В комнате номера обстановка была вполне простой, но при этом очень уютной. После пережитого холода она обдавала жаром и запахом только что выстиранного постельного белья. Аня небрежно кинула туфли в угол и раскинулась в широком кресле у окна.

– Что заставило тебя покинуть выпускной? – Дима плотно затворил за собой дверь и присел на край журнального столика напротив девушки.

– Моя мама работает учительницей начальных классов, – Аню снова потянуло на откровения, видимо, в этом была повинна располагающая внешность парня,– Я училась у неё, потому что так было удобнее: она бы не тратила время, чтобы довезти меня до школы на другом конце города. Кроме того, я всегда маячила у неё на виду, и ей не нужно было переживать дошла ли я до дома или нет. Из-за её профессии мне приходилось хорошо учиться, постоянно делать домашнее задание. Я получала одни пятёрки, но не все в классе были уверены в справедливости моих отметок. Я не знаю, двигала ли ими зависть или что-то более дурное, но они не хотели со мной дружить и вспоминали обо мне только на тестах и контрольных. Сначала я помогала им, надеясь, что однажды мне удастся найти с ними общий язык, но потом я поняла, что это бесполезно, как говорится: «Зовётся другом, а обирает кругом.» В конце концов, я совершенно отдалилась от одноклассников, отчего они дружно начали говорить обо мне разные гадости за спиной. Не знаю, что бы со мной стало, если бы я так и не нашла верных друзей среди кучи этой гнили.

– Да, – задумчиво протянул Дима, – бывают люди, которые оставляют неприятный отпечаток. Со мной тоже старались завести дружбу благодаря богатству и связям отца, а как только его не стало, все они разбежались, как тараканы.

Аня обнаружила небольшой бар за спиной Димы.

– Можно мне виски?

– Именно виски? – переспросил парень, стараясь немного снять напряжение после серьёзной беседы и подразнить девушку.

– Никогда не пробовала его на вкус.

– Похоже, я продолжаю исполнять твои желания, – Дима поднялся, подошёл к бару и, достав два широких стакана, наполнил их золотисто-янтарной жидкостью. После этого он вернулся на своё прежнее место.

– Он хотя бы вкусный? – не без любопытства задала вопрос девушка.

Парень устало вздохнул и протянул стакан ей:

– Сама попробуй.

Она неуверенно взяла стакан и сделала нерешительный глоток. Спиртное слегка обожгло горло, и девушка закашлялась.

– По-видимому, виски – не подходящий для дамы напиток, – сказал Дима и, выпив свой виски до дна, попробовал забрать у Ани стакан, но она отстранилась, одарив парня упрямо-непокорным взглядом.

Девушка повторила попытку выпить содержимое стакана. На этот раз жидкость спокойно прошла в организм, разгоняя тепло по телу и оставляя на губах терпкий, торфяной привкус.

– Довольно неплохо, если не считать того, что я не имею особого пристрастия к спиртным напиткам, – уличив в своём поступке долю бесстыдства, Аня принялась за оправдания.

– Я заметил, но ты не должна объяснять мне причину своего поведения. Я предпочитаю разгадывать загадки самолично.

– Поверь, я вовсе никакая не тайна и не загадка. Я обычная, – Аня покинула кресло и с разбега прыгнула на мягкую кровать, расположенную в центре комнаты, с кантовым изголовьем, украшенным декоративными пуговицами.

– Готов поспорить, ни у кого в этом городе не найдётся и грамма той эксцентричности, которая присуща тебе, – Дима последовал её примеру и расположился рядом, подперев голову левой рукой.

– Ты не переживаешь, что когда-нибудь станешь слишком взрослым, чтобы позволить себе даже воспоминания о детских годах? – Аня приподнялась на локтях, чтобы удобнее было разговаривать.

– Что значит «слишком взрослым»?

– Я называю так момент, когда человек полностью грязнет в болоте мирской суеты и теряет возможность остаться лучше, чем был в прошлом.

– Как-то непривычно обсуждать философские темы с юной девушкой, – Дима посмел посмеиваться над Аней. Она обидчиво надула губы:

– Мужчины! Сначала хотят, чтобы женщины научились говорить о высоком, а когда это происходит, идут на попятную.

– Большинство женщин интересует либо любовь, либо деньги. Первое на столько естественно, на сколько второе цинично.

– А ты представь, что любовь – это детство, а деньги – то, что мешает тебе разбудить в сердце лучи добра, и ответь мне, – Аня села и придвинулась к парню, лихорадочно размышляющему над её необычной речью.

