– Задолго до того, как он увидит стены Эверлэнда, мы вернемся в его армию, сокрушив дворфов.

– Ты хотел сказать – сокрушив дворфов и прихватив с собой голову Дзирта.

– Да.

– Супруг мой… – вздохнула Сарибель. Она уже устала от этого спора.

– Твой брат, – настаивал Тиаго. – Собери как можно больше воинов из К’Ксорларрина, пусть Рейвел и его маги воспользуются нужными заклинаниями и перенесут тебя на север. Забери столько орков, сколько сможешь, потом сама примени колдовство, возьми воргов и как можно быстрее двигайся к мосту через Сарбрин. Давай покончим с этим, супруга моя, ради славы Дома До’Урден и ради выгоды города К’Ксорларрин.

– Точнее, ради славы и выгоды Тиаго.

– Это совершенно одно и то же, ты так не считаешь? Верховная Мать Квентл оставила нас здесь без поддержки из Мензоберранзана. Может быть, от нас ждут чего-то большего, нежели играть роль прислуги у презренного орочьего вождя?

Сарибель едва заметно, почти невольно, кивнула, и Тиаго подумал, что задел чувствительную струну.

– Я вот считаю, что нам следует вести себя как дроу! – продолжал гнуть свою линию Тиаго. – Как подданным Госпожи Ллос! Сообразительность и инициатива – вот что всегда помогает выиграть бой и захватить трофеи, супруга моя.

– Запомни только одно: если по твоей вине друзья Громфа, белые драконы, получат хоть одну царапину, он превратит тебя в тритона, – предупредила Сарибель, но это было ее последнее возражение.

Она рявкнула на своих прислужниц, и те, путаясь в юбках, побежали искать Рейвела.

Дзирт закрепил на спине дракона седло и привязался к нему ремнями, а мгновение спустя Тазмикелла, подпрыгнув, взмыла к серому небу. Дроу затаил дыхание. Она направилась обратно, на восток, а Ильнезара, тоже набирая высоту, летела впереди.

Ветер бил Дзирту в лицо, его лиловые глаза слезились, и зеленый плащ хлопал за спиной. Потрясенный сверхъестественной скоростью существа и резким подъемом, он крепко вцепился в ремни. Земля исчезала где-то внизу, воздух стал заметно холоднее.

Они поднимались все выше и выше, над ними угрожающе нависли черные облака. У Дзирта перехватило дыхание, когда Тазмикелла врезалась в клубившиеся тучи. На миг дроу словно очутился среди беззвездной вечной ночи и полностью ослеп.

А потом он увидел звезды – это Тазмикелла пронзила магический покров, который висел над Серебристыми Болотами, и очутилась по другую его сторону.

Звезды!

Одно лишь это зрелище заставило Дзирта вздохнуть свободнее. Здесь, наверху, воздух был ледяным, у дроу даже застучали зубы, но он не испытывал сильного дискомфорта, и холод не смог отвлечь его от вида звездного неба.

В этот момент в голову ему пришла мысль, что у него есть долг перед Серебристыми Болотами, перед дворфами, которые доверяли ему, приняли его как своего, долг перед жителями Серебристой Луны, которая несколько десятков лет была его вторым домом, да и перед всеми народами этой области. Он обязан избавить их от проклятия. Отвратительное колдовство осквернило небо, лишило людей света звезд и солнца. По велению Ллос темные эльфы перенесли на поверхность часть Подземья.

Так не могло больше продолжаться.

Он не мог допустить этого.

Дзирт ясно понимал свой долг, хотя и представления не имел, что он может сделать против темных чар, которые дроу наслали на Север.

Но он знал: настанет день, и он, так или иначе, уничтожит это проклятие. А сейчас его охватил безмятежный покой, в душе царил мир. Ветер подхватил его и нес вперед. Драконица безмолвно и без малейших усилий летела сквозь ночную тьму, и Дзирт вспомнил старые слухи о том, что полет дракона – это магия. Беззвучное скольжение Тазмикеллы под звездами действительно казалось ему волшебным, так же, как и полет Ильнезары.

Он взглянул на Афафренфера, заметил выражение лица монаха и понял, что Афафренфер точно так же был заворожен происходящим. А возможно, его захватила красота обычной ночи – ночи без туч, звездной ночи.

