«Обессилена, обесточена…

До нуля и в труху заморочена…

Чёрти чем в никуда озабочена…

Память давит виски, как пощёчина…

Вся растрепана, вся всклокочена…

Чувство юмора явно просрочено…

И обида в душе не проглочена…

Жизнь проходит, как дождь у обочины…»

Потихоньку рядом с Линой собрались все, кто не так давно наблюдал, как её уводили.

– Что они там с тобой делали? Ты же белая, как потолок! – Молчун тихо подъехал на своём кресле и протянул чашку с кофе.

– Я… Это… Пространство порвала. – Она сделала глоток и рассказала, что она только что видела на записи.

– От-ты ж блин! – Молчун ошарашенно почесал себе лоб, после чего попытался с помощью законов физики объяснить собравшимся только что услышанное ими из уст Лины, но получалось это у него как-то не очень убедительно.

– Мишн импосибл! Миссия невыполнима! Это – невозможно! – только и смог воскликнуть Вольный стрелок.

– Твою же ж мать! – выдал в голове у Лины Голос. – Как же у тебя это получилось?

– Я не знаю. – Лина выдохнула и вновь отхлебнула из чашки.

Все замолчали. В наступившей тишине было слышно, как в голове у каждого их них с лёгким скрежетом закрутились шестерёнки, пытаясь переварить услышанное.

Расходились молча. Этой ночью никто из собравшихся так и не смог заснуть.

Что может быть проще обыкновенной шариковой ручки? Всего четыре детали, собранные кем-то на конвейере. Обычный предмет, к которому мы привыкли, как к зубной щетке, расчёске, салфеткам… Мы часто берём её в руку, записываем в блокноты или на обрывках листов что-то важное для нас – перечень продуктов перед походом в магазин, адреса, номера телефонов… Но есть у неё и особая миссия. Обычная шариковая ручка в руке руководителя может повлиять на дальнейшую судьбу подчинённого. Ведь от того, какова резолюция на заявлении, зависит дальнейшая судьба работника. Самый обычный предмет может сделать тебя Вершителем. Громко, конечно, но, если задуматься, то это так и есть.

Попробуйте взять чистый лист, современное писало, подумайте, что Вас тревожит и заботит, найдите этому чёткие названия, нанесите их на бумагу и вперёд – к победе Разума над Безумием. Перечеркните всё то, что тянет на дно, зачеркните второстепенное, подчеркните самое важное, вычеркните негативное, поставьте прочерки там, где паззл ещё не сложился. Где-то на полях черкайте линии, завитки, кружочки, треугольники, ромбы, каляки-маляки… Можно всё! Ибо сейчас именно Вы пребываете в состоянии шариковоручности – осознания всего и вся. Черкайте смело. И добавляйте какие нужно приставки. Будьте честны и откровенны. А потом? Посмотрите на то, что осталось нетронутым на листе и просто черкните пару слов тому, кто Вам дорог и крайне необходим. Ведь истинное назначение любого писала – оставлять след. Наследите. Но только самой обычной шариковой ручкой. Ибо в её простоте и кроется Волшебство вершения. И… Добро пожаловать, ласкаво просимо в шариковоручность!

Последующие два дня промелькнули в рутинной базовской муштре – физподготовка, ориентирование, история, астрономия… Тем вечером Лина в очередной раз, как подкошенная, свалилась на кровать с единственным желанием – поскорее выключиться, но сон никак не шёл. Словно какой-то червячок медленно и целеустремленно копошился в её голове, с упорством кладоискателя извлекая из тайных уголков её сознания обрывки недодуманных за день мыслей и мешая сосредоточиться на чём-либо конкретном. Ещё и этот тихий «аварийный» свет…

Силясь на ощупь найти сенсорную панель управления отсеком, вмонтированную в столешницу прикроватной тумбочки, Лина вытащила из-под одеяла руку, но, вместо кнопок управления подсветкой, её ладонь сама по себе легла на металлически прохладную крышку заветной коробочки из-под печенья. Она аж подскочила в кровати. «Я же абсолютно точно убирала её назад в сумку!» – от неожиданности широко открыв глаза, Лина с удивлением рассматривала потёртую рышку укладки. В столь поздний час такая неслучайная случайность могла означать только одно – кто-то неведомый, чья поддержка незримо следовала за ней по пятам с первого дня пребывания на Базе, явно указывал, сейчас ей настало время вспомнить что-то, что ранее ею же было бессрочно помещено на хранение в свою копилку невероятных историй.

