— А то, что каждый из нас по очереди пустит одинаковые слова в воздух, как-то расположит вас к нам? Или окажет другое влияние? — съязвила Энн.

— Ну, я хотя бы буду думать, что вы обыкновенные люди, — растерянно сказал Тадеус. — Меня не покидает ощущение, что вы единый организм, по недоразумению разделенный на четыре части.

— Так и есть, — встрял Дем. — У нас имеется одна общая черта: никаких лишних слов, чтобы не перегружать собеседников побочной смысловой нагрузкой.

— Спасибо, но мне хочется видеть вас по отдельности, — косо посмотрел на Роса Тадеус.

— Нас этому не учили, — ответил лидер. — Можешь даже не надеяться. Пока мы в экспедиции, наша команда не может преступать назначенные правила.

— Ясно все с вами, — наследник сменил тон на снисходительный. — Собственно, что мне надо было… Говорил с отцом, он обещал подумать. Через три недели собрание в Палате лордов.

— Он успеет адаптироваться к наносети в любом случае, — Рос наконец оставил попытки вызвать у себя приступ аппетита и отодвинул тарелку на рай стола. — Там дня четыре, максимум, все процедуры займут.

— Это я и надеялся услышать, — ответил Тадеус. — Не хотите ли сопроводить меня на охоту?

— Кстати об охоте, — подал голос Дем. — Я видел, что вы добавляете в справочник животных и растения. Это неоценимый вклад.

— Спасибо, стараюсь, — Тадеус благосклонно кивнул. — Если быть до конца честным, до сих пор не верю во все эти возможности. Как во сне.

На самом деле, наследнику далеко не раз приходила в голову мысль, что эти четверо над ним втихую посмеиваются. Те возможности, к которым они привыкли с детства, комфорт и отсутствие вечной борьбы за выживание, для Тадеуса их существование казалось легендой в чистом виде. Легендой, право на жизнь которой подтверждали стальные аргументы.

Но потом Тадеус пришел к выводу, что как ни крути и не украшай свою жизнь красивыми хохоряшками, проблемы у всех одинаковые. И у четверки землян это понимание тоже было. Даже странно, что никто из команды ни разу не поддел наследника на предмет того, насколько он непроходимо дремуч, как и весь его народ в целом.

Напротив, зачастую все они сидели в уюте общей Сети, обсуждая чертежи и адаптацию их под реалии Аспирана. Мягко говоря, Тадеус был им благодарен, но чувство того, что все вот-вот сорвется, не покидало его. Отец отнесся к землянам достаточно лояльно, по достоинству оценив пользу, которые те смогут привнести в их быт. Сомнения терзали наследника относительно предстоящей встречи Совета в Палате Лордов. Как отец подаст идею ассимиляции с чужаками? Как сможет обрисовать перспективы развития и показать выгоды? Да и вообще… Сможет ли он адаптироваться к наносети без ущерба?

На эти вопросы сможет ответить только время.

____________________________________________________

Лорд Мартин чувствовал, насколько бешено колотилось сердце. Ему казалось, что он слышит, как течет по жилам кровь. Страх сковывал. Скользкой тварью пробравшись в сознание, он провоцировал мрачные, безрадостные мысли. А вдруг не получится? А вдруг с ним это не пройдет?

Тадеус молод, да и самим вентрийцам вживляли наносеть на еще этапе эмбрионального развития. А как получится со старым угасающим организмом? Может, он не выдержит и умрет? Что тогда будет с Ерл-Хаундом?

Сомнения с жестокостью диких собак терзали мозг, изводящий сам себя, но Мартин старался не подавать виду. Ещё опозорится…. Перед этими..

Не сказать, что лорд считал вентрийцев какими-то низшими существами. Но когда Тадеус обмолвился, что эта четверка стоит далеко не на самой верхушке власти, то восторг лорда как рукой сняло. Нет власти — нет ответственности. Как можно доверять людям, которые даже точно не могут сформулировать цель своей жизни? Жить чтобы…жить?

Но все же мнению сына Мартин доверял. И доверяет даже в этот момент, позволяя себя связывать странными ремнями, втыкать в тело иглы, а в рот и нос — пластиковые трубки.

