— Мне так хочется верить вам, — произнесла Кэти. — А как относительно ребёнка?

— Вас интересует, когда он родился? Да, мы оба — Джек и я — были там. Моя жена помогала при родах — Джек решил, что ему не следует присутствовать там, а я никогда не смог заставить себя быть свидетелем. Это пугает меня, — признался Кларк. — Так что мы ждали в обычном месте вместе с остальными мужчинами. Если хотите, я познакомлю вас с Циммерами. Кроме того, мой рассказ можно проверить через Дэна Мюррея в ФБР — если вы сочтёте это необходимым.

— А у вас не будет неприятностей из-за этого? — Кэти сразу поняла, что может положиться на Мюррея — подобно многим полицейским, он был весьма строг в вопросах нравственности.

— Меня определённо уволят. Думаю, могут привлечь к судебной ответственности — ведь я только что нарушил федеральный закон, если подходить к этому вопросу с технической точки зрения, — но вряд ли они захотят поднимать шум. Динга тоже уволят, потому что у него не хватило ума молчать, хотя я предупреждал его.

— Чепуха, — заметил Динг со смущённой улыбкой. — Извините меня, мадам. Для меня — это дело чести. Если бы не док, я сейчас служил бы удобрением на вершине безымянного холма в Колумбии. Я обязан ему жизнью. Это важнее, чем просто работа.

Кларк передал Кэти карточку.

— Здесь указаны дни проведения операции. Вы помните, наверно, когда адмирал Грир умер, Джек не успел на похороны.

— Да, конечно! Боб Риттер позвонил мне, и…

— Именно тогда все и произошло. Вы можете проверить это у мистера Мюррея.

— Боже мой! — лишь сейчас она все поняла.

— Да, мадам. Вся эта грязь в статьях — ложь.

— Кому это понадобилось?

— Я не знаю, доктор, но собираюсь выяснить. Видите ли, доктор Райан, я следил за тем, как ваш муж страдает, за последние шесть месяцев ему делается все хуже. Мне и раньше доводилось быть свидетелем такого — шок после боя, во Вьетнаме, там я провёл некоторое время, — но с Джеком дело куда хуже. Этот Ватиканский договор, положение на Ближнем Востоке стабилизируется. Джек сыграл в этом видную роль, но его оттеснили. Я не знаю, какую именно роль он сыграл в заключении договора, — Джек никого не посвящает в свои секреты. В этом и заключается часть его проблемы. Он никогда не говорит о трудностях, которые встают у него на пути, скрывает все внутри. Если такое накопится, то тебя начинает разъедать изнутри, вроде рака или едкой кислоты. Вот и его разъедают трудности, о которых он отказывается рассказать кому-либо, а это дерьмо в газетах делает положение ещё хуже.

Вот что я скажу вам, док: мне не приходилось встречать человека лучше вашего мужа, а я повидал немало. Он не раз рисковал всем — больше, чем вам об этом известно, но его окружают люди, которым он не нравится, и они стараются расправиться с ним так, что он не может защищаться. Это типичная грязная тайная месть, но Джек не такой человек, чтобы бороться с врагами тем же оружием. Видите ли, он привык играть по правилам. Потому и страдает.

По лицу Кэти катились слезы. Кларк дал ей платок.

— Я пришёл к выводу, что вы должны знать об этом. Если вы считаете необходимым, прошу вас проверить мои слова всеми возможными способами. Только вы одна должны принять такое решение, и его нужно принять, не беспокоясь о моей судьбе, или судьбе Динга, или кого-то ещё, ладно? Я познакомлю вас с Кэрол Циммер и её детьми. Если в результате меня уволят — черт с ним. Все равно я занимался этими тайными делами слишком долго.

— А рождественские подарки?

— Для детей Циммера? Да я сам помогал ему обернуть их в красивую бумагу. Ваш муж не умеет этого делать — впрочем, вы и сами это знаете. Я тоже привёз детишкам подарки. У меня двое — но они уже взрослые для подарков такого рода, а дети Циммера — просто прелесть. К тому же приятно играть роль дядюшки, — добавил Кларк с искренней улыбкой.

— Значит, все ложь?

— Я не знаю о финансовой стороне дела и других обвинениях. Но судя по тому, что вы рассказали, они пытались расквитаться с ним через вас.

