– Должен признать, ты говоришь разумные вещи, – произнес Роговой Клинок и посмотрел на Алейну. – Значит, ты твердо намерена уйти с этим отрядом? Я надеялся сделать тебя командующим Серебряными Рыцарями и поручить руководство обороной города, а теперь ты говоришь мне, что вообще не собираешься оставаться в Серебристой Луне?

Женщина не могла скрыть интереса к карьерной перспективе, на которую намекнул правитель Серебристой Луны, но все же отрицательно качнула головой.

– Это хороший план, – решила она. – Нашим врагам не одолеть Серебристую Луну, они не могут взять цитадели дворфов. Жажда крови заставляет их совершать ошибки. Этой твари, Хартуску, нужны завоевания, по, увлекшись, он оставил фланги незащищенными. И я стану острием меча, который будет непрерывно колоть эти фланги.

– Я дам вам отряд всадников, – решил Роговой Клинок. – Пятьдесят человек, в том числе трех мастеров иллюзий, чтобы скрывать от врагов ваше местонахождение, двух искусных боевых магов и четырех жрецов, специализирующихся в искусстве врачевания.

– Нет, пятьдесят всадников и девять магов, – возразила Алейна. – А еще лучше, десять. Добавь одного боевого мага. Кроме того, лошадь покрупнее и самого лучшего пони, какого только можно здесь найти.

Правитель Роговой Клинок некоторое время смотрел на нее, не мигая, затем усмехнулся:

– Сорок восемь воинов, считая тебя, плюс лошадь и пони для твоих новых друзей, и…

– Десятого мага, – так же усмехнувшись, закончила Алейна.

– Можно мне еще кое о чем попросить? – заговорил Реджис после долгой паузы, и люди с удивлением воззрились на него. – Нельзя ли предоставить мне кредит у аптекаря? Я довольно искусный алхимик, и у меня с собой имеется утварь, необходимая для изготовления снадобий. – Он похлопал по своему волшебному мешку.

Правитель Серебристой Луны лишь хмыкнул в ответ.

– Возможно, мне следует сдаться и просто поехать с вами, – сказал он в шутку.

Но когда он договорил, они с Алейной посмотрели друг другу в глаза совершенно серьезно.

Брат Афафренфер, не оставляя следов, шагал по грязи и тающему снегу, который еще сохранился в северо-восточной части Мерцающего Леса. Он не производил ни малейшего шума и скользил среди деревьев подобно привидению.

Он наткнулся на двух орков-патрульных – просто подошел к ним вплотную. Когда враги заметили его, было слишком поздно.

Правый локоть Афафренфера ударил одного по горлу, и крик перешел в невнятное бульканье. Одновременно левая рука монаха взлетела, и направленное на него орочье копье, не причинив ему вреда, было отброшено вверх и в сторону. Монах быстро развернулся, вытянул правую руку и сделал движение кистью снизу вверх; ребро ладони ударило орка по подбородку и носу, и голова его запрокинулась. Афафренфер шагнул к противнику, поставил правую ногу между его ступнями, и плечо его оказалось совсем рядом с плечом орка. Правая рука снова описала дугу – точнее, продолжала описывать дугу, потому что монах не прекращал движения, – по на этот раз не ударила орка.

Афафренфер правой рукой схватил орка за волосы, отпрянул, дернул противника, и тот споткнулся о подставленную монахом ногу. Орк качнулся вперед, но Афафренфер продолжал тащить его, и наконец орк врезался лбом в толстый ствол дуба. Раздался тошнотворный треск.

В этот момент первый орк только успел рухнуть на землю; он стоял на коленях, зажимая глотку и хватая ртом воздух.

Афафренфер, разворачиваясь вокруг своей оси, ударом ноги сломал твари шею.

Монах продолжал двигаться дальше, теперь вооруженный копьем, которое орк проворно подхватил, когда противник ударился головой о дерево.

Могло показаться, что человек в темном лесу существенно уступал окружавшим его оркам, обладавшим ночным зрением. Но это было не так. Чувства монаха были обострены до предела, он сосредоточился на своей задаче; каждый шорох, каждое движение он воспринимал предельно ясно и отчетливо, улавливал самый слабый запах, зная, какие именно запахи выдают присутствие орков.