Лина выключила стелющееся по полу бело-голубое свечение, в наступившей темноте вновь закрыла глаза, для приличия поколебавшись пару секунд, открыла крышку шкатулки и, доверившись воле провидения, вслепую достала то, что её рука первым выудила в заветной коробке.

Чайная ложечка… С ней была связана едва ли не самая мистическая история, произошедшая с Линой за тридцать с хвостиком лет взрослой жизни… Внешне эта ложка ничем не отличалась от других таких же, как она, малых столовых приборов – простая форма, нержавеющая сталь, незамысловатый цветочек, выдавленный на коковке. Но в середине её черенок был продавлен так, будто вместо прочного металла он был выполнен из сливочного масла. И самое интересное – металл в месте прогиба хранил на себе отпечаток папиллярных линий державшего его в тот момент пальца.

Эта история произошла, когда Пашке исполнилось лет десять. Накануне по телевизору шла передача про Ури Геллера. Тот на камеру демонстрировал зрителям, как с помощью определённого внутреннего настроя человек может заставить пойти давно сломавшиеся часы, одними пальцами продавить, сломать или даже завязать в узел любой столовый прибор и прочие другие трудно объяснимые с точки зрения традиционной науки фокусы. Лина тогда из вящего любопытства взяла из ящика в кухонном столе самую что ни на есть обыкновенную чайную ложку и, следуя рекомендациям телевизионного волшебника, попыталась что-нибудь с ней проделать. Как и ожидалось, повторить его результат сразу же, следуя инструкциям телемага, у неё не получилось. «Что и следовало доказать», – с долей разочарования подумала она, но шоу смотреть продолжила, вертя ложечку между пальцев. «Позже отнесу…»

Шоу закончилось, и ему на смену пришёл выпуск новостей. Лина встала с дивана и уже было направилась в сторону кухни убрать на место так и не оправдавший своего магического предназначения столовый прибор, прощальным взглядом посмотрела на ложку и… к удивлению, её черенок оказался продавлен… Да так, что на нём даже отпечатался её палец!

На раскрытой ладони Лина показала тогда случившееся с ней «чудо-чудное» домашним. Все поохали, поудивлялись и… забыли. Все, но только не Вселенная. А на следующий день произошло необъяснимое…

Мама, как обычно, забрала Пашку после уроков, они подошли к остановке, и сын попросил её знаками купить воды. День тогда выдался жарким. Мама на какое-то мгновение отвернулась, покупая воду, а обернувшись, увидела, что Пашка пропал! Прямо с остановки!!! Как?

Оббегали тогда все ближайшие магазины, через диспетчерскую обзвонили всех водителей общественного транспорта – её сына никто не видел… Обе были уже на грани, когда случайный таксист привёз их в ближайший отдел полиции писать заявление о пропаже сына. Сам остановился, сам догадался, что случилось, ни слова не говоря, довёз их до дверей участка и даже денег за поездку не взял, хотя Лина и настаивала.

На часах было два пополудни. Женщины стояли у окна дежурной части околотка, и тут к ним внезапно к обеим одновременно пришло ощущение, что всё с их Пашкой будет хорошо. Он обязательно найдётся. Достаточно дождаться шести часов вечера.

Пока оформляли заявление, пока ориентировку на их Павлика полицейские рассылали по всем постам и опорным пунктам, ответственная за поиски пропавших без вести лейтенантша, стараясь отвлечь растерянных женщин от тяжких дум, вовсю травила им байки из своей богатой практики, не забывая изредка перемежать их и страшными историями. «Как правило, если «потеряшку» не находят в первые же сутки, вероятность найти его живым с каждыми последующим часом стремится к нулю…» Легче им от этого как-то не становилось. Мама хваталась за сердце, а Лина, окаменев, сидела и смотрела на медленный ход стрелок.