— Готовы? — улыбающееся лицо Анны маячит перед глазами.

Наверное, правильно, что ассистировать процесс доверили именно особе женского пола. В прогнившей системе Вентры именно женщины несли на себе бремя безопасной и счастливой жизни не только за себя, но и за своих детей. Хоть и малая, но власть. И сопутствующая ей ответственность.

Когда в кровь Мартина поступили первые капли миорелаксанта, мысли потянулись лениво, отстраненно. Лорд прикрыл ставшие свинцовыми веки, поддаваясь мягкому течению, уносящему далеко-далеко в лучшие миры. Больше ничего не имело смысла.

— Лорд Мартин, — настойчивым набатом, который было невозможно игнорировать, пронесся голос Энн. — Спать нельзя, мы предупреждали.

Монарх хотел ответить, но тут же оступился: слишком лениво было открывать рот и напрягаться, чтобы произносить какие-то звуки, тем более, что там находились трубки.

— Нормально с ним все? — Тадеус неестественно сильно схватил за запястье Демиана, подсознательно ища опору.

— Хорошо все будет, — ответил собеседник. — Энн умница и знает все тонкости. Успокойтесь.

Тадеус шумно выдохнул. Когда лорду в организм запустили первых нанитов, наследник, не сдержавшись, выбежал из покоев. Не мог он смотреть на мучения отца. Молнией вспыхнула мысль уехать куда-нибудь подальше: на охоту или, на крайний случай, к соседу в гости, но Тадеус зарезал ее на корню, даже не дав оформиться в нечто более реальное и обдуманное. Если удел Анны и остальных — дежурить у постели лорда, то прямая обязанность наследника — держать руку на пульсе процесса.

Эти четверо пообещали, что интеграция пройдет максимально гладко, но смотреть на мучения близкого человека это извращение. К тому же, еще свежи воспоминания о собственной пытке.

Сжав зубы, Тадеус уселся в кресле, крепко сцепив пальцы. Может, текущими делами заняться?

___________________________________________________

Совет лордов проходил два раза в год. Нейтральная резиденция собирала всех под крышей, чтобы решить общие проблемы, разобраться со спорами и мелкой враждой, обсудить планы общего развития.

Тадеуса еще ни разу не приглашали, на этот раз отец взял наследника с собой.

— Мало ли, что может случиться. Ты моя правая рука, и глупо отрицать, что я бессмертен. Хочу, чтобы ты был в курсе происходящего.

С одной стороны, посвящение в глобальные дела были Тадеусу интересны. С другой, его присутствие стало символом того, что отец не вечен, а конец близок настолько, что уже ощущается его ледяное, зловонное дыхание.

Большой банкет, устроенный в честь сбора Совета лордов, начался как нельзя лучше. Дружеская атмосфера людей, толкающий маховик истории сообща — нечто особенное. Не без интриг, вражды исподтишка и прочих негативных побочек. Банкет выглядел и создавал ощущение чего-то величественного: неторопливые, отточенные движения лордов, которые никуда не спешат, аромат закусок и горячих блюд, загадочные тени на стенах от традиционных свечей, дарящих мягкий, мистический свет.

Странно, но даже в ресторанах, где до этого отдыхал Тадеус, ничего подобного и близко не было. Традиционно за банкетом дела не обсуждались — беседа шла в мирном русле разговоров о семье, отношениях, о тех, кто «женился — родился — умер». На 40 человек набралось порядочно общей родни, чьи истории волновали практически каждого из членов Совета. Ведь не ровен час — и вместо старого лорда сможет приехать сын, зять или, на худой конец, дочь.

Чуть позже вся компания переместилась в общий зал, пустой в плане мебели, сдержанный в отделке и тонах. Идеально белые стены, как и потолок, ничем не были украшены. Светло-серый плиточный пол пестрел лишь подушками: шелковыми, яркими, с бахромой, кисточками и без. Центр комнаты, словно венец творения, украшала статуя, вырезанная и огромного куска дымчатого кварца, изображающая богиню и повелительницу разума Итрайю, держащую в руках кубок познания, вырезанный из другого камня — агата.

Рассевшись по наиболее удобным местам, лорды с минуту сидели молча, после чего в зал вошел Омид — старейший из сонма управленцев.