– Когда это ты так набралась?

Со мной она выпила всего один мартини. Получается, я просто не заметил, что, оказывается, она пришла уже навеселе.

– Еще с утра… Комплимент от отеля в честь свадьбы, потом шампанское с устрицами на завтрак и всякое такое. Дай я немного посижу. Может, полегчает.

Отпускаю ее на диван возле другого столика в центре крытого зала. Здесь уже горят газовые жаровни, чтобы посетителям было теплее. Смотрю вдаль на ползущую вверх улицу. Она не дойдет до моего дома сама, но не тащить же ее на себе?

Снова смотрю в ее осоловевшие глаза.

– Ты сегодня вообще ела?

– Не помню.

Я подзываю официанта и заказываю куриный суп с яйцом и лимоном. Смотрю, как она беспомощно подпирает руками щеки, чтобы удержать голову на месте, будто это может остановить головокружение.

Время. Однажды я перестану видеть вместо рыжих волос темные, синий топ, а не простую белую футболку. Где Вера? Что с ней стало после бегства? Второй день на острове, и с самого утра я останавливаю себя от звонков в полицию и морги. Просто на всякий случай.

Весьма вероятно, что теперь напившиеся и отчаявшиеся всегда будут напоминать о Вере.

Прошу официанта повторить виски. А Марианне заказываю крепкий кофе.

Учуяв запах чеснока в соусе, который принесли вместе с супом и питой, Марианна хмурится.

– Ненавижу эту чесночную бурду, а мой… – Она тут же затыкается.

Хватило мозгов не обсуждать со мной будущего мужа. А раз так, значит, не настолько пьяна, как казалось поначалу. Значит, после супа и кофе ей точно станет еще лучше. Мой телефон заряжен, а в принтер заправлена новая пачка бумаги. Вечер станет незабываемым. Для нас обоих.

Я откидываюсь на спинку и лениво окидываю взглядом зал ресторана.

При виде пары за дальним столиком виски встает поперек горла, а внутренности скручиваются узлом.

Да вашу ж мать! Вера-то здесь что потеряла?!

Она на меня даже не смотрит, а я просто не в силах отвести взгляд в сторону. Только вчера я сделал все, чтобы выгнать ее из дому, а теперь смотрю и не узнаю. Кажется, она загорела? Ходила на пляж? Отдыхала?

А чего ты хотел, Марк? Чтобы она похоронила себя заживо, потому что встретила такого мерзавца, как ты?

– Будешь допивать?

Я смотрю в упор на женщину за моим столиком, словно не понимаю, кто она и как здесь оказалась.

– Что такое? – удивляется Марианна. – Ты аж в лице изменился. Случилось что?

Киваю. И снова смотрю на Веру. Я не смотрел на нее уже целую вечность.

– Знакомая? – снова прерывает она тишину. – Или бывшая?

Смотрю на Марианну, как на сумасшедшую.

– Судя по растерянному виду, – хмыкает она, – ты не очень хочешь, чтобы она тебя заметила.

С одной стороны, я хочу, чтобы она увидела меня вместе с Марианной. Это расставит все по своим местам. А с другой, чувствую невероятную потребность скорее сбросить Марианну в море прямо с террасы.

Вера все так же задумчиво смотрит на море, а у парня рот не закрывается. Как долго это уже продолжается? И кто этот мудак рядом с ней? Неужели дорогой Юра отбросил гордость и все-таки приехал за ней?

Мужчина сидит спиной к нашему столику, а Вера даже не смотрит на него. Вдали переливается разноцветными огнями пароход, и им Вера любуется с большим энтузиазмом.

Это свидание? Со мной не вышло, и она нашла другого? Я бы понял, если бы это был Юра, а если это не он? Если Вера такая же, как все, просто хорошо прикидывается?

– Подожди минуточку, – говорю Марианне.

Больше не могу. Я должен знать.

Вера

«Ты – шлюха?»

Вопрос как отрезвляющая пощечина. Я выбежала из его дома, подхватив вещи, и помчалась вниз по улице не разбирая дороги.

А ниже оказалось море. Бескрайнее и синее. Мимо него невозможно было пройти.

На пляже я просидела какое-то время, пытаясь согреться под солнцем и унять слезы.

Вдали, у волнорезов, фейерверком брызг разбивались волны. Так и все мои запретные желания разбились о твердый, бескомпромиссный вопрос Марка.

