Вдруг! Когда она уже собиралась развернуться и бежать назад в расположенный неподалеку поселок, чтобы спокойно переночевать там у своего нового друга, она внезапно почувствовала, как на ее пути возникла непонятная, не сдвигаемая с пути преграда, и одновременно с этим последовал мощный удар по ее еще детской головке, от которого она потеряла сознание.
Нетрудно догадаться, что это был Мухротов Гаврила Свиридович. Он уже вторую неделю подкарауливал свою жертву, и вот наконец-то ему улыбнулась удача. Заметив, что Екатерина возвращается одна, он, когда та прошла через мост, вылез из своего укрытия, чтобы преследовать ее дальше. Однако увидев, что девушка остановилась и, резко изменив направление, пошла на него спиной, просто встал и спокойно дождался, когда же она к нему вплотную приблизится, чтобы затем «огреть» прихваченной заранее деревянной скалкой.
Легко взвалив обездвиженное тело на свое уродливое плечо, злодей понес Ветрову к себе в закопченную кочегарку. Войдя в помещение, он бросил свою ношу на имевшийся в его «закутке», пропитанный вонью и сажей топчан и принялся терпеливо ждать, когда его жертва очнется. Чтобы получить требуемое ему наслаждение необходимо было видеть страдания мученицы, бесчувственное же тело его нисколько не заводило.
Между делом, изувер принялся заранее подготавливать погребальные принадлежности. Для этой зловещей цели он установил перед самой топкой и исключительно на ее уровне переносные медицинские носилки таким образом, чтобы они протянулись параллельно бетонному полу. Если таком положении на них окажется какой-то предмет, в том числе и человеческое тело, то оставалось только открыть топку, переложить один конец носилок на ее край, другой – подать вперед, и следы преступления навсегда скроются в безжалостном пламени.
За таким занятием его и застала очнувшаяся, полюбившаяся «уроду» красотка. Чуть приоткрыв один глаз, она молча наблюдала за приготовлениями безжалостного садиста: то, чем он собирается завершить свое действие, сомнений не вызывало. Екатерину охватил удушающий ужас, и она стала стремительно задыхаться. Грудь ее «сдавило» словно тисками, а легким не хватало в этот момент свежего воздуха. Дыхание ее участилось, что постепенно привлекло внимание жестокого изверга.
– Ага, очнулась, – хриплым скрипучим голосом, который Ветрова слышала первый раз в своей жизни, сказал хозяин отвратительной кочегарки, в полумраке прокопченного помещения наводя своим видом еще только больший кошмар, – сейчас мы с тобой позабавимся. В прошлый раз нам не вовремя помешали, и мы не успели закончить, но теперь не переживай: все пройдет совершенно гладко.
У Екатерины «кровь стыла в жилах», да и, действительно, было от чего ужаснуться. В потолке мрачной детдомовской котельной горела всего одна покрытая сажей лампочка, излучая свет необходимый только лишь для того, чтобы чуть «разогнать» темноту, создавая легкий, еще более удручающий полумрак. В этой чуть освещаемой темени передвигалось существо, больше напоминающее гориллу, нежели человека, при этом его перекошенное на одну сторону тело, обладавшее точно таким же деформированным, противным лицом, придавали ему неописуемо зловещее выражение. При такой декорации и внешних данных этого, некого подобия, человека чувство страха невольно бы закралось и в сердца видавших-виды и достаточно зрелых мужчин. Перед ним же находилась, еще до конца не сформировавшаяся, вполне юная девушка. Его ужасающий образ заканчивало прокопченное лицо, имеющее над глазом нарост, который напоминал не что иное, как рог служителя преисподней.
Обладая дюжинной силой, Гаврила легко поднял свою жертву, как следует встряхнул ее и, убедившись, что она продолжает находиться в сознании, принялся готовиться к своему отвратительному, больше сказать, просто ужасному «делу». Как и в прошлый раз, наблюдая страдания угнетенной им личности, он постепенно начал входить в состояние ополоумевшего экстаза. Для того, чтобы получить полное наслаждение, истязателю обязательно требовалось видеть страх своей прекраснейшей мученицы.
