— Интересная у вас коллекция, — похвалил Фил, пряча телефон в карман. — Собрали почти все варианты.

— Что? Вы кто? Вы из Истока или… — испуганно спросила девушка.

— Не волнуйся, не или.

— Значит, из Истока? — с дрожью в голосе уточнила татуировщица.

— Да и я тут по важному делу. Тебя как звать? — Она выглядела такой маленькой и испуганной, что он случайно сразу перешел на ты и уже не стал поправляться.

— Хлоя. Но собирать информацию об оборотнях ведь не незаконно?

— Да, пожалуйста, сколько угодно, — улыбнулся Фил. — Только зачем?

— Я материал собираю, — сказала Хлоя, бегая взглядом вокруг, — для моей работы по культурологии.

— У зараженных уже появилась своя культура? — пренебрежительно усмехнулся Фил.

— Некоторые считают их отдельной расой, — с некоторой обидой в голосе проговорила девушка, — и более древней, чем принято считать.

— Что, старше шестисот лет?

— Так вы подтверждаете?! — восхищенно воскликнула птичка.

— А?

— Ну, официально считается, что болезнь появилась в семьдесят втором году, — взволновано начала объяснять девушка. — Но в сети сейчас активно обсуждают теорию, согласно которой те древние поселения, найденные возле Эревны и которым минимум шестьсот лет, на самом деле были первыми поселениями оборотней! Вы же знаете, они поклонялись существам с телами людей и головами животных! Так символически могли изображать оборотней!

— Ясно, ну, я ничего подтвердить не могу. Мы в Истоке изучаем настоящее, а не прошлое.

— Жаль. А я вот пытаюсь…

— И что-нибудь интересное удалось раскопать? — с участием поинтересовался Фил, снова повернувшись к усеянной листочками стене.

— Да! — живо воскликнула Хлоя, сунув ему под нос толстую тетрадь. Фил решил, что так она пытается отвлечь его внимание от стены и ему стало по-настоящему интересно. — Мне удалось изучить почти все клейма племен оборотней, — сказала девушка, листая страницы с рисунками, — каждое из них образует как бы одно общее изображение, но на самом деле, я считаю, каждое из них это несколько символов, перевитых вместе. Ну, вы наверняка и сами знаете. Я выделила всего одиннадцать таких символов. В каждом клейме используется по пять символов из этого набора, причем символы могут повторяться. Один символ — вот этот, самый простой — есть абсолютно во всех клеймах. И я считаю, что это…

— Продолжай, — подбодрил ее Фил.

— Может, это глупость конечно.

— Давай, выкладывай, — улыбнулся Фил.

— Я думаю, это не названия кланов, фамилия или тотемное животное. Мне кажется это вообще не слово, а серия и номер. Как бы через дефис — одиннадцатый символ.

— Номер чего? — все так же с улыбкой спросил Фил.

— Ну, вы же сами считаете трансоферамию болезнью. Может быть, это номер штамма? — Со страхом и ожиданием посмотрела она ему в глаза, пытаясь угадать настоящую реакцию истоковца на свою теорию. Он отвел взгляд, продолжая улыбаться. — Что если кто-то экспериментирует с людьми, пытаясь получить идеальный вариант?

— Что ж, всяческие теории заговора сейчас популярны. Только поосторожней с ней. Если предложишь эту теорию одному известному каналу, то у тебя ее с руками оторвут, но если в каком серьезном месте… Ты в университете учишься?

— Да-а.

— Вот там не стоит.

Девушка обиженно насупилась.

— А я чего пришел-то? — словно неожиданно вспомнив о цели своего визита, воскликнул Фил. — Эта девушка была вашей клиенткой? — Он нашел на смартфоне фото Адель и показал экран Хлое.

— Не помню точно, — попыталась изобразить неуверенность девушка, но Фил не мог не прочитать узнавание и мимолетную панику у нее на лице. Хотя эта информация была уже лишней, раз фото Адель висело у него прямо за спиной. И так ясно, что она по какой-то причине пыталась скрыть ее приход сюда.

— Тогда другой вопрос. Эти рисунки — клейма племен оборотней — они есть у вас в каталоге?

— Нет! Полагаю, иначе у нас возникли бы с оборотнями большие проблемы.

— Вы правы. Значит, если бы вы сделали такую татуировку кому-либо, он бы пришел со своим эскизом?

— Да, со своим, — кивнула девушка, нервно теребя уголки листов в своей тетрадке.

