— Ай-яй-яй! — покачал ректор головой. Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату ввалился еще и сэр Томас, тяжело дыша. А ведь прошло всего минуты две!

— Настя верни сюда Машеньку, — попросил ректор и повернулся ко мне, — Так! Что вы еще скрываете молодой человек! — сурово спросил он меня и сформировал у уха опять ту странную цепочку, и я сделал тоже самое.

— Ничегошеньки! — ответил я, — А что она делает? — указал я на цепочку белых рун.

— Об этом позже. Точно ничего не скрываете?

— Точно.

— Может быть, с кем-то за границей сотрудничаете?

— Неа.

— А сбежать за границу планируете?

— Нет.

— Ваши глаза серого цвета?

— Ага, — удивился я, а напряженный ректор с облегчением развеял цепочку:

— Ману жрет, как собака… — пожаловался он и повернулся к сэру Томасу, — Вроде чисто

Все это время молчавший инквизитор слегка расслабился. В комнату вернулись куратор с Машей, и, закрыв за ними дверь, сэр Томас остался возле неё.

— Господин ректор! Привет! — обрадовалась Маша ректору…

— Привет Машенька, — улыбнулся тот ей и быстро зашептал, что-то себе под нос.

Перед ним мгновенно появлялись цепочки рун, тут же стрелой летевшие в головы Сереги, куратора, её высокого приятеля, Маши и Фунтика. Причем, Маша свою отбила каким-то щитом, появившимся вокруг головы, а Фунтик свою кажется сожрал… Глаза же тех, кто цепочку в голову получил, засветились белым и они застыли на месте.

— Ого! — обрадовался ректор, — Машуня, это ты сама или защитный артефакт?

— Вот, — достала Маша какой-то кулончик, — Но сделала сама.

— Дарование! И это она на третьем курсе всего, — похвалил Машу перед сэром Томасом ректор, — Машуня, а может уберешь щит? Я тебе память почищу от кое-чего лишнего, и все? Ммм?..

— Неа. Нетушки, — отказалась Маша, а я слегка ошалел от всей этой беседы, — Но я пообещаю никому не рассказывать!

— Ладно, — улыбнувшись, согласился ректор, успокаивающе подняв руку в сторону напрягшегося инквизитора, — Но только обо всем сразу: и о том, что уже узнала и о том, что еще узнаешь! Никому, кроме меня или сэра Томаса — уговор?..

— Экий вы перестраховщик, но я согласна, — кивнула Маша. — Так я пойду?.. — ректор кивнул и Маша пошла…

— Пошла… — прокомментировал я после того, как дверь за Машандрой закрылась, — А почему?.. — спросил я у ректора.

— Она гений! Такие дети рождаются — одна на миллион, — с каким-то непередаваемым выражением лица пояснил тот, — Мы бы её определенно… победили — сэр Томас все же настоящий монстр, а она только маленькая девочка, но не уверен, что она пережила бы эту битву.

— Ты слишком добрый, — проворчал, подходя, сэр Томас.

— А тебя нужно выдрать, как козу! — указал он на меня пальцем, — Хотя и мы хороши, такое прошляпить… Значит, что будет, если сорвать кран, да?.. Интересненько… Что же будет? На самом деле.

— Так… — ректор постучал себя пальцем по макушке, — На чем мы остановились?.. Ах да! Эта цепочка рун определяет ложь! Выделяет лживые слова шумом — точнее те, что говорящий считает ложью. А у тебя она что делает?

— Ничего, — загрустил я.

— То есть даже не пытаешься соврать, что спер у меня заклинание? Молодец! Ничего, что ничего — такое бывает, — согласился ректор.

— Подойдите ко мне! — попросил он всех белоглазых, и те подошли — Фунтик тоже подлетел, а ректор принялся им что-то нашептывать: про то, что они видели и слышали. Кажется, Фунтик ему не поверил, а вот остальные закивали…

— Хорошо! А теперь ты, — указал он на меня, отправив всех белоглазых к противоположной стене. К нам подошли еще и Макс с инквизитором, — Рассказывай!

Я изложил свою версию событий.

— Извините! — покаялся я.

— Боги простят, — на автомате ответил задумавшийся сэр Томас.

- Теперь мне все видится в несколько ином свете, — признался он ректору.

— Вместо турнира запереть в подвалах инквизиции в качестве батарейки? — предположил ректор и сэр Томас неуверенно кивнул.

