— Да кому ты нужен, козел старый, — усмехнувшись, Элеум аккуратно убрала нож в кармашек жилетки, помассировала кулаки, уперла руки в бока, и гордо выпятив грудь, повернулась к Майло. — Молодец, сладенький. Объявляю тебе благодарность. Пускать эту педофильскую рожу в дом, себя не уважать. Конечно, мог бы и сам по роже дать, чтоб я руки не марала. Но в остальном — хвалю. И кстати… глаза у меня выше…

— Ну… Я… Э-э-э… — Пробормотал, поспешно отводя взгляд в сторону враз растерявший всю свою вальяжность охранник. Рука наемника дернулась было куда-то в область воротника, но остановившись на середине пути, вернулась обратно.

— Слюни подбери, сладенький. — Фыркнув, охотница сложила на груди руки. — Я больше одного раза не предлагаю.

— Я не… — Еще больше смутился стрелок.

— Попался. — Довольно рассмеялась Элеум и застегнула жилетку.

— Кхм… — Перебросив пулемет на сгиб локтя, Майло, оттянув всё же пальцем воротник бронежилета, указал взглядом на продолжающего с угрюмым видом топтаться у ворот стилиста. — А с ним что делать?

— Что, что. Платьишко ему подбери, и будет вместо подружки. — Ворчливо буркнула Элеум. — Спорим, этой педофильской роже даже понравится.

— Я не… Ты ведь, знаешь, что я не трогаю детей, Фурия. — Отпустив наконец-то свой саквояж, Дракенбург, гордо выпрямившись, выпятил вперед длинный слегка скособоченный подбородок. — Я… Я знаю, что поступил некрасиво, но это не значит, что можно меня оскорблять.

— То есть, ты считаешь, что заказать меня за то, что я разбила пару твоих куколок, это «некрасивый поступок»? — Вскинула бровь Ллойс. — Некрасивый поступок, это за столом пернуть! А заказать друга за драный кусок фарфора, это конкретное западло! — Неожиданно сорвавшись на крик, Элеум с грохотом впечатала рант башмака в створку гаражных ворот.

— Конкретное! Такое! Западло!! Уф… — Зажмурившись, наемница согнулась и, уперев руки в колени, сплюнула себе под ноги огромный сгусток вязкой, щедро исчерченной красными прожилками слюны.

— Ллойс? — С любопытством следящая за разговором из-за створки, Кити, поспешно покинув свое укрытие, устремилась к наемнице и подхватила ее под руку. — С тобой всё в порядке?

— Девять… десять… — Отстранив от себя перепуганную девушку, Элеум медленно выпрямилась, сплюнула под ноги розоватый, густо проросший кровавыми разводами ком слизи, и растянула рот в невинной улыбке. — Нормально, кисонька. Все нормально. Просто, встретила старого… друга и немного расчувствовалась. Не задался денек… Бывает.

Плечи стилиста поникли.

— Это были не просто «куколки», Фурия. — Тяжело вздохнув, Айоро заученным жестом убрал растрепавшиеся волосы за уши, и аккуратно приподняв саквояж, принялся с преувеличенной аккуратностью стряхивать с него пыль.

— Это была моя жизнь. Я собирал их по всему Северу. Некоторые из них стоили мне больше, чем весь этот драный городишко. Они были моим вдохновеньем. Моей отрадой. Моими музами. Амели, например, сделали почти пятьсот лет назад. И ее, как ты выражалась, «уродское кружевное месиво, в котором даже в сортир нормально не сходить» это аутентичное платье девочек того времени. А Хелена изображала богатую даму той же эпохи… Покахонтос — не «красномордая баба в шкурах», а известная историческая фигура…

— Я и говорю: пе-до-фил. — С наслаждением смакуя каждый слог, протянула Элеум.

— Ты, хоть, понимаешь значение этого слова? — Горестно покачал головой стилист. — Варварша. Бандитка. Вандал. Убийца мечты.

— Конечно, понимаю. — Громко фыркнув, Элеум ковырнула землю тяжелым рантом ботинка, и тяжело вздохнув, горестно покачала головой. — Оно означает — тот, кто решил меня убить за то, что я испортила его барахло. Нечаянно, кстати. Я же не знала, что у тех уродов будет гранатомет?.. Ну что, так и будем здесь стоять или пойдем и посмотрим, что ты прячешь в своем чемодане?

****

— Слушай, Айоро, ты за кого меня принимаешь? Я, что, похожа на продажную девку? — С возмущением растянув полы длинного, почти достигающего до колен серо-коричневого кашемирового свитера, наемница, возмущенно фыркая и пыхтя, принялась стаскивать его через голову.

— Ты больше похожа на рейдершу. — Обиженно оттопырив губу, пробурчал стилист. — Вульгарную, грубую, дикарку-людоедку из Стаи. У тебя даже зубы, как у них, подпилены.