Когда солнце поднялось еще выше и стало жарко, я забрела в кафе на берегу. Среди посетителей нашелся парень, который услышал мою русскую речь и вызвался помочь. Он объяснил бармену, чего я хочу, и тот поставил телефон на зарядку.

Парень угостил меня кофе. Его звали Павел. Он жил и работал на Кипре в туристической отрасли. Я спросила совета, как подыскать жилье подешевле на неделю, на что Павел сказал: «Живи у меня!»

Я разразилась истерическим хохотом.

– Хватит с меня таких предложений, – сказала я. – А если серьезно?

Павел не шутил. Ему нужно было вернуться на родину, чтобы продлить визу, и во время его отсутствия квартира пустовала. Сказав, что подумаю, я сохранила номер в зарядившемся телефоне. После, воспользовавшись вайфаем в кафешке, позвонила Зое. Соврала, что возникли какие-то накладки, чтобы подруга не подумала, будто я рискнула приехать черти куда вообще без жилья. Попросила помощи.

Зоя написала после обеда, выслала список квартир в шаговой доступности и средней ценовой категории. И сказала, что Юра не звонил.

Еще вчера я надеялась, что просто пропустила все из-за разряженного аккумулятора. Но сегодня я уже была не готова к разговору с ним.

Он даже не в курсе, где я, ведь не спрашивал, куда я собираюсь, швыряя вещи в чемодан среди ночи. Только угрожал и шантажировал. Я была в роуминге, так что Юра мог связаться со мной только через соцсети, но не пожелал сделать и этого.

Подхватив сумку и отблагодарив бармена и хозяина кафешки в одном лице, я отправилась проверять квартиры из списка. Паша к этому времени уже ушел ни с чем.

Одна квартира оказалась всего лишь комнатой, которую сдавали хозяева, живущие в соседней. Каждый раз, чтобы попасть в узкую, как платяной шкаф, комнату, нужно было проходить мимо их кровати.

Второй адрес из списка я так и не нашла. Спрашивала прохожих, но греки не понимали моего произношения.

А по третьему адресу из списка двери мне открыл Павел.

– Надумала все-таки? – обрадовался он.

Значит, квартира действительно сдавалась. В коридоре нашлись и собранные чемоданы. Сдавал Павел просторную двухкомнатную квартиру с маленькой кухней. На полу тоже никаких ковров – только бежевая плитка. Мебели мало: диван, кресло и кровать с тумбочками в спальне. Цену Павел назвал даже ниже той, что значилась в списке Зои. Сделал мне скидку еще и потому, что пора было уезжать, а он никого так и не нашел. Впервые мне действительно повезло.

Мы ударили по рукам.

Оказалось, что Паша уезжает только через два дня.

Получалось, я все-таки поживу какое-то время вместе с ним. Впрочем, дома сидеть я не собиралась. Закинув вещи в выделенную мне тумбу, я нашла в чемодане купальные принадлежности, переоделась и отправилась на городской пляж. Не стала платить за шезлонг, тем более что, пока я искала крышу над головой, солнце почти скатилось к горизонту. Так и постелила полотенце на песок.

Наплававшись вдоволь, я вернулась домой голодная и уставшая. Паша собирался заказывать еду из таверны на первом этаже, я присоединилась. Он притащил кучу закусок в маленьких контейнерах, поджаренные на гриле лепешки и горячие шашлыки на деревянных шпажках.

– Бараний сувлас для гостя!

Все было очень вкусно. И хотя на часах было только девять вечера, сославшись на то, что очень плохо спала прошлую ночь, я расстелила кресло-кровать в гостиной. Паша вместе с остатками еды скрылся в спальне. Под звуки какого-то ситкома я заснула.

На следующий день я встала рано. Переоделась и отправилась на море, решив по дороге найти, где перекусить. Я шла мимо закрытых таверн и спящих на парапетах кошек, дышала каким-то другим, особым воздухом. Ветра не было, и соленый привкус моря был столь густо разлит в воздухе, что казалось, его можно есть ложкой.

Вернулась к кафешке на берегу, где вчера заряжала телефон. Бармен-владелец узнал меня, предложил кофе и тосты. Оказалось, он все-таки понимал русский, но почти не говорил из-за сильного акцента. Был он поляком с украинскими корнями. Тадеуш попытался рассказать, как открыл кафе на Кипре, но я почти ничего не поняла.