Екатерина давно поняла эту особенность и решила немного подыграть уродливому Мухротову, намереваясь подобным образом как можно дольше оставаться в сознании. Наполнив глаза слезами, что, в принципе, при подобных обстоятельствах было совсем даже не трудно, она, не переставая дрожать всем своим телом, отчаянно запричитала:
– Дяденька, пожалуйста, пощадите меня, я больше так никогда не буду. Я сама буду к Вам приходить, только не убивайте меня.
Делала она это так естественно, что глаза мучителя постепенно загорались, обретая уже знакомое девушке «остекленевшее» выражение. Чем больше Катя плакала и причитала, тем сильнее тот предавался охватившему его кайфу. Расчет девушки был на том, чтобы отвратительный «зверь» не стал ее душить и не оставил тем самым без чувств, но она в это раз просчиталась: очевидно, для наполненного эффекта ему это действие было совершенно необходимо, поэтому Гаврила подошел к девушке, одной рукой сжал ей горло, другой оперся на кушетку и, только услышав, как та захрипела, и увидев, как закатываются ее глаза, стал над ней безжалостно измываться.
Ветрова понимала, что вот-вот потеряет сознание, но все-таки понимала, что ей необходимо дать мучителю войти в состояние своего сумасшедшего транса, потому-то всеми силами стараясь не «отключиться», терпела все его издевательства. Екатерина предоставила «страшиле» полную свободу и только, когда тот полностью погрузился в состояние охватившей его эйфории, начала решительно действовать.
Она всегда понимала, что если этот «дьявол» положил на нее глаз и ему не удалось ее убить первый раз, то все равно он не успокоится, а следующей встречи избежать не удастся, поэтому она к ней основательно подготовилась. В ее курточке, которую, опять же, по какой-то счастливой случайности истязатель не снял с впавшей в беспамятство жертвы, в специальном кармашке, проложенному по самому нижнему ободку, где должен располагаться стягивающий шнурок, находилась игловидная стальная заточка. При возникшей необходимости, она легко, за секунду, извлекалась наружу и была совершенно незаметна постороннему глазу.
Как только тело Мухротова стало энергично дергаться от получаемых в ходе экстаза конвульсий, натренированным движением девушка выхватила свое острозаточенное оружие и стала наносить многочисленные удары в тело мучителя, целясь исключительно в сердце. Тот дико взвыл, уподобляясь простреленному во время охоты свирепому волку. Он понял, что это его конец, но было уже достаточно поздно. Ветрова продолжала вонзать в него свой игловидный предмет до тех пор, пока тело его совсем не «обмякло». Сколько раз она воткнула в него самодельное, чуть утолщенное шило, на этот вопрос Катя вряд ли сможет ясно ответить – может, двадцать, а может, и тридцать. Поскольку орудие убийства было тонким, то кровь из тела не вытекала.
Как только тот «испустил» свой поганый дух, девушка брезгливо сбросила с себя ненавистное, отвратительное «животное» и села на кушетку, чтобы немного отдышаться, успокоиться и собраться с «бродившими» в ее голове возбужденными мыслями. Постепенно приходя в себя, героиня, выкурив сигарету, обратила внимание на приготовленные для нее ужасающие носилки.
– Так ты хотел меня поджарить в своей огнедышащей печке? – произнесла она, обращаясь к убитому ею только что трупу, – В таком случае хотя я и девушка, но позволь уступлю тебе свое место.
С этими словами она подтащила тело Мухротова к приготовленному для нее ранее последнему ложу. «Гуляющий» в крови адреналин придал отважной девушке дополнительных сил, и она пусть и с большим трудом, но затащила ненавистного ей человека на это ручное, в основном предназначенное для спасения жизней, переносное устройство. Далее, немного отдышавшись, она открыла пыхнувшую жаром топку, от чего испытала какой-то непередаваемый сверхъестественный ужас, однако решение было принято, и поворачивать назад было нельзя. Находится рядом с огнедышащей печкой было вполне возможно, и Екатерина, поставив на край один конец носилок, сама взялась за другой и тычковыми движениями стала продвигать их вперед. Поскольку Гаврила Свиридович, кроме всего прочего, к нижней части этого устройства привязал две гладко ошкуренные доски, то оно двигалось довольно легко. Практически без особого труда Ветрова затолкала своего врага внутрь жаркого жерла, закончив уже таким образом его все уничтожающую кремацию.