Слезы на мгновенье прекратились. Кэти вытерла глаза и посмотрела на Кларка.

— Вы правы. Значит, вам неизвестно, кто занимается этим?

— Нет, но я узнаю, — пообещал Кларк. Он заметил, что её поведение резко изменилось. Да, это — настоящая женщина.

— Прошу вас сообщить мне об этом. И я хочу встретиться с семьёй Циммеров.

— Когда у вас заканчивается работа?

— Мне нужно сделать несколько телефонных звонков, кое-какие заметки — скажем, через час?

— Я постараюсь сделать это, вот только мне придётся уехать рано. Их магазин, «7 — Одиннадцать», находится в десяти милях от вашего дома.

— Я знаю, что недалеко, но вот где?

— Поедете за мной.

— Тогда пошли.

Кэти направилась к двери — или по крайней мере сделала попытку. Чавез опередил её и по пути к больнице всё время шёл впереди. Они с Кларком решили подождать снаружи, подышать свежим воздухом — и тут заметили двух парней, сидящих на капоте их автомобиля.

Как странно, подумал Джон Кларк, пересекая улицу. Сначала Кэти Райан была рассержена предательством. Он стал для неё голосом разума и понимания. Теперь она чувствовала себя гораздо лучше — хотя, может быть, и хуже, но в другом смысле, зато он впитал в себя её гнев. Для него такое количество ярости было невыносимым — но вот перед ним оказалась возможность выместить её.

— Сейчас же слезь с машины, панк!

— Боже мой, Джон! — послышался сзади удивлённый голос Динга.

— И кто это приказывает? — Юноша даже не повернулся в сторону приближающегося мужчины. Лишь когда рука стиснула его плечо, он попытался взглянуть, но было уже поздно. Окружающий мир как-то странно перевернулся, и его лицо стремительно сблизилось с кирпичной стеной. К счастью, сила удара оказалась смягчённой наушниками от плейера, что, впрочем, отрицательно повлияло на электронный прибор.

— Сволочь! — прорычал юноша, согнувшись и выхватив нож. Его товарищ стоял в шести футах, тоже с ножом в руке. На лице Кларка появилась презрительная улыбка.

— Ну, кто первый?

Желание отомстить за разбитый плейер мгновенно исчезло. Парни разбирались в опасности, когда она возникала перед ними.

— Тебе повезло, что я не взял свой пистолет!

— Не забудьте оставить и ножи, приятели.

— Ты полицейский?

— Нет, не полицейский. — Кларк пошёл к ним с протянутой рукой. Чавез напряжённо следил за движениями парней, и юноши сразу заметили, что у него расстёгнута куртка. Они бросили ножи и пошли прочь.

— Что здесь происходит?

Кларк обернулся и увидел приближающегося полицейского с большой овчаркой на поводке. Оба смотрели на них с подозрением. Джон достал своё удостоверение сотрудника ЦРУ.

— Мне не понравилось их поведение.

Чавез передал полицейскому ножи, которые он успел подобрать.

— Они бросили вот это, сэр.

— Вам следовало бы оставить такие дела нам.

— Вы правы, сэр, — согласился Кларк. — Совершенно правы. Какая у вас хорошая собака.

Полицейский положил ножи в карман.

— Желаю успеха, — сказал он, пытаясь понять, что здесь произошло.

— Вам тоже, сэр. — Кларк подождал и повернулся к Чавезу. — Черт побери, как это было приятно.

— Ты готов отправиться в Мексику, Джон?

— Готов. Вот только не люблю уезжать, не доделав дела.

— Кто, по-твоему, пытается напортить ему?

— Не знаю точно.

— Не лепи горбатого, — заметил Динг.

— Да, не уверен. Сначала нужно поговорить с Хольцманом.

— Ну что ж, если ты так считаешь. А она мне понравилась, — добавил он. — Настойчивая женщина.

— Это точно. Именно то, что нужно Джеку, чтобы снова обрести себя.

— Думаешь, она позвонит Мюррею?

— Какое это имеет значение?

— Никакого. — Чавез взглянул вдоль улицы. — Дело чести, мистер К.

— Я не сомневался, что ты поймёшь, Динг.

Жаклин Циммер — что за прелесть, беря девочку на руки, подумала Кэти. Ей так хочется ещё одного, так хочется. И Джек даст ей этого ребёнка, может быть, если им повезёт, девочку.