— Я чего…

— Воспитанные люди «здрасти» говорят, — ворчливо сообщил лягух. Надья подергала плечиками: ах, оставьте! И исподлобья оглядела нашу компанию.

— Ты вот что… Это нечестно. Моя гильда когда Дареин застолбила. А ты пришла на готовое.

Я потерла переносицу.

— Я не помню табличку над воротами, чтобы он был твой.

— Это потому что мы туда через стену лезли, — разулыбалась Роксола.

— Его «помидоры» захватили. А ты палец о палец не ударила, чтобы назад отбить. Вообще мало кто ударил, — сказал Финист рассудительно. — Только у Боудикки хватило решимости…

— У меня тоже бы хватило! Только меня в игре не было!

— История не знает сослагательного наклонения.

— Значит, вы так? — исподлобья оглядела нас Надья. — Миром не хочете возвращать?

— Нам надо посовещаться, — сказала я. — Подожди вон там, у ворот.

Надья послушно отошла к воротам.

— Включи офицерский чат, — подсказал Финист. — Тогда точно левые не услышат.

Писать огненными письменами, вспыхивающими в воздухе и исчезающими через минуту-другую, было забавно. Тем более что и впрямь видели их только гильдейские офицеры. Даже те, которые физически были не рядом. Я коротко изложила суть проблемы. И заметила, что собиралась не претендовать на чужое имущество, а развивать свой холд с нуля. Но раз уж так получилось и Манулу в управление Дареин пообещала…

— Не знаю я, короче.

— Зато я знаю, — вывел сверкающую вязь из букв ветровей. — Кто его у красных отобрал — тот и хозяин. А истерики свои пусть перед Готой закатывает.

— Я бы не отдавала, — поддержала его Роксола. — Потому что Надья — дура.

Некро сдавленно хмыкнул.

— Ну и ваще. Мы кровь проливали, пока они там разводили детский сад, — горячо закончила воительница.

— Аминь, — сказал Манул.

— Робин? Анаид?

— Кровь все-таки виртуальная.

— Ну и что? — возмутилась Роксола. — Если человек в игре дурак или сволочь, он, по-вашему, лучше в реале? Иначе там себя поведет? То есть, конечно, будет маскироваться до последней возможности. А уже здесь распустит перья. Так тем более к власти надо того пускать, кто глупостей и гадостей не наделает!

Она перевела дыхание и посмотрела на меня.

— Мы с Дареином две ступеньки гильды перескочили, — пошуршав, написала Робин. — Глупо его возвращать.

— Пять за оставить, двое воздержались, — подвела итог я. И пошла к Надье. Развела руками: так, мол, и так. Девица мрачно зыркнула исподлобья:

— Тогда золотом отдавай!

Я оглянулась: Манул нехорошо смотрел на Надью, наклонив голову к плечу. Я опять развела руками:

— А нечем. Все на бой ушло.

Подбородок Надьи задрожал:

— Вы сговорились! Вы нарочно, у-у-у!

— Я бы тебе наш банк показала, — процедила Роксола. — Там как выметено все.

— Сговорились! — похоже, она не желала слышать аргументов. — Ну тогда, тогда, — и ткнула указательным пальцем, — я тебя на дуэль вызову! Вызываю! Уже!

Финист шагнул вперед, отодвигая меня плечом себе за спину:

— Я буду с тобой драться!

— Почему?! — проорали мы с Надьей хором. Только в ее голосе слышалось шипение, а у меня ноги подгибались от нежности.

— Боу, можно тебя на минуточку? — сказал ветровей.

Все его аргументы — об опасности опытных рыцарей тени, о коварных подсечках, ударах исподтишка и грязных приемах я благополучно пропустила мимо ушей. Спасибо, удержалась, чтобы не есть его глазами, ковыряла выкрошенную плитку (надо двор перемостить) и пялилась на носок сапога.

— И «танк» против ворюги слишком неповоротлив.

Вот сказал бы он мне это, когда я с Готой месилась.

— Я справлюсь. Только мне в банк надо заглянуть.

Финист развел руками, оглядываясь на друзей: мол, ну вы ей хоть скажите! Может, она вас послушает…

— Да пусть дерется, — пробурчала Роксола. — Если что, я после этой Надье сама волосы повыдергаю, частным порядком.

Похоже, склочная особа ее здорово достала. Ветровей сделал жест, будто умывает руки. Вернулся к Надье:

— Хорошо. Нам нужно время, чтобы подготовиться. В полдень встречаемся здесь же. Секундантов пришлешь заранее, мы обговорим условия поединка.

