— Можно начинать, — вернулся к столу Бенедикт. При его появлении любопытствующие расступились, но далеко отойти не смогли, подпираемые сзади теми, кому было плохо видно.

Бенедикт взял со стола один из острозаточенных ножей и, полоснув себя по руке, щедро добавил в варево тети Поли своей родной кровушки.

— Следующий ингредиент, — он подтащил к себе Марка. Заставив его наклониться над чашей, он резанул по его шее. Кровь ливанула в чашу, и жидкость быстро изменила цвет.

Когда Бенедикт отпустил его, Марк не смог удержаться на ногах и упал на землю. Кипер за шиворот приподнял его, помогая принять сидячее положение, опираясь спиной о каменное основание стола. Рана уже закрылась, но он и так потерял много крови и едва держался в сознании.

— Теперь твой черед, — Бенедикт протянул руку к Адель, но Мик удержал ее, загородив собой. — Мне нужно лишь, чтоб она держала чашу, — снисходительно заверил его Бенедикт. — Мне нужно, чтобы ты обошла с нею всех присутствующих. Каждый должен отпить из чаши, не важно, кто он и зачем сюда пришел.

Чаша с зельем напополам с кровью оказалась очень тяжелой, не для хрупкой Адель. Она обеими руками прижимала ее к себе, переходя от одного человека к другому, и все время боялась, что уронит и выплеснет жидкость до того, как она закончит обходить всех, и тогда Бенедикт начнет все сначала, выпустив из Марка все что осталась. Так что она таскалась с этой чашей, сцепив зубы и иногда придерживая ее коленкой. К счастью, ей удавалось немного отдохнуть всякий раз, как чаша оказывалась в руках кого-либо из собравшихся. Они тратили много времени, без энтузиазма поднося чашу ко рту. Вкус травы и крови им совсем не нравился, но никто не посмел ослушаться Бенедикта. Оборотни же вообще отхлебывали много и с удовольствием.

Коннор принял чашу последним. Памятуя о предположении Марка, что Регина может возникнуть на празднике под занавес, когда все уже будут под действием наркотика, он только сделал вид, что пьет, старательно изобразив недоверчивое отвращение и борьбу с собой.

Остатки жидкости Адель вернула Бенедикту. Он отхлебнул сам и вылил все, что осталось на каменный стол. К этому времени все, рассредоточившись по площадке, уже опустились на землю. Кто-то сидел, кто-то лежал, глядя в небо. Коннор последовал их примеру, приземлившись рядом со своей подругой. Ее глаза были расфокусированы, она немного покачивалась и что-то неразборчиво бормотала.

Адель села рядом с Марком, взяв его за руку. На площадке стоял гул множества голосов, ведущих бессмысленные диалоги с невидимыми и неслышимыми. Огни по периметру площадки тускло освещали собравшихся.

Вдруг с одной стороны послышались выкрики, выбивающиеся из общего фона. Люди начали поворачивать головы в том направлении, кто-то даже вскочил на ноги. У края площадки появились они — люди с головами животных. Они были одеты в странные одежды, напоминающие толи скафандры, толи доспехи. Медленно передвигаясь, они вошли в толпу, останавливаясь возле каждого, заглядывая ему в глаза.

— Ты тоже это видишь?

Фигуры показались Адель столь же устрашающими как и в ее снах. Фигуры, которым в жертву приносили не только кровь, но и жизнь.

— Они пришли за тобой! — в ужасе, она схватилась за Марка, принуждая его подняться с земли. — Нам нужно бежать.

— Куда?

— Сюда, — Адель подтолкнула его вперед. На корточках, чтобы резко не выделяться среди толпы, они добрались до другого края площадки, с которого спуск был самым крутым. Здесь никогда никто не спускался, но росли кусты, держась за которые можно было бы теоретически аккуратно сползти вниз.

Марк первым решился на скоростной спуск, а может просто потерял сознание, кубарем преодолев большую часть пути. Адель последовала его примеру не сразу, но тоже не удержалась, скатившись к нему по проторенной уже дорожке. В темноте она нашарила его плечо и, чуть успокоившись, затихла, решив, что на середине склона спрятаться будет даже надежнее.