— И сколько раз такое было? Полагаю, раз вы собираете коллекцию, то это вы не могли не запомнить, — с улыбкой и с нажимом произнес Фил.

— Всего однажды, — сказала девушка, и на ее лице он снова прочел, что это все не совсем правда, — какой-то мужчина, оплатил наличными. Эскиз он забрал с собой, но рисунок был вот таким, — она покопалась в своей тетрадке и указала на один из листов.

— Хорошо, не возражаете, если я скопирую себе и остальные?

— Пожалуйста, — кивнула девушка, без споров пододвигая ему тетрадь. Пока Фил делал фотографии всех листов, татуировщица отступила к нему за спину. Он напряг слух и услышал, как она вроде бы снимает что-то со стены и засовывает это куда-то подальше. На самом деле очень тихо, но он ожидал, что она это сделает, так что понял, что к чему.

***

Коннор очнулся в полнейшей темноте. Чувствовал он себя препоганейшим образом, все тело болело, голова раскалывалась, в ушах гудело. Он лежал на спине с плотной повязкой на глазах и не мог двинуть ни рукой, ни ногой. По ощущениям его привязали к чему-то, а то и прибили гвоздями. Он бы не удивился, встретившись лицом к лицу с этими ненормальными. Коннор с усилием немного приподнял голову, но она тут же плюхнулась обратно на что-то мягкое. По ассоциации ему пришло видение, как он возлежит в гробу на подушке и не может поднять веки и шевельнуться, потому что уже труп. Выпотрошен, забальзамирован, приодет и выставлен перед скорбящей родней для прощания, но никто не пришел, поэтому вокруг такая тишина.

Однако не должно же быть трупу так физически плохо. Перед глазами пляшут вспышки. Во рту сухо как в пустыне, язык противно прилип к небу. Тело тяжелое как не свое, но страдает как собственное.

К горлу мощным потоком подкатило и, испугавшись, что захлебнется в собственной блевотине, Коннор все же дернулся и перевернулся на бок. Повязка спала с глаз и оказалась мокрым полотенцем. Он лежал на кровати в снятой у старушки комнате. Едва сдержав первый позыв, мужчина бросился в ванную и там уже оторвался по полной.

Освободившись от явно лишнего, он добрался до раковины и жадно напился из-под крана, время от времени плеская холодной водой себе в лицо. Когда он разогнулся и встретился взглядом с собой в зеркале, то не узнал этого серого замученного жизнью человека. Похитители тел оставили ему что-то несуразное, осунувшееся и пожеванное, с разбитой харей и безумными мутными глазенками.

— Ты кто такой? — спросил себя Коннор. Отражение невесело усмехнулось и почесало щетину на подбородке.

— О, очнулся-таки! — воскликнула старушка позади него.

— Да, — подтвердил мужчина. — Не знаете, как я здесь оказался? Меня кто-то притащил?

— Сам пришел, — удивленно сказала женщина. — Вчера поздно вечером, ночью фактически. На ногах не стоял, такой пьяный был!

— Вечером?! Пьяный?! — переспросил Коннор, тяжело присаживаясь на бортик ванной. — И что, так до сих пор и продрых?

— Да, вот уже почти полдень. Я уж бояться начала, ты же, как пошел в свою комнату, вместо двери аккурат в шкаф вошел, вон порезался как! Хотела попросить соседей тебя к врачу как-нибудь отвезти, но там ночью такой дежурный был — не врач, а мясник! Я его еще совсем маленьким помню — уже тогда понятно было, что из него ничего путного не выйдет!

— Подождите, — Коннор с трудом поднял руку в останавливающем жесте. — Я что, рано утром никуда не выходил, по-вашему?

— Да куда ж ты пошел бы в таком состоянии?! — всплеснула руками старушка. — Ну что ж ты так! Себя надо беречь! Хотя слышала я про твою беду, так что могу понять. Ты иди, полежи еще, на тебе лица нет! А я тебе чаю горячего принесу. Поесть хочешь чего-нибудь?

— Нет, нет, не надо ничего, — Коннор пошатываясь вышел из ванной. Добравшись до своей комнаты, он проверил вещи. Все лежало так, как было до его решения вломиться в чужой дом, а потом спешно свалить из города. Сумка, в которую он сложил тогда инструменты, купленные вечером, была на месте. Внутри кое-какая одежда, которая лежала там раньше. Инструментов нет и в помине. Чека на них он тоже не нашел. Что ж получается? Старушка в сговоре с оборотнями, получается!