— Ты, — ректор ткнул пальцем в грудь Максу, — Я знаю, о чем ты думаешь. Не нужно так поступать! — тот только равнодушно уставился на ректора в ответ.

Ректор еще пару раз задумчиво ткнул Макса пальцем, а потом неожиданно сплел уже знакомую цепочку и шарахнул ей Макса — глаза у того засветились белым, и ректор принялся устало корректировать ему память.

— Так будет лучше… — вытерев лоб, пробормотал он и посмотрел на меня, — Хочешь в подвалы инквизиции? — я покачал головой, — А в подвалы канцелярии имперской безопасности?

— Ни в какие не хочу, — честно признался я.

— Там неплохо кормят, — попытался соблазнить меня сэр Томас, — У нас в инквизиции! А вот в канцеляриях на всем экономят… — однако я только укрепился в своей решимости.

— Ну и ладно, — обиделся инквизитор и вопросительно посмотрел на ректора.

— Будем думать, — пожал тот плечами, — Но ты же и сам понимаешь, что подвал это тупость. Ну, загорится еще десяток огней Ориса над соборами. Ну, сможете вы освободить сотню-другую кристаллов — согласен пользы море.

— Но сколько возможностей мы упустим, и как долго это продлится? — последний вопрос ректор подкрепил постукиванием по моей черепушке. — Давай не будем спешить, а? Посмотрим, что будет на турнире, и решим.

— А если он помрет?! — спросил деликатный сэр Томас.

— Ну, во-первых, я извинюсь! — заверил его ректор. Инквизитор еще пару минут поразмышлял, а потом кивнул.

— Ладно! Так… Видишь? Можешь не расстраиваться — все наверняка будет хорошо! — подбодрил меня ректор.

— Не помнишь, как они стояли?.. — спросил он, и мы принялись расставлять белоглазых по комнате, после чего ректор и инквизитор свалили.

— О чем ты только думал, а?! — почти сразу, как закрылась дверь за ректором, заорала на меня Анастасия, — Ты же восемь человек без крупицы маны оставил!

Надо было и про случай в коридоре рассказать, чтобы и его стерли… Я загрустил, выслушивая ругань Анастасии, и посмотрел на Макса, отложившего книгу и подозрительно осматривающегося вокруг. Кажется, мы все же его поставили не там…

В общем, хорошенько на меня наоравшись, так что у меня правое ухо слегка оглохло, и пригрозив рассказать обо всем ректору, куратор нас с Максом и Серегой все же отпустила.

— Меня-то зачем записал? — страдальчески спросил Серега, когда мы поднимались по лестнице.

— За компанию! — уточнил я.

Макс все еще подозрительно хмурился, но ничего по поводу происшествия на собрании не говорил, видимо, все же как-то объяснив себе свои перемещения. Ну, а Фунтик просто жужжал — ему от жизни было нужно не много: оплести меня щупками и выжать досуха, что еще нужно для полного счастья злобоглазу?..

Весь вечер Серега просидел у нас. И нудел, нудел, нудел… И записали его зря, и Арла-то у него вся болит, и Вероники в этом году все, как одна, расстроенные. Как только Макс его выдержал?.. А после того, как Серега свалил, а я завалился спать, он явился мне во сне и продолжил нудеть на уже совсем странные, непонятные и отвлеченные темы. Кажется, даже упоминался материк Ужаса, и Серега предлагал мне его очистить от чего-то…

В общем, проснулся я совершенно убитым и не выспавшимся. А потом пришли пятикурсники, представившиеся как Сэм, Петя и Катя. У всех троих на груди красовались значки с бабочкой. Они притащили с собой откуда-то Серегу и завтрак, и заставили нас выписать на бумагу руны и заклинания, которые мы знаем, причем Макс исписал сразу три листа. А пока они перечитывали наши писюльки, мы поели.

— Мда… — Катя прочитала список и взглянула на нас растерянно, — Признаться, я думала, что все будет гораздо хуже. — она посмотрела на листки Макса, а потом на него, — А твои знания вообще пугают…

— Сережа, да? — спросила она Серегу, — Настя сказала, что собирается сделать тебя своим помощником! Будущий куратор курса, да?

— Я не знал об этом, — удивился Серый.

— Ой… Кажется, сюрприз испортила… — огорчилась Катя, — Извини! Твои знания тоже выше всяких похвал! Вполне достойно и для начала второго курса.