Он поднял копье, зажатое в правой руке, на уровень уха и прицелился. Закрыл глаза. Ему не нужно было видеть – наоборот, зрение сейчас лишь отвлекало бы его. По запаху он определил, что орк впереди, и ощущал его присутствие, сам не зная, какими органами чувств. Возможно, он слышал звуки, недоступные ему прежде, или какое-то шестое чувство предупреждало его о приближении врага.

Афафренфер ждал, а сознание его фиксировало внешние сигналы и звуки.

Услышав тихий шорох, он немного развернул острие копья.

Он не метнул копье в орка – по крайней мере осознанно. Он видел оружие как продолжение мишени, словно копье должно было находиться в теле жертвы, а он, Афафренфер, лишь позволял ему вернуться на свое место.

Когда орк-часовой с шумом вывалился из кустарника перед Афафренфером, тело его было насквозь пробито копьем. Он пытался выдернуть его, скулил, но Афафренфер, проходя мимо упавшего на землю врага, наступил ему на горло тяжелым сапогом и прекратил его страдания.

Монах, бросив быстрый взгляд на горный пик, видневшийся справа, оценил расстояние до горы и до соседнего пика и мысленно представил место, куда велела ему идти Ильнезара. Машинально он сунул руку в кошель, висевший на поясе, и провел кончиками пальцев по небольшому гладкому камню, полученному от драконицы. Он почувствовал присутствие магии, заключенной в камне.

«Загляни глубже», – приказал Афафренферу голос, звучавший в его мозгу.

Он крепче стиснул в пальцах камень, вытащил его из кошеля и поднес к груди. Закрыл глаза и вообразил, как падает в бездну, заключенную в гладком камне, надает все глубже и глубже.

Он увидел глаз дракона, наблюдавшего за ним, почувствовал, что дракон одобряет его, и понял, что Ильнезара «видела», как он убивал орков.

Афафренфер спрятал камень обратно в кошель и продолжил путь.

Невидимый.

Смертельно опасный.

Бренор покачал головой.

– Надо было идти в Фелбарр, – прошептал он. – Мне это не нравится, эльфийка.

– Хартуск сосредотачивает силы вокруг Сандабара, слишком близко от твердыни Фелбарр, – возразила Синнафейн. – Если мы ввяжемся в сражение в тех местах, орки сразу получат крупное подкрепление, и мы не сможем одолеть их.

– А в твердыне Адбар ты когда-нибудь бывала? – поинтересовался Бренор. – На эту крепость стоит посмотреть! Она окружена кольцами защитных рвов и стен, через которые перекинуто множество мостов. Если орки захватили внешние крепостные рвы, мы к Адбару и близко не подойдем.

– Но мы должны это сделать, – не уступала Синнафейн, – потому что Безумный Король бродит поблизости. А воинов Королевства Многих Стрел утомили его набеги, и они в конце концов устроили ему ловушку.

– Безумный Король? – переспросила Кэтти-бри.

– Так называют короля Адбара, – объяснила Амбра. – У него с головой совсем плохо стало с той поры, как убили его брата.

– Эти предгорья кишат орками, – заговорил Дзирт, с этими словами он поднял голову и взглянул вверх; невысоко на южном склоне горы, около тропы, мерцали лагерные костры.

Он указал на огоньки Бренору и Кэтти-бри, и они закивали.

– Скорее всего, их очень много, нам с ними не справиться, – призналась Синнафейн. – Но они смотрят только на север, в сторону Адбара. Мои лучники внизу, в лесах…

– И мой монах тоже, – ухмыльнулась Амбра. – Немного подальше забрался, чем эльфы, я так думаю.

– …отвлекают патрульных, – закончила Синнафейн.

– Навсегда, – добавила Амбра.

Рука Дзирта инстинктивно потянулась к Тулмарилу. Ему хотелось быть там, участвовать в охоте, но они прибыли на место действия слишком поздно.

Вскоре к группе стали поступать сообщения о расположении врага; эльфы набрасывали топографические карты местности и обозначали местонахождение позиций орков и их численность. Самые тревожные известия принесла Мириэль спустя несколько часов после полуночи – она обнаружила крупный лагерь ледяных великанов.