно знала о том, что Аню, в отличие от большинства девушек, никогда не прельщали ни походы по магазинам за модной одеждой и обувью, ни тонны косметики на лице, ни страстные взгляды мужчин, брошенные украдкой.

– У меня есть идея получше, – не давая развить Карине её никчёмную мысль, спохватилась Ксюша, – Ты поможешь украсить мою квартиру к новогодним праздникам.

– Это и есть твоя лучшая идея?

– Завтра ровно в четыре часа, и не опаздывай. Я бы с удовольствием сделала всё сама, но я уже обещала Лёне навестить его бабулю.

– А как же квартиранты?

– Они уехали к родственникам на праздники, и я подумала, что мы могли бы отметить первый Новый год без родителей.

– Идеальный план, только бы не забыть пригласить Серёжу, – обрадовалась Карина и, схватив телефон, принялась строчить сообщение.

– Нет! – остановила её Ксюша, – Не стоит отвлекать семейного человека.

– Ей-богу, ты, как попугай, – пожаловалась Карина, швырнув телефон обратно в сумку.

– Хорошо, что не курица, – приобняв обеих подруг и стараясь избежать нового конфликта, отозвалась Ксюша, и жаркая дискуссия завершилась весёлым смехом.

***

Было уже без четверти шесть. Аня нервно расхаживала из угла в угол, стремясь себя как-то развлечь. Дима обещал помочь девушке с украшением квартиры, но его всё не было. Раздражающее тиканье часов только усугубляло скверное расположение духа Ани, и, честно говоря, она уже начинала немного беспокоиться. Девушка в сотый раз набирала номер парня, но телефон по-прежнему оставался выключенным. Куда он мог подеваться? Она ведь ничем его не обидела, хотя, если учитывать её грубое поведение последние две недели, то не стоит исключать подобные выводы. И всё же он не настолько жесток, чтобы так немилосердно обойтись с ней. Устав от тревожного ожидания, она наконец взялась за дело и приступила к распаковке старых игрушек и гирлянд. Постепенно увлёкшись процессом, Аня успокоилась и даже замурлыкала любимую песню себе под нос. Девушка пела и пела, пока в её голове не перестали крутиться давно врезавшиеся в память тексты, и она не принялась придумывать собственные.

– Как ты посмела скрывать столь восхитительный дар?

Аня так погрузилась в пение и развешивание мишуры, что не заметила, как вошёл Дима, и от неожиданности оступилась, – нога соскользнула с табурета, на который только что взобралась девушка, и она полетела вниз. Парень, быстро среагировав, бросился вперёд и успел подхватить девушку на руки.

– Какая я неуклюжая: вечно падаю да спотыкаюсь, – простонала Аня, освобождаясь от объятий Димы.