— Зачем секундантов? — всполошилась Надья. — Нет у меня секундантов!

Манул сморщился:

— Целая гильдия, и ни одного секунданта не найдешь?

— Ладно, — тряхнул кулаками Финист. — Хоть кого-нибудь приведи. Чтобы потом не говорила, что все нечестно.

— А я говорила?!

Роксола шагнула к Надье. Нет, все же есть преимущество у рыцаря клинка. Банкирша с легкостью приподняла воровку за шкирку и, как котенка, выкинула за ворота. Посмотрела, как Надья плюется и кривляется там, махая кулаками, и веско добавила:

— Если раньше полудня здесь появишься — мало не покажется.

И рывком дернула покосившуюся створку на себя.

Скрип и скрежет, перебудил, казалось, всех ворон в округе. Громогласное карканье заставило нашего котика прикрыть уши руками.

— Давайте чинить! Боу?

— Я в банк.

Используя систему телепортов, метнуться до Синеградья и назад до полудня я как раз успевала.

Я вернулась, когда самая короткая за день тень уползла под закопченную стену башенки, прячась от поднявшегося почти в зенит, яростного солнца.

Полынь во дворе была скошена налысо, Оставался только запах: пыльный, терпкий, щекочущий ноздри. Манул пышным веником дометал плитки двора, выгребая из щелей мусор и мелкие обломки, блестящие гранями так, что делалось больно глазам. Я зажмурилась, а, открыв глаза, потрясла головой. Пользуясь тем, что «помидоры» то ли отсыпались, то ли зализывали раны (а еще вели локальные войны с ежами и амфибиями), у нас во дворе собралась едва ли не половина зоны. В тесном круге, оцепившем ристалище, было человек сто-стопятьдесят.

На свободном пятачке кроме трудяги-лесовея стояли Некро в парадной блестящей мантии и с посохом, увенчанным невероятных размеров аквамарином, Роксола в черном тяжелом доспехе и Финист, укрытый, точно плащом, алыми крыльями. Напротив них выхаживала Надья в обтягивающей кожаной броне, поигрывала кинжалами: клинки были тусклые, зато навершия стреляли в глаза голубыми и алыми бликами. Глаза тоже стреляли поверх кожаной маски, укрывавшей лицо соперницы до подбородка. Волосы собраны в хвост.

У видев меня в доспехе от Фервора, Надья скривилась. А Роксола подняла большой палец. После банка я успела сгонять к оружейнику в синей цитадели, потратить накопленные знаки доблести на новый меч — фиолетового уровня цвайхандер, похожий на узкий ивовый лист — если бывают ивы с листьями такого размера. Прекрасный баланс, обернутая кожей рукоять, лунница, ограничивающая заточку и позволяющая при нужде перехватить клинок под гарду, не рискуя пальцами… Ледяной и грозовой добавочный урон на выбор… Песня, а не меч.

И все же толпа заставляла меня нервничать. Не ожидала я такого стечения народа,

устремленных на меня выжидающих глаз. А ну как позорно проиграю Надье у всех на виду!

Я сглотнула горькую слюну и облизала губы.

Передо мной расступились, позволяя шагнуть в круг.

— Панове! — звучно сказала Роксола, а Омегад из толпы во всю силу легких продудел в рог. Вороны с карканьем взлетели с деревьев и крыши башенки. Вот же бедные птички, нет им сегодня покоя. — Сейчас мы решаем в честной дуэли судьбу Дареина, отбитого вчера у «помидор»…

Толпа отозвалась одобрительными смешками.

— …главой нашей гильдии. Эта… — Роксола рукой указала на Надью, заставив ту дернуться, — Надья считает, что крепость должна быть вернута ей.

— Возвращена, — поправила я на автопилоте.

— Ага, — Роксола улыбнулась. А зрители загудели, по большей части возмущаясь наглостью Надьи, насколько я услышала. Мне стало легко. Ну проиграю так проиграю. Ничего не станет моей репутации. А станет — переживу.

Омегад опять задудел, призывая к тишине. Сочный звук отразился от стен и загулял эхом. Разговоры утихли.

— Правила просты. Бойцы дерутся, пока один не запросит пощады, не будет выброшен за круг, ранен так, что не сможет двигаться, или убит. Магии, удушения не применяют. Остальные приемы разрешены. Потеря оружия и падение поражением не считаются.