– Я не знаю насчёт других, но я не верю, что стремление брать от жизни всё что только возможно для личного благополучия скажется на моей невозможности испытать благие чувства. Надеюсь, я удовлетворил твоё любопытство?

– Вполне, – Аня подсела к Диме ещё ближе, так, что горячее дыхание её курносого носика, защекотало его губы.

– О женщина,

Краса земная,

Родня по линии прямой

Той, первой,

Изгнанной из рая,

Ты носишь рай

В себе самой¹, – встретившись своими голубыми глазами с чёрными глазами Ани, прошептал Дима.

Неожиданно в комнате погас свет, но молодые люди не заметили этого, продолжая вглядываться в черты друг друга при лунном сиянии, пробивающемся сквозь окно. Дима любовался образом Ани, затаив дыхание. Она манила бездонным омутом, как неясный мираж манит обессиленного и ищущего надежду путника. Юноша медленно склонился над девушкой и коснулся губами её губ. Все чувства Ани обострились, и она, застигнутая врасплох, напряглась всем телом. Дима нежно провёл пальцами по волосам девушки, успокаивая её. Подтолкнуло ли её к этому выпитое спиртное или минутный вкус свободы, становилось неважно, и Аня робко обхватила плечи парня, отвечая на его поцелуй. Оба сильнее прижались друг к другу, отдаваясь на милость упоительной страсти и утопая во всепоглощающей тьме.

Каждый человек может отказаться от детства сам, полагая, что груз чего-то светлого оттуда потянет на дно при ближайшей трудности, и это не посчитают чёрствостью или предательством высших ценностей человечества. Но, когда детство, вдруг отворачивается, чтобы просто дать шанс посмотреть на реальный мир, не покидая веру в это самое человечество, внутри образуется пустота, затмеваемая эгоистичными потребностями, а на глаза надевается маска тщеславия и малодушия.

Я хотел увидеть тебя, чтобы понять, приятно ли будет опять увидеть тебя.

(Фильм «На последнем дыхании»)

Темнота, огромным пятном застилавшая глаза, незаметно начала рассеиваться. Бледный свет просачивался сквозь неё до тех пор, пока темнота не ушла прочь. Аня проснулась и по привычке лениво потянулась в кровати. Девушка чувствовала себя обновлённой и свободной, но при этом её не покидало неприятное ощущение, словно она забыла о чём-то важном и совершила что-то ужасное, на что она бы никогда не решилась.

– Какая ты соня.

Услышав голос, к которому уже успела привыкнуть, Аня резко подняла голову. Дима остановился в дверях с подносом в руках, на котором стояли стакан свежевыжатого апельсинового сока и тарелка, полная тонких блинов, политых топлёным шоколадом. До девушки только теперь дошло, что же такое ужасное она совершила. Она нервно сглотнула и схватилась за голову.

– Ты… мы… как… – девушка умолкла, не в силах произнести то, о чём спрашивать не требовалось.

Дима застыл с подносом, не зная, стоит ли подойти к Ане или лучше не приближаться к ней. Он и сам не понимал, как это могло случиться. Просто виски (точно, именно виски, по-другому и быть не может) ударило в голову.

– Можно мне принять душ? – дрожащим голосом спросила девушка.

Дима поставил поднос на журнальный столик в центре комнаты и, направляясь обратно к выходу, проронил:

– Конечно. Тем более, что он есть в номере. Когда закончишь, поешь, пожалуйста. Уверен, ты голодна.

С этими словами парень вышел, понурив голову. Аня тут же вскочила и, пока он не видел, собрала свои вещи, разбросанные по комнате, а потом огляделась в поисках душа. Отыскав его за рифлёной дверью, спрятанной между широким книжным шкафом у окна и стеной, девушка заперлась и включила воду. Тёплый поток укрывал дрожащее тело невидимым костюмом. И почему девушка не вернулась к друзьям? Пусть там мелькали ненавистные одноклассники, но зато она бы не натворила столько глупостей. Аня вовсе не собиралась настолько сближаться с незнакомцем. Она постепенно осела на пол, не замечая, как непрошенные слёзы потекли по щекам, сливаясь со струйками воды. В голове не крутилось ни одной стройной мысли, все они сплетались в неразрывный клубок, который нельзя было разорвать, но и разобраться в его сути тоже становилось невозможно. Девушка продолжала сидеть, обхватив плечи руками и напрасно пытаясь овладеть собой, чтобы не подать парню вида, что она в отчаянии. Долго ли Аня сидела в таком положении, трудно было сказать, потому что она полностью погрузилась в поиски объяснения своего неприемлемого поведения. Громкий стук в дверь напугал Аню.