— Хорошо, — выдохнула Ллойс и, встав, потянула с себя рубашку. — Хочешь увидеть меня в деле, сладенький? — С грохотом швырнув на стол пистолет, вибромеч и укрепленный в ножнах на спине длинный стилет, наемница принялась разминать плечи. — Ладно, милый, — неуловимым движением выхватив из-за голенища сапог два одинаковых зловеще зазубренных по кромке ножа, наемница, зло зашипев, добавила их к лежащему среди закусок железу. — Если ты действительно этого хочешь… — Оттянув стягивающие грудь бинты, Элеум извлекла из-под них четыре остро заточенные по краю стальные пластины и небрежно бросила их поверх груды оружия. — Я покажу тебе свой номер.

— Ты кое-что забыла, — сладко улыбнулась Ликана, указав пальцем на висящую на боку Элеум цепь.

— Действительно. — Хмыкнула наемница и, сняв цепь с крюка на поясе, небрежно бросила её к остальному оружию.

— Хочешь пари? — Неожиданно поинтересовалась она у Финка. — Если я разделаю твоего чемпиона — ты отпустишь и меня, и девчонку.

— Разделаешь? — Окинув фигуру охотницы заинтересованным взглядом, устроитель боев расплылся в скептической ухмылке. — Знаешь… Ты самая самоуверенная сучка, которую я встречаю за последние двадцать лет. Посмотри на себя… Все эти татуировки, бинты, корсет… Эта бритая голова и грозная мордашка… Обыскать. — Повернулся он к успевшему встать из-за стола и сейчас напряженно застывшему с пистолетом в руках Мраку.

Коротко кивнув, бородач спрятал оружие в кобуру, приблизившись к Элеум, провел ладонью вдоль тела наемницы. — Чисто. — Буркнул он и, отступив, встал за спиной Финка.

— Тогда… — Устроитель боев задумчиво поскреб подбородок. — Я согласен. Делай, что хочешь, хоть зубами его грызи. Сможешь справиться с Клавикусом — можете валить, куда хотите… Никто вас и пальцем не тронет. Если нет… — переведя взгляд с наемницы на застывшего за его плечом телохранителя, жирдяй усмехнулся. — Мрак любит дрессировку. А у меня найдется пара неплохих ошейников. Ну, как?

Плечи наемницы напряглись. На руках и спине проступили тугие узлы мышц. Лицо поплыло, превращаясь в гротескную звериную маску. — Со-огласна! — Неожиданно рявкнула Элеум и, повернувшись к впавшей ступор Кити, расплылась в полубезумной улыбке. — Бе-ез глу-упо-остей, ми-ила-ая… — Немелодично пропела она и, сделав некое подобие реверанса в сторону Финка, размашистым задним сальто перемахнула через перила.

— Сука, — ахнул запоздало вскинувший пистолет Мрак. Один из телохранителей близнецов длинно и витиевато выругался.

— Чертова баба… тут, ведь, метров пятнадцать… — Пробурчала Ликана и быстро подбежав к заграждению, посмотрела вниз. — Даже не хромает, — сплюнула она недовольно, посмотрела в сторону скукожившейся на своем сиденье так и сжимающей в руках недоеденный персик, Кити. — Ну, что, кончаем девчонку? Или лучше в клетки? За такую красотку можно тысячи две срубить.

— Ликана… девочка моя, это торговый город, — заколыхал необъятным брюхом в беззвучном смехе жирдяй. — Он держится на слове. Моем слове. И моих принципах. Обменять Бойню на жалкие два кило серебра… Так себе сделка, скажу тебе. К тому же, если бы я действительно хотел ее убить, зачем мне были бы все эти сложности? Давай-ка лучше… — коротко глянув на дрожащую от страха, сжавшуюся на своем сиденье, будто загнанная в угол мышка, девушку, толстяк брезгливо скривился, — черт, Мрак присмотри за ней. А потом решим. Как с записью?

— Включена. Анализ уже идет. — Кивнула женщина. — Но… Финк, неужели ты думаешь, что она, всё-таки, прайм?..

— Будь добра, помоги мне встать. — Отставив вновь опустевший бокал с вином, толстяк испустил полный страдания вздох, — Фурия, не Фурия… Девочка не лишена потенциала и определенного шарма. Из нее получился бы отличный гладиатор. Так что… я не хочу пропустить этот бой.