В это время наверху к ничего не понимающему Коннору подошла одна из фигур с головой волка. Она посмотрела на него сверху вниз и, помедлив, опустилась рядом с ним на колени. Подняв руки в матово поблескивающих перчатках к своей вытянутой морде, оттянула ее назад, обнажив человеческое лицо.

— Тина?! — с ужасом узнал ее Коннор.

— Прости меня, — сказала фигура ее голосом, но со странной интонацией, — я подвела нас обоих. Ты больше никогда меня не увидишь. — Она протянула руку, словно собираясь дотронуться до его щеки, но отдернула ее.

— Тина, останься со мной!

— Меня больше нет в живых. Это моя ошибка. Запомни меня другой.

Глаза женщины снова остекленели, и выражение лица стало чужим. Она натянула маску обратно и поднялась на ноги, продолжив свой путь сквозь толпу.

Коннор вскочил. На глаза навернулись слезы. Он смотрел на странные медленно перемещающиеся по площадке фигуры и не мог найти взглядом ее.

— Тина, прости, я люблю тебя!

***

— Какая у нас, оказывается, крутая лестница, — отметил Марк, буквально на последнем издыхании заползая в квартиру. Пока он, держась за стеночку, поднимался по лестнице, Адель успела сбегать к себе и теперь протягивала ему шоколадный батончик и пакет сока. Парень сполз на пол прихожей прямо у открытой двери и взял у нее сок, другой рукой дотронувшись до жуткого шрама у себя на шее. Проверил, как он там поживает. — Так, еще раз, что, говоришь, со мной собирались сделать? — спросил он, прилично отпив из пакета.

— Сожрать! — воскликнула Адель, сделав страшные глаза. — То есть, — поправилась она, — в одном из своих видений, я видела, что-то очень похожее на сегодняшний ритуал. Там тоже все пили жуткое кровавое варево, а под конец появились подселенцы в жутких масках животных. Они схватили женщину, которая была на твоем месте, и на том каменном столе отрубили ей, еще живой, голову, после чего распихали ее органы и голову по контейнерам и унесли с собой.

— И на этом все? С чего ты взяла, что они их есть собрались? — поинтересовался Марк и спокойно откусил от шоколадки, как будто все это его никак не касалось.

— Именно так мы и питаемся, — вдруг подтвердил чужой низкий голос прямо рядом с ними. Оба вздрогнули.

Это произнес мужчина, неожиданно появившийся на пороге гостиной. Адель и Марк в крайнем удивлении молча воззрились на него.

— Съедаем все, кроме головы, ее мы оставляем для коллекции, — продолжил живой и невредимый Терренс. По крайней мере, он выглядел как близнец истоковца, который все же одевался несколько иначе и не нуждался в опоре на трость при ходьбе. Выражение лица тоже было тому вроде бы несвойственное. — Что поделать, нашим биологическим телам необходим животный белок, — добавил он невозмутимо, словно бы с любопытством разглядывая застывших перед ним ребят.

— Мы же тебя довольно качественно убили, — проговорил Марк, продолжая сидеть на полу. Адель нервно вскочила, но порыв сбежать ей удалось подавить.

— Прошу прощения, но это единственное тело, которое мне удалось найти, — извинился Терренс, точнее тот, кто находился сейчас в его оболочке. — Мне доступна часть его воспоминаний, знаю, что вы не ладили.

— Так обстоятельства сложились, — буркнул Марк. — Так кто ты?

— Люди называют нас подселенцами, — пояснил обновленный Терренс, — потому что мы заселяемся в чужие тела. Уже мертвые с биологической точки зрения, хотя их прошлые владельцы покидают их окончательно не сразу. Правда мой предшественник не захотел задерживаться, что несколько усложнило процесс регенерации тела. Из-за этого я опоздал на проведение ритуала. Но вижу, вам удалось самостоятельно избежать худшего.

— И что теперь? — поинтересовался Марк, так же по стеночке поднимаясь на ноги. Адель нырнула в кухню и схватилась за валяющийся в мойке нож с остатками масла.

— Это бесполезно, — прокомментировал ее действия Терренс, не двинувшись с места. — И не нужно. Я на вашей стороне.

— С чего вдруг? — нервно спросила Адель, выходя обратно в холл с ножом в руке.