Но это не имело значения. Здесь было тихо, спокойно, здесь царила абсолютная безмятежность. Дзирт вспомнил множество ночей, проведенных на Подъеме Бренора, в Долине Ледяного Ветра, когда ему казалось, что звезды протягивают к нему руки, чтобы поднять его над землей, унести в бескрайнее небо, даровать ему вечный покой. И он снова ощутил похожее чувство – как будто он был частью ночного неба, частью бескрайней вселенной, частью чего-то неизмеримо большего, нежели он сам.

Он откинулся на заднюю луку седла и просто наслаждался этим чувством.

Ему стало грустно, когда Тазмикелла снова устремилась вниз и нырнула в Сумерки, а спустя некоторое время приземлилась на высокогорном плато к северу от Мифрил Халла. Отсюда хорошо были видны оба орочьих лагеря. Меньший лагерь, расположенный у северных ворот Мифрил Халла, находился сейчас слева от Дзирта, а крупный занимал всю Долину Верхнего Сарбрина.

– Будем ждать здесь, – пояснила Тазмикелла и, после того как Дзирт спрыгнул на землю, снова приняла облик эльфийки. – Моя сестра и монах займут наблюдательную позицию вон там, – добавила она, указывая на восток, на другой пик, расположенный ближе к Сарбрину. – Мы заранее узнаем о появлении Араутатора и его сына.

– А потом?

– А потом, Дзирт До’Урден, ты поймешь, что ты, в конце концов, всего лишь крошечное ничтожное существо.

Она приблизилась к Дзирту и, нежно пригладив ему волосы, недвусмысленно улыбнулась.

Он отшатнулся. Тазмикелла тоже сделала шаг назад, и на лице ее отразилось недоумение.

– Моей жене это очень не понравится.

– А тебе самому? – спросила она, и голос ее походил на мурлыканье огромной хищной кошки. – Если бы у тебя не было жены, Дзирт До’Урден?

У Дзирта пересохло в горле. Да, молодая эльфийка была на редкость прекрасна и соблазнительна. Но он напомнил себе, что это всего лишь иллюзия, что перед ним дракон.

Наконец он сделал глубокий вдох и покачал головой.

– Я не… – начал он, запинаясь, тщетно пытаясь подобрать нужные слова. Отвергнуть женщину-дракона – это чревато серьезными последствиями. – Я хочу сказать… это не так, то есть я не так…

Его прервал смех Тазмйкеллы.

– Джарлакс меня предупреждал, что ты откажешься, – заявила она, и Дзирт не понял, что это было – комплимент или насмешка. – Очень жаль. – Драконица отошла к краю утеса и, усевшись прямо без одежды на голые камни, пристально оглядела орочьи лагеря и пространство за ними.

Дзирт подошел к ней – не слишком близко – уселся рядом, и Тазмикелла рассеянно кивнула.

– Завтра тебя ждет замечательный день, – пообещала она, и больше никто из них не произнес ни слова.

Так они долго сидели под колдовскими тучами Сумерек в ожидании белых драконов.

– Едут на воргах, – сообщил Реджис, обращаясь к Алейне и Вульфгару.

Все трое сидели верхом. Они находились на утесе над одним из перевалов среди Ледяных холмов и наблюдали за местом впадения реки Ровин в могучий Сарбрин. В нескольких милях к северу от их позиции виднелся мост через Сарбрин, начинавшийся от восточных ворот Мифрил Халла.

– Некоторые, но не все. – Алейна с суровым видом покачала головой.

– Что там? – спросил Вульфгар.

– Дроу, – ответила она. – Их не меньше, чем орков. Некоторые едут на воргах, некоторые – на призрачных скакунах. Отряд хотя и небольшой, по, без сомнения, очень опасный, ведь среди них много темных эльфов, владеющих магией.

– Забавная вещь с этими чародеями, – заметил Реджис. – Если они готовы к встрече с тобой, ты умираешь страшной смертью. А если не готовы, то страшной смертью умирают они. – Он лукаво прищурился и с многозначительной усмешкой оглядел своих спутников.

– Без сомнения, эти к битве готовы, – произнесла Алейна. – Отсюда вывод: Хартуску известно о попытке прорыва, о которой вам сообщил ваш… друг. Может быть, это ловушка?

– Нет, – уверенно заявил Вульфгар. – Сомневаюсь, что этим всадникам известно о планах Мифрил Халла. Подумай: если бы это было так, Хартуск привел бы с собой десятки тысяч воинов.