ПРИМЕЧАНИЕ

71 — Искусственный полимерный материал. Отличается прочностью, невосприимчивостью к влаги и эластичностью. Действительно, немного напоминает кожу.

Снова мешок ушей. И лап. По-моему, это лапы. Капрал Васкес говорит, что это хелицеры, но я до сих пор не верю, что членистоногое может вырасти до такого размера. Нежить утверждает, будто наткнулась на их колонию. Что-то типа гигантского термитника. Говорит, будто сумела пролезть в самую сердцевину и сожгла матку напалмовой гранатой. По-моему, эта встреча вывела ее из душевного равновесия. Уже несколько часов бегает по всему лагерю и твердит, что уже имела дело с этими тварями. Что надо собирать рейд, чтобы прочесать местность. Был бы это кто-то другой, я бы послал его к черту, но она — самый дрянной игрок в покер, какого я встречал. Почти не умеет врать. К тому же, я припоминаю, что кажется действительно слышал о чем-то подобном пару лет назад. Конец связи.

Из сообщения 14.7/29-010. Ст. Паладин Ваймс

Архив операции «Пески»

В ушах свистнул ветер, песок арены болезненно ударил по ногам. Ллойс невольно поморщилась, но тут же взяв себя в руки, расплылась в своем «фирменном» оскале. Ни зритель, ни противник не должны видеть слабости. Никогда. Потому, что слабость на арене — это смерть. Но, черт возьми, как же больно. А она, бывало, и с большей высоты сигала, да на бетон и лед, что явно потверже здешнего манежного песочка. Какого хрена она повелась на эти новые сапоги… Хотела порадовать старого ушлепка Айоро? Возможно, она ведь действительно перед ним виновата. Крупно виновата. Чудак приютил её, когда она медленно, но верно загибалась от ран и непомерной дозы винта, помог встать на ноги… Черт, да это он дал ей первую честную, простую, кстати, работу — следить за порядком в лавке, а что в результате… Половина магазина в дребезги, её наниматель оглушен и заперт в подвале, а она бежит. Честно говоря, сбежала она тогда больше не от страха, а от стыда перед этим тощезадым, крашенным, как попугай педиком, что буквально подобрал ее валяющейся в канаве с простреленным в двух местах позвоночником. Притащил домой, позвал врача, а потом почти месяц кормил ее с ложечки, и менял под ней судно, пока парализованные части невероятно сильного и живучего, не только упорно не желающего умирать, но и медленно идущего на поправку, измененного как врожденными мутациями, так и десятками последующих генных корректировок организма снова не начали шевелиться. А мог бы просто пройти мимо. Как сотни других. Если честно, она более или менее пришла в себя уже к началу следующего дня, а оставшееся время просто имитировала болезнь — критические повреждения всегда заживали у нее намного быстрее. При желании она бы могла сбежать, как только захотела. Просто проломить старому извращенцу его глупую башку, прихватить по пути всё ценное, что она смогла бы утащить с собой, и уползти зализывать раны в другом месте. Но… куда ей было идти? Ни денег, ни оружия, ни цели. Ветер в карманах да в спине две огромные оставленные сегментированными пулями двенадцатого калибра дыры… Ну и ещё обида.

Обида на свободную жизнь, оказавшуюся на поверку еще большим разочарованием, чем ее существование на арене. Поначалу она думала, что это очередное подкинутое ей судьбой ведро дерьма, но оказалось, что на самом деле всё не так уж и плохо. Сумма, названная Айоро по окончании лечения, не казалась такой уж неподъемной, способ ее отработать тоже вполне устраивал, а тощий засранец, хоть и был редкостным извращенцем, но большую часть интереса и энергии направлял не на нее, а на своих драгоценных кукол. Забавно было наблюдать, как этот старательно молодящийся, скрывающий свой возраст пятидесятилетний мужик мог целый день таскать на руках, шить очередной наряд, или расчесывать волосы раскрашенному куску фарфора. Как отчаянно краснея и поминутно облизывая сохнущие от возбуждения губы, меняет им платья, и как дрожат его руки при прикосновении к покрытой лаком глине.