— Следи за языком, сладенький, — мстительно скомкав несчастный предмет гардероба, Элеум со злостью швырнула его в голову нервно приглаживающего растрепавшиеся пряди волос мужчины. — Я ведь, еще не решила, стоит ли мне тебя потрошить…

— Я и говорю — варварша. — Болезненно сморщившийся стилист со вздохом принялся аккуратно разглаживать смятую ткань. — Ты скорее предпочтешь меня зарезать, чем признать, что мы оба не правы.

— Реалистка. — Поправила мужчину Элеум. — Варварством было бы затаить злобу на такого жалкого ушлепка, как ты. Подождать, пока всё уляжется, прокрасться к нему в дом и чикнуть его по горлу его же собственной бритвой. А я — просто беззащитная девушка, которую ты заказал из-за того, что она разбила пару твоих куколок.

Аккуратно сложив измятый свитер на край стола, Дракендург обняв левой рукой живот, утвердил на нее локоть правой и принялся задумчиво постукивать длинным тонким пальцем по подбородку.

— Хм. — Протянул он с глубокомысленным видом. — Хм… — повторил он, внимательно оглядывая нависающую над ним полуголую наемницу. — Хорошо выглядишь, Ллойс. Как будто и дня с нашей последней встречи не прошло. Поддерживаешь форму?

— Тебе реально интересно? — Вопросительно изогнула брови наемница.

— Тогда… может, начнем с белья? — Глубоко вздохнув, Айоро, с кряхтением нагнувшись, принялся вытаскивать из стоящего у ног саквояжа аккуратные стопки одежды. — Вот это шелк. Не синтетический, натуральный. Довоенное шитье. — Нежно проведя длинным, выкрашенным в нежно-салатовый цвет ногтем по кусочку ткани стилист мечтательно закатил глаза. — Мне его привезли из Рино, там склады до сих пор не разобрали, представляешь… Почти семьдесят лет, а некоторые секции даже из-под завалов не откопали. А это самый обыкновенный лен. Материал, конечно, грубоват, но зато посмотри, какая строчка, какой дизайн. А это…

— А это что за хрень? — Вытянув из общей кучи нечто, напоминающее несколько комочков опутанного тонкими веревочками меха, Элеум брезгливо перехватив загадочный предмет гардероба пальцами, принялась вертеть находку перед глазами. — Это что, намордник для крыс?

— Это купальный костюм. Бикини. — Презрительно скривившись, Айоро быстрым движением выхватив купальник из рук наемницы и ловко расправив, аккуратно сложил его поверх остального белья. — Видишь — лиф и трусики.

— Бики… — что? А, неважно… Мне твои извращенческие словечки ни к чему… Вот скажи, кто это носить-то будет? Эта хрень… да уж лучше, голой ходить. — Насмешливо хмыкнув, Элеум ткнула пальцем в центр ажурной композиции. — А мех, это чтоб недостаток волос от лучевухи компенсировать или, чтоб стирать было сложней?

— Такие вещи не стирают. — Тяжело вздохнув, стилист, быстрым движением сложив купальник, убрал его в саквояж. — Их просто не пачкают. Ты не поймешь.

— Куда уж мне. — Страдальчески закатила глаза наемница. — Я вообще извращенцев плохо понимаю.

— Я готова. — Провозгласила неожиданно выступившая из-за стеллажа Кити. — Ллойс, ну, ка-а-а… — Покраснев, девушка отпустила полы длинного приталенного платья.

— Неплохо. — Окинув Кити оценивающим взглядом, поморщилась Элеум. — Если ты решила устроиться в местный бордель, то могу поздравить — наряд подобран почти идеально.

— Но… — Обиженно выпятив нижнюю губу, Кити посмотрела на платье и шмыгнула носом. — Тут цветы… Красиво…

— Именно поэтому платья с цветами носят шлюхи по всему Северу. И браслеты. Чем больше и ярче, тем лучше. Это так, на будущее… — С улыбкой пояснила наемница и снова развернувшись к с трудом сдерживающему смех Айоро, уперла руки в бока. — Слушай, ты, жертва покрасочной машинки, на хрена ты ей это дал?

— Я дал ей выбор, просто понадеявшись, что у девушки есть вкус. — С улыбкой пояснил стилист, и заправив за ухо упавшую на лоб прядку волос, сосредоточенно засопев полез в свой безразмерный саквояж. — Попробуй это, девочка. — Протянув Кити тугой тканевый сверток, Дракенбург немного помедлил и положил поверх него еще один. — Думаю, это будет лучше. И не вызовет нареканий со стороны твоей не слишком сдержанной на язык подруги. Кстати, Ллойс, я считал, что знаю тебя лучше… Но оказывается, ты не такая уж и дикарка… Такое сокровище… И что только